– Думаете, господин? А мне почему-то кажется, мы с ним еще встретимся.

– И где же? В этом поезде?

– В столице Бенгалии.

– На все воля богов. Однако я полагаю, подлец улизнул вместе с машинистами и той бандой, что подожгла джунгли.

Паровоз трижды пронзительно свистнул. Пути наконец освободили, все вернулись в вагоны, и поезд тронулся, спеша пересечь равнины Южной Бенгалии. Сначала машинист вел состав осторожно, но как только место крушения осталось позади, поезд быстро набрал ход и, стуча колесами, канул в ночь.

Двенадцать часов спустя Тимул и Каммамури покинули вагон и вошли в просторный вокзал Калькутты.

Глава 6

Полукровка

Маратха не единожды бывал в Жемчужине Бенгалии вместе с Тремаль-Наиком и Янесом, поэтому неплохо знал город.

Первый делом он отправился на телеграф и дал телеграмму Малайскому Тигру, сообщив о происходящем в Ассаме. Затем отравился в банк, получил там по чеку десять тысяч рупий, и двое усталых путешественников наконец-то смогли отдохнуть в номере одной из лучших гостиниц на Стренд-роуд. Последняя была довольно короткой улицей и почти без деревьев, но именно здесь по вечерам прогуливался цвет местной английской и индийской аристократии.

– Теперь мы можем позволить себе насладиться роскошным ужином, – сказал Каммамури. – С главным делом покончено. Как только получим ответ от Малайского Тигра, пакуем вещи и возвращаемся в Ассам. У меня сердце не на месте. Что там происходит? Поднял ли подлец Синдхия бунт? Подумай господин Янес о Тигрятах раньше, все повернулось бы иначе.

– Неужто они настолько сильны, эти люди? – удивился Тимул.

– Без них не видать бы нашей рани трона, сколько бы горцев Садии ей ни помогали. Тигрята – великие воины, их боятся даже англичане. Если уж они вцепились в глотку врагу, ни за что не отпустят.

– А вы уверены, что малайцы прибудут в Ассам?

– Не сомневаюсь.

Расположившись в просторном двухместном номере, они потребовали принести ужин, не желая показываться в салоне, где вечно торчали англичане. Им не хотелось привлекать к себе любопытные взгляды. Среди жителей Калькутты у Синдхии вполне могли завестись приятели, ведь свергнутый принц прожил тут три года, пока находился в изгнании (где ему и следовало оставаться по сей день).

Покончив с едой, они проверили, крепко ли заперты двери, выкурили по трубочке и завалились спать. Две ночи им не удавалось как следует выспаться в нормальных постелях.

В пять утра их разбудил трезвон колокольчика. Каммамури вскочил с кровати и распахнул дверь, за которой стоял коридорный с телеграммой. Сунув мальчишке рупию, он вскрыл телеграмму и прочитал ее. Бравый маратха научился искусству чтения не так давно, но с делом справился.

– Ну что я тебе говорил? Ты читать умеешь?

– Нет, господин. – Тимул торопливо оделся.

– Вот что сообщают из Лабуана в ответ на мою депешу: «Отправляюсь немедленно с сотней людей. Сандокан».

– Всего с сотней?

– Всего! – насмешливо передразнил Каммамури. – Эта сотня стоит тысячи, сынок.

– Когда же они будут здесь?

– Никак не раньше чем через месяц. Момпрачем довольно далеко от Индии, и воды в тех местах бурные.

– Возвращаемся в Гувахати, господин?

– Сперва надо узнать, не бежал ли Синдхия из дома умалишенных. Рани хорошо платила, чтобы за ним как следует присматривали.

– А если он до сих пор в лечебнице? Доказательств, что бывший раджа болтается в Ассаме, у нас нет.

– Зато на это указывают тысячи фактов и событий. Впрочем, скоро мы лично во всем убедимся. Я знаю, где та лечебница, сам отвозил туда пятьдесят тысяч рупий для Синдхии от рани.

– Будь я раджой, запретил бы своей жене давать этому негодяю деньги, даже одну медную монету.

– Синдхия – ее родич. К тому же свергнутые принцы имеют право на определенный достаток. Пойдем; чем скорее покончим с делами, тем скорее вернемся домой. Может быть, успеем на поезд, который отправляется без десяти девять.

Они умылись, оделись, приказали принести себе чаю с бисквитами, позавтракали и покинули гостиницу, оставив слугам щедрые чаевые, как и подобает «вельможам».

Каммамури нанял легкую, быструю повозку, запряженную тройкой лошадей, – в такую, как правило, помещалось до трех пассажиров, так как в задней части есть дополнительное место для сидения. Для начала они отправились на телеграф известить Янеса о хороших новостях из Малайзии. После чего поехали по широкой эспланаде Форт-Вильяма, застроенной изысканными бунгало с остроконечными крышами, утопавшими в пышных садах. И вот повозка остановилась у здания, явно построенного при Великих Моголах. Оно изобиловало просторными террасами, блестящими куполами и высокими арками.

– Сюда-то и отправили лечиться Синдхию, – пояснил Каммамури. – Как видишь, тут и бывшему принцу не зазорно обосноваться.

– Выходит, там полно сумасшедших, господин?

– Да. Но только таких, чьи родственники в состоянии платить двадцать пять рупий в день. Одним словом, богатеньких.

Приказав вознице ждать, Каммамури со спутником вошел в сад, окружавший великолепный особняк. Ворота не были заперты, однако на каменной скамье в тени пальмы скучал геркулес-охранник. Завидев посетителей, он ринулся к ним со всех ног, вообразив, должно быть, что привели нового пациента.

– Не беспокойся, – бросил ему Каммамури. – Я прибыл по поручению рани Ассама повидать доктора Стивенсона.

– Доктора вызвали в Вадодару[51], господин, – ответил привратник. – А вы уже бывали у нас полгода тому назад, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься, у тебя отличная память. Я привозил деньги бывшему радже Синдхии. Его ты тоже помнишь?

– Да, господин.

В руку охранника сама собой перекочевала мелкая золотая монета. Каммамури уселся на скамью под раскидистым бананом, несколько минут наслаждался прохладой, потом спросил:

– Раджа бежал?

– Да, господин, еще три месяца назад. Охрана не справилась, и поиски ничего не дали.

– Выходит, кто-то ему помог?

– Он бежал ночью, улучив время, когда разыгрался страшный ураган. По-моему, у ворот его поджидали сообщники. Утром там еще можно было разглядеть следы колес.

– То есть раджа пришел в себя?

– Именно. Он не прикасался к спиртному, но его мучила одна навязчивая идея.

– Вернуть себе корону?

– Именно.

– У него бывали посетители?

– Да, брамины, господин. Они о чем-то подолгу беседовали с бывшим раджой. Доктор уже начал волноваться, подозревая готовящийся побег.

– Брамины? – воскликнул маратха. – Сколько их было?

– Человек пять или шесть.

– Ты узнал бы их?

– Конечно, если…

Не договорив, охранник метнулся к открытым воротам. По широкой дороге, тянувшейся мимо больницы, как раз проходил одетый в белое брамин. Каммамури тоже поднялся на ноги и долгим взглядом проводил неспешно идущего человека.

– Брамин из поезда! – в один голос вскричали они с Тимулом.

В мгновение ока оба оказались за воротами. Каммамури заступил негодяю путь, а