Лёша… ох, простите, великий князь Алексей Лесовской. В белом мундире, с теми же широкими плечам, хулиганским взглядом из-под прядей волос и улыбчивой мрачностью.

Подозреваю, у меня был взгляд больной собаки, которую хозяин решил застрелить за негодность!..

— Рада вас видеть, дамы и господа, — звонко выдала Юлиана. Кажется, настроение у княжны было нечета моему. — Дорогой дядюшка, вы напугали мою Сирин?! Она расплакаться готова!

В эту секунду Лёша обнаружил меня… и я отвернулась, натягивая на лицо улыбку.

— Ваше высочество, благодарю за участие. Голова закружилась… с вашего позволения, я выйду на улицу.

Император несколько удивлённо кивнул, отпуская меня. Не оборачиваться на его окрик. Не кривить спину. Не спешить.

— Сена! — чья-то рука ловко сцапала меня на террасе и утянула за стену из цветов. — Что случилось?! На тебе лица нет!..

Марьяна. Тоже несчастная донельзя.

— Ты знала, что Темногорский — сын князя Мистислава?!

Подруга ахнула.

— Что?! О, боже, любимый кузен, как я не догадалась!.. Юлиана же столько про него рассказывала. Но Сена, я никогда с ним не сталкивалась. Я при княжне четыре года — и эти четыре года Темногорский служил на границе. Господи, только Юлиана могла отправить в театр сына его высочества! Не зря же её в детстве называли Юлой! Сена, Сена, дыши!.. Ты вся бледная!

— Скажи мне, как ты пережила расставание с Ником. Скажи мне, что с этой болью можно жить, Маря!.. — сжимая поручень, вполголоса взмолилась я.

— Ты ведь ненавидела его… — ошарашенно потянула Марьяна, — когда же я тебя упустила, глупую! Ведь следила пристально!.. Это Орехов виноват! — она каркающе рассмеялась. — До театра я была уверена, что справилась. Мы познакомились на новогоднем балу в пансионе. Ник учился в дворянской школе — их приглашали к нам на танцы. Мы провели друг с другом весь вечер. Он был таким смешным, нелепым, непривычным. Бегал ко мне, цветы носил… в горшках покупал, не глядя, а я выхаживала. Веронаплантус этот, цветок любви. Потом ушёл на год в военную часть, письма писал. Я отвечала, но не думала, что это всерьёз. Через год он вернулся… и свёл меня с ума. Мы собирались вместе поступать на актерский, но отец получил титул барона, а меня рекомендовали к пансиону двора, в фрейлины княжны… — она спряталась в ладонях. — Я хотела остаться с Ником! Но случилась дикость, его обвинили в краже, чуть не отправили в тюрьму!.. Накануне нашего тайного вечания! Пока я не опомнилась, меня увезли в пансион. Уже позже я узнала, что постралась семья жениха, которому меня тогда обещали. Ника оклеветали, избили, он чуть не умер в тюрьме. Соврали, что я поверила обвинениям. Я пыталась объясниться, но Ник меня больше не слышал. Я до сих пор его люблю, Сена. Так что, как видишь, жить можно, но невесело.

Я обняла её, стиснув зубы, чтобы не заплакать. Поймаю Ника и настучу по голове!..

Краем глаза я заметила поблизости лакея — и отпустила Марю. Помявшись, лакей приблизился.

— Госпожа, позвольте вас проводить. Один господин просил на пару слов. Только вас, — обозначил он. Неужто Темногорский нарисовался?..

Марьяна, сжав мою ладонь, отпустила. Я пошла, не отказываться же. Но какой неподходящий голос для лакея!.. Обычно они обладают приятным тембром, учтивым и чётким. Мой же провожатый бубнил и говорил с лёгким акцентом…

Ни души вокруг — одни кусты, нечто вроде ботанического сада на открытом воздухе.

Так.

Мой труп — хороший завершающий аккорд для спектакля. Прямо-таки символичный. Я ведь понравилась обоим.

Сбросив туфли, я побежала обратно. Заорала, напрочь срывая голос!.. Господи, опять Темногорский виноват! Если бы не он, мы бы с Марей не попались в такую примитивную ловушку!..

"Ты ещё не невеста, а уже пытаешь нас пилить" — рассмеялись в голове. А?!

Тарабарщина за спиной, похожая на мат, и страшное рычание. Между мной и пособником хорасанов (не лакей же это!), оскалив зубы, стоял Шелли. Стоял и загораживал меня! Мужчина достал кривой короткий нож и размахивал перед мордой лиса. Тот не двигался с места и лишь изредка клацал челюстью, когда хорасан подходил ближе.

— Уйди, шайтан! Уйди, уйди!

— Шестёрка Юлуфа, — Темногорский появился как упырь из кустов — мы с хорасаном аж подпрыгнули!.. Лже-лакей отлетел к дереву, пришпиленный ледяными оковами. — Ну, улов мелкий, зато теперь мы в курсе, кто крупная рыба.

— Темногорский?!

— Я не сомневался, что они нападут. По твоей логике, раз хорасаны мстят именно нам — ты следующая жертва. К счастью, они узнали о тебе позже, чем мы узнали о них. Но это единственная хорошая новость.

— Мы поймали шестёрку, но не поймали главаря?.. — спросила я, переводя дух. Честно, Шелли появился очень вовремя!

— Главаря мы найдём. Если получится, заткнём его раньше, чем он наболтает о моей маленькой слабости к пернатым.

Не выдержав, я притянула Лёшу за мундир и поцеловала.

Темногорский привычным жестом подхватил меня под пятую точку. Сжал крепко-крепко и ответил на поцелуй.

— Ой-ой-ой!.. — послышался знакомый голос с ехидными нотками. Я оторвалась от Лёши и… Это не "ой", это твою мать!.. Юлиана, Марьяна, невозмутимый глава тайной канцелярии, руководящий снятием хорасана с дерева и… братья Верданские в похоронном молчании.

Стянув перчатку, Елизар бросил её под ноги Темногорскому.

27

— Немедленно прекращайте и миритесь! — распахнув двери собственного кабинета, заявила Юлиана. Княжна в принудительном порядке увела нас во дворец, подальше от любопытных глаз. К месту нападения уже подтягивалась знать, да и глава тайной канцелярии был опасным свидетелем. Великий князь Мистислав на вызов сыну промолчал, только поулыбался загадочно.

— Это не обсуждается, ваше высочество, — отрезал Елизар. Для небольшого кабинета нас было, конечно, очень много. Княжна с фрейлиной, братья Верданские, Темногорский, я, маменька и князь Снежан, прибежавшие следом. Последним в кабинет вошёл… Орехов! Да уж, я бы присудила ему премию по самым неожиданным появлениям!..

— Откуда ты взялся?! — не выдержав, прошипела Марьяна. Ник усмехнулся и встал рядом с ней:

— Вообще-то нас с матерью пригласили. А если вы о кабинете — Темногорский позвал с лакеем.