Один-единственный раздраженный взмах руки, и создан новый портал, в чьем сером мареве угадывались ректорские апартаменты.

– Закроете лабораторию.

Ключ был вручен опешившему целителю, меня дернули за плечо и буквально затолкали в портал, а позади прозвучал растерянный вопль Клары:

– Опять?!

А я, запнувшись о кресло, возникшее на моем пути, и в него же рухнув, подняла на Азарина смеющийся взгляд.

– Рин, не я первый начал, отметь. Я всего лишь выполнил пожелание преподавателя. Кстати, на «отлично», вы свидетели. Ты огорчен?

– Очень!

– Почему? – Я подперла подбородок кулаком и чуть подняла голову, чтобы видеть раздраженное лицо демона, который решил надо мной нависнуть.

– Опять ваши с богиней шуточки? Какие десять дней?! В его возрасте уже через сутки сердце сбоить начнет!

– Не начнет. – Я прищурилась с еще большим довольством. – В эликсире благословение праматери, тот самый секретный ингредиент. Его здоровью ничего не грозит. Абсолютно. Ну… кроме непрекращающейся эрекции.

Мой многозначительный тон, которым были произнесены последние слова, моментально насторожил демона.

– Сроки?

– Бессрочно.

Секунда… другая…

И шокированный выдох.

– Что?!

– А не надо было мне тройкой угрожать, после того как я безупречно ответил на все вопросы билета.

– Мика!

– Да-а-а, милый? У тебя ко мне какие-то претензии?

Скрип зубов милорда ректора был оч-ч-чень громким.

– То есть все-таки есть? – Уж не знаю, как Азарину, но мне было весело.

Просто весело! Почему нет? Эликсир удался, магистр счастлив, оценка заслужена.

– Есть! – Азарин взял себя в руки и уже не рявкнул, а сказал почти спокойно. Нашел взглядом второе кресло (мы вышли в гостиной), подвинул, сел напротив и с крайне недовольным видом сложил руки на груди. – Для начала я бы хотел услышать, чего ты этим добился. Кроме оценки. Давай удиви меня. Скажи, что продумал все до конца и магистру Корделию ничего не угрожает, как и академии и учебному процессу.

– Конечно, я все продумал. – Я позволила себе легкую снисходительную улыбку. – Как мне в приватном разговоре пояснил сам магистр, он не самодур и не зазнавшийся маразматичный старик. Уверен, первым делом он извлечет максимум пользы из создавшейся ситуации, что займет…

Я прикрыла глаза, прикинула и предположила:

– Дня четыре. Может, пять. Затем поймет, что эликсир не прекращает свое действие, и вернется, чтобы выяснить у меня причину происходящего. Я поясню, мне не сложно. Он решил, что вправе занижать оценку моих знаний и требовать то, что четверокурсник не может в принципе. Это обида, Рин. Обычная женская обида. Причем далеко не вся моя… Улавливаешь?

– Более чем. – Демон раздраженно скривился. – И что теперь? Преподавателям вообще не сметь смотреть в твою сторону косо? Ты понимаешь, что после этого случая точно пойдут слухи!

– Какие, Рин? – Я не удержалась и возмущенно подскочила. – Я всего лишь отстоял свое право на хорошую оценку! А что сделала ваша хваленая комиссия, когда магистр в одностороннем порядке категорично заявил о тройке? Ведь ни один не возмутился! А я на все ответил! На все!

– Не кричи. – Азарин осадил меня строгим тоном. – С этим я обязательно разберусь, гарантирую. Но…

Он тяжело вздохнул, покачал головой, взлохматил волосы и только после этого продолжил:

– Мика, очень тебя прошу – воздержись от подобных акций возмездия. У нас и так недобор преподавателей, и мне бы очень не хотелось в середине учебного года лишиться еще кого-нибудь. Если возникает проблема – обращайся ко мне, я ее решу. Договорились?

Мм…

Наверное, в чем-то Азарин был право, но… Но как помнить об этом «здесь и сейчас», когда нас обижают? Это нереально!

Демон смотрел укоризненно, требовательно, и в итоге я поникла, вздохнула и тихо пробормотала:

– Я постараюсь.

– Спасибо. Ты молодец, у тебя все получится. – Азарин встал и присел на подлокотник моего кресла. Взлохматил уже мои волосы, которые я с утра так толком и не расчесала, а затем вкрадчиво поинтересовался: – Ты ведь поможешь лэру Корделию, когда он «нагуляется» и осознает свою ошибку?

– Конечно. – Я утвердительно кивнула, но не поленилась уточнить: – Именно когда осознает, тогда и помогу. Не раньше. Таково условие праматери.

– М-да. – Азарин сдавленно кашлянул, а мне достался задумчивый взгляд.

– Что?

– А мне вот что интересно – ты сейчас общаешься со своей прародительницей? Немного не понимаю принцип. Ты ведь говорил, что станешь аватарой лишь в двадцать один.

Ой!

А вот этого я бы не хотела рассказывать.

– Ну-у-у… – Я с досадой потерла шею. – Тут такое дело… А можно я не буду об этом рассказывать?

Азарин требовательно приподнял бровь, всем своим видом давая понять, что нельзя.

Вздохнула, отвела взгляд, почесала нос, пожала плечами и, напоминая себе, что он обязательно сдержит данное мне слово и в любом случае мое признание ничего не изменит, ответила:

– Если проводить аналогию с миром фауны, то я куколка аватары, которая превратится в бабочку в день совершеннолетия. Это определенного рода подселение через принятие покровительства артефакта и возложение обязанностей хранителя.

Взгляд демона метнулся на мою грудь, где под рубашкой находился амулет, и я неосознанно накрыла его ладонью.

– Я храню его, он хранит меня.

– То есть дух богини в артефакте?

– Нет. – Я улыбнулась краешком губ. – Дух богини перешел в меня сразу же, как только я надел артефакт. Он лишь связующее звено между нами и материальное подтверждение моего статуса и покровительства богини.

– Говоря другими словами, ты одержимый.

– Хм. Ну если слегка утрировать, то да.

– Как все непросто… – задумчиво протянул Азарин и углубился в размышления, из которых вынырнул через пару минут. – Но ты ведь уже общаешься с богиней? Пользуешься ее магией? Как ты просишь у нее помощи?

– Мм… – Я немного растерянно пожала плечами. – Пока это не сама богиня, скорее, ее сила. Праматерь проснется лишь в первый день весны, не раньше. А сейчас… Нет, не знаю, как объяснить. Я просто советуюсь со своим внутренним «я» и получаю положительный или отрицательный ответ. Это на уровне обрывков мыслей, намеков, ощущений. Но при этом я точно знаю, где я, а где «она». Непонятно, да?

– Как раз понятно.

Азарин не выглядел счастливым.

С одной стороны, я его понимала – я далеко не подарок. Да еще и с сюрпризом, который можно будет осознать в полном объеме лишь через восемь недель. А с другой… Да, я такая. И другой не буду. Но это ведь совсем не значит, что я плохая или неподходящая! Он вон тоже, между прочим, не только ректор Академии Крови, убийца и демон с двумя боевыми ипостасями, но и инкуб! Я ведь не истерю по этому поводу!