это ты нашел тайный ход, так что я приму любое твое решение.

– Тогда поможем.

– Ты так добр… Аж слезы наворачиваются, – ответила Коидэ и, открутив крышку пластиковой бутылки с водой, вылила ее содержимое на лицо потерявшего сознание мужчины.

– Вот, водичка… Стало получше?

– Кха! Кха-кха! – закашлялся Такаюки, с трудом фокусируя взгляд. – Что… Люди?

– О, ты проснулся, воришка! Идти сможешь?

– Ты?.. – Такаюки всмотрелся в лицо Коидэ и, побледнев, закричал: – А-а-а! – Его глаза расширились от удивления. – Что ты здесь делаешь?

– Я была в этом доме. Переживал за меня?.. Давай, поднимайся. Надо уходить отсюда.

– По-подожди! – взмолился мужчина, вцепившись в ногу Коидэ. – Ты… ты же можешь открыть сейф, правда? Ну же, открой! Пожалуйста! Я прошу. Его содержимое не должно стать достоянием общественности. Я готов заплатить! Я заплачу в десять раз больше, чем мы договаривались! Только открой его, прямо здесь и сейчас! Прошу…

Даже перед лицом смертельной опасности это было все, что волновало Такаюки. Я ощутил сильное головокружение.

Коидэ резко отпихнула умолявшего ее мужчину той самой ногой, за которую он хватался. Бах! Тот, отлетев в сторону, врезался в стену туннеля.

– Послушайте его! Только и думает, как прикрыть свою собственную задницу…

– Ч… что?

– Увести у меня сейф – худшее, что ты мог сделать! Я придумала с дюжину способов выкрасть рукопись из этого сейфа. А ты все испортил… Плевать мне, кто ты, я не позволю вмешиваться в мою работу! – сказала Коидэ, схватив Такаюки за грудки и поставив его на ноги. – Вставай и иди. Твой отец тоже здесь. Мы выведем вас обоих.

Девушка посмотрела мужчине прямо в глаза и потащила его вперед.

Правильно ли она поступила?

Ошарашенные Фумио и самозванец Такаюки молча последовали за ними. Я, Кацураги и Асукай остались позади. Рядом с сейфом.

– Что, это никто так и не прочтет? – пробормотал я.

– Если мы никому не расскажем о тайном проходе, то рукопись никто не обнаружит. Похоже, все складывается именно так, как хотел господин Такаюки, – сухо ответил Кацураги.

– А не все ли равно, что там написано? – неожиданно спросила Асукай.

Кацураги взглянул на сейф взглядом, полным сожаления, но в конце концов молча отвел взгляд.

– Идем. Это история, которую я не хочу читать, – сказал он.

По-настоящему узнав своего любимого писателя, которым он восхищался долгие годы, мой друг не мог избавиться от потрясения. Я только сейчас осознал, каким это было ударом. Его глаза горели, когда он появился на пороге дома Юдзана Такарады, мечтая увидеть его рабочий кабинет. От того огня не осталось и следа.

– Уверен? – переспросила Асукай.

– Всё в порядке, – раздраженно ответил Кацураги.

– Потом не пожалеешь? – не отступала девушка. Зачем она вмешивалась? Чего хотела от него добиться?

Я хотел возразить ей, но тут дым попал мне в горло, и я закашлялся. Жарко…

– Закрой рот влажным платком и молчи! – резко сказал Кацураги.

От сильного кашля на моих глазах выступили слезы. Кацураги решительно взял меня за руку и повел по длинному подземному туннелю.

* * *

7 минут спустя

Казалось, жар обжигает все мое тело. Горло горело все больше с каждым новым вдохом. Невыносимо щипало и жгло глаза – я больше не могла сдерживать слезы. Это была естественная реакция организма на дым от пожара. Но даже сейчас я не могла ни на секунду забыть о Мидори Амасаки.

Мы оказались на грани жизни и смерти. Я должна была сконцентрироваться на том, что было сейчас передо мной. Но вспоминала о ней.

Я идиотка!

Она точно не удержалась бы от смеха, увидев, в какой ситуации я оказалась!

Ты менялась ради меня, а я – ради тебя… Все мы меняемся со временем, верно? Сможем ли мы всегда быть вместе? Останемся ли прежними?

Я была зла на нее за то, что никогда не смогу остаться той, кем я была, пока она меня не покинула. Я не могла снова стать той Хикару, которой была до встречи с ней. Я ненавидела ее за то, что она изменила меня, сама того не заметив! Но я не могла ее забыть.

Сможем ли мы всегда быть вместе? Останемся ли прежними?

Невозможно. Это невозможно, Мидори. Ведь мы так долго были вместе, а теперь все время принадлежало мне одной… Время без тебя просто утекало прочь. Я не могла последовать твоему примеру. Мне пришлось продолжить свой путь среди чужаков, нетерпеливо подгонявших меня в спину.

В моей жизни были любовные отношения, но все они остались позади. Я вышла из них, даже если не хотела этого. Я изменилась – не осталось и следа от того человека, кем я была рядом с тобой, Мидори.

И все же…

– Смотрите! Выход! – прогремел мужской голос. Это был голос Фумио. Я ощутила неожиданный прилив сил.

– Черт, – выругался Кацураги; он больше не походил на смущенного школьника. – Опять лестница? Надо подниматься.

– Над ней должен быть люк, – сказал Тадокоро. – Попытаюсь открыть. Пойду первым.

Через несколько минут после того, как он пропал из поля зрения, я почувствовала движение воздуха. Над нашими головами кружился пепел, деревья вокруг люка горели, охваченные пламенем. И все же.

– Наружу! Все быстро наружу! – громко кричал Тадокоро с верхушки лестницы. Его волнение передалось нам. Голос юноши разносился эхом, отражаясь от стен туннеля.

Люди меняются…

Продолжая жить, они меняются в ответ на внешние обстоятельства. Я не могла оставаться тем человеком, каким была в тот ужасный день. Девушки, что дружила с Мидори Амасаки, больше не существовало. Я никак не смогу исполнить ее желание.

И все же…

И все же я могу попрощаться с прошлым.

– Давайте, быстрее!

Я взобралась по лестнице и с трудом выбралась наружу. Повернувшись, протянула руку Кугасиме, который поднимался следом за мной. Он на мгновение замешкался, но потом уверенно ухватился за мою правую руку. В этот момент его левая нога соскользнула с металлической перекладины.

Силы тут же покинули меня.

Его рука выскользнула, и он потерял равновесие.

Раздался крик. Упав назад, Кугасима исчез в темноте люка.

Глухой звук удара.

Тяжелое тело.

Дно глубокой темной ямы.

Вдали за деревьями виднелся горящий особняк. Я увидела, как по очереди обрушились башни. «Дом закатного солнца» был целиком охвачен огнем. Отведя взгляд от алеющего вдалеке неба, я поняла, что мои щеки намокли.

Дождь.

Совсем как холодный дождь, что шел в день смерти Мидори.

Дождь, давший понять, что моя жизнь никогда не будет прежней.

Дождь, не прекращавшийся с того самого дня.

– Эй, ты! Что ты натворила?!

Коидэ набросилась на меня и повалила на землю. Затем уселась