хоть и слушали, а делали все наоборот, благодаря чему у них получилось нечто вполне достойное.

Впрочем, Алиска с Ленкой остались недовольны.

– Выглядит совсем не так, как та тарелка, которую мы видели дома у отца Феодора.

– Та блестела, была такая гладенькая, трогать было приятно. А эта вся шероховатая, в пятнах и сколах.

Но Саша с Грибковым считали, что для любого механизма главное – это его функциональность, а как он выглядит – это уже дело десятое.

– Попробуем?

– Давай!

Вдвоем они подняли собранный «конструктор» и попытались вложить его в пазы. Не сразу, но желоба совпали с трубками, все выпуклые части вошли в предназначенные для них ниши, и ключ практически слился с каменной поверхностью воедино.

– Только бы поворотный механизм не заржавел!

– На счет три? Вместе крутим!

Саша хотел кивнуть, но тут его охватили сомнения.

– А в какую сторону?

Грибков, который уже взялся за свою часть ключа, замер.

– Направо? – предположил он, но в голосе его уверенности не слышалось.

Пока что ответ был неопределенный, пятьдесят на пятьдесят, равные шансы. Саша закрыл глаза и попытался сосредоточиться. И что в таких случаях помогало? Правильно, надо было настроиться на нужную частоту земли-матушки, чтобы получить от нее верный ответ. Его дед говорил, что земля-матушка – она все и про всех знает, все и каждого с момента создания помнит и все наши дела и слова у нее записаны. У нее в книгах их ни сотрешь, ни исправишь, что и как было сделано, то так там и записано. Маленького Сашу всегда волновало, как же планета пишет, шариковой ручкой или гусиным перышком? Оказывается, ни тем, ни другим. Ни буквами, ни цифрами все у планеты записано, а самой жизнью.

И Саша взмолился и притих, прислушался, что посоветуют ему. Благо, находились они максимально в чреве старушки-земли. И вдруг четко понял, что поворачивать надо вправо, как и советует Грибков. И никакой ошибки тут нет.

– Поворачиваем, как ты сказал.

Вдвоем они налегли на ключ, стараясь повернуть его.

– Сильней! Еще!

Сначала казалось, что ключ не выдержит, сломается и все пойдет прахом. Потом казалось, что силы кончатся раньше, чем что-то произойдет. Потом кожа на руках начала саднить и кровоточить. А потом Саша понял, что ключ потихоньку начинает поворачиваться.

– Пошло! – радостно пропыхтел у него над ухом Грибков. – Пошло дело!

Замок поворачивался очень туго, казалось, что сама скала препятствует проникновению в ее недра. И все же друзья справились. Потихоньку да полегоньку, но каменная глыба стала отходить в сторону. И когда щель оказалась достаточно широкой, чтобы через нее мог бы протиснуться кто-нибудь из них, мужчины остановились. У Саши пот со лба тек ручьями. А Грибков озабоченно сообщил, что геморрой теперь не оставит его еще долго. Но Алиска с Леной так радовались, что мужчины быстро забыли про все свои страдания.

– Как хорошо! Мальчики! Какие вы молодцы!

– Ну что там? Что? Скажите нам скорее! Мы хотим знать!

Саша подошел ближе. В лицо ему пахну́ло свежим воздухом. Это было неожиданно, ведь дверь в эту пещеру никто не открывал много десятков лет. Фонариком он осветил внутренность пещеры.

– Там какие-то деревянные ящики. Старинные, судя по всему.

– На них что-нибудь написано?

– Надписи отсюда разобрать не могу, а вот свастику видно.

– Это они! Надо их достать!

Алиска взволнованно смотрела на них, явно ожидая, что они сейчас слазают в темную дыру и сообщат, что там происходит. Но у Грибкова было свое мнение на этот счет:

– Мы с Сашей свою часть работы выполнили, теперь ваш черед. Вперед, девчонки!

Алиска с Леной смотрели на него с недоумением.

– Ты хочешь, чтобы мы лезли туда? В темноту? Одни? Где мухи и пауки? Нет! Мы боимся!

А вот Барон не боялся. Он уже давно ждал команды, чтобы нырнуть в новую пещеру. И, поймав взгляд хозяина, тут же полез туда. Какое-то время Барон бегал между ящиками, обнюхивая там все подряд. В свете фонарика тень от его силуэта казалась огромной, и это выглядело жутковато. Но в целом, если судить по оживленному поведению собаки, в пещере все было в полном порядке, опасность отсутствовала совершенно. Пришлось ребятам еще немножко поднатужиться и отворить дверь пошире.

– Какое странное устройство. Очень сложное, чтобы поверить, что наши или немцы сумели соорудить его за то время, что были в этих краях.

– Нет, нет, – сказал отец Феодор. – Укрытие было создано под нужды военных задолго до той войны. Что уж тут у них было, секретная база или хранилище секретного оружия, а может быть, просто бункер для защиты жизней некоторых членов из высшего сословия, теперь мы не узнаем. Данные об этом месте до сих пор засекречены. Но у людей длинная память, нашлись люди, которые припомнили, что еще до революции в дальнем лесу у военных было что-то вроде полигона. И ту узкоколейку, которую потом местные прозвали Осиновой дорогой и приспособили для лесозаготовок, тоже изначально проложили военные под свои нужды.

Теперь все встало на свои места. И старинный причудливой формы ключ. И сам механизм. И железная дорога, никому вроде как не нужная в этих глухих местах. Никому, как выяснилось, кроме военных.

– Значит, это место немцы сами не строили и лишь использовали то, что уже имелось?

– Так и было.

Первым в щель пролез Саша, за ним Грибков, и уже потом Алиска с Леной. Вскрыв один из ящиков, они обнаружили внутри истлевшую солому, которой когда-то были переложены старинные фарфоровые вазы. В другом ящике оказалась мраморная скульптура какой-то древнегреческой богини с лицом милым и немного печальным. Казалось, она с укором взирает на друзей, потревоживших ее многолетний покой.

– Это оно, – прошептал Саша, у которого перехватило дух. – Посмотрите, сколько тут ящиков!

– И мы с вами его нашли! – восторженно щебетала Алиска.

– Ребята! Вы – герои!

Но Грибков не спешил радоваться.

– В первую очередь мы покойники, – хмуро произнес он и пнул один из ящиков, который отозвался металлическим звоном, не