— Не знаю, — ответила честно, за что тут же получила тычок в бок от Джоша.

— Ей баллончик нужен.

— Их у меня есть, — хмыкнул мужчина и повёл нас к другой стене, возле которой стройно расположились нужные нам предметы самых разных расцветок. — Выбирай любой, но используй для благого дела, — покровительственно сказал он и оставил нас рассматривать «товар».

— Как-то всё странно, — затравленно прошипела я, когда мы остались одни (не считая тех, кто всё ещё находился в помещении, но слышать наш шёпот не мог).

— Есть такое дело. — Джош кивнул кудрявой головой в сторону красной краски. — Бери два, а то может не хватить.

Я так и поступила, сложив баллончики в рюкзак, после чего мы отправились на выход.

— Со мной пойдёшь? — хмыкнула, глядя на спускающегося по балкам парня.

— Ага, — выдохнул он, спрыгивая на землю и отряхивая руки, — кто-то же должен тебя подстраховать, если полицаи набегут.

— Их стоит опасаться? — настороженно уточнила.

— Всего стоит опасаться, но их особенно, — наставнически проговорил рыжий. — Поверь, пятнадцать суток в камере ты не захочешь отсиживать.

— А ваш главарь не боится, что я могу быть шпионом? — язык так и чесался задать этот вопрос.

— Ну и за что их разгонять? У этих людей нет дома, они живут здесь. Башня не является частной собственностью. Максимум, что с них могут спросить… ну… штраф.

— А как же «антиартефаки» и все их провокации? — не поняла я.

— Каждый за свои поступки отвечает сам. Спалился, тебя посадят на пятнадцать суток. Никто никого не покрывает. Если полицаи придут, человека сдадут без лишних споров.

— А как же баллончики? Тут же раздают «орудие преступления»!

— Это просто добрая акция, а как уж мы будем обращаться с этими баллончиками, наша забота. Даже если чьи-то слова попытаются записать на камеру, мы никогда не говорим, куда конкретно идём, и для чего будем их использовать.

— То есть каждый сам за себя, — кисло подвела итог я. — Супер организация.

— Об этом я и говорил. Так, а мы сейчас куда, кстати?

— На оранжевую ветку.

Джош удивлённо присвистнул.

— Тогда нам нужны маски. И пойдём вечером, будет безопаснее.

Глава 2

Ночной покров, окутавший пустыню, соединился с вечной тенью от второго яруса, обеспечив нам укрытие. Мы с Джошем вышли на оранжевой ветке в десять вечера, спустились с платформы и уверенным шагом двинулись к дому 89.

— Однажды мы с друзьями тоже решили один из богатеньких коттеджей разрисовать. В общем, выбрали день, взяли баллончики, придумали, как будем убегать, если застукают. И вот настал час «Х», а там… — примерно такими историями Джош «кормил» меня всю дорогу, видимо, чтобы подбодрить.

Он либо не понял, что я с первых же секунд перестала вникать в его трескотню, либо сделал вид. Возможно, ему было спокойнее от таких забавных историй, возможно, они настраивали его на нужный лад. Меня — нет.

Мне нужны были: ясная голова, холодный разум, полная сосредоточенность и желательно — тишина вокруг. Но последнего добиться было трудно, поэтому я ушла в себя и успокаивалась в своей вселенной, наедине с собой.

Как только мы вышли на платформу, Джош заткнулся.

Я спустилась по кованым ступенькам, чувствуя, как они резонируют от моих прыжков. По асфальту продолжила путь уверенным шагом, обогнав Джоша и возглавив нашу мини-группу. Дома светились огоньками — обитатели закончили свой трудовой день и теперь наслаждались семейно-бытовыми проблемами. Мы шли молча, под ногами иногда шуршал песок.

Уже на подходе к восемьдесят девятому дому я сняла со спины рюкзак, вытащила оттуда баллончик и начала его встряхивать. Шарики внутри захрустели, ударяясь о железные края банки.

Затем натянула капюшон, надела маску, которой Джош любезно поделился, и жестом приказала парню держаться подальше. Это был мой бой, так что участвовать должна была только я. Он на подстраховке.

Приблизившись к нужному дворику, отметила, что света в окнах нет. Отлично. На оранжевой ветке было как всегда тихо и безлюдно, что только играло на руку.

Я подошла к двери и, как и просил Джош, прикасаться к ней не стала, чтобы не сработала сигнализация. Нанесение краски было менее чувствительным для системы охраны. В очередной раз встряхнув баллончик, я принялась рисовать букву «А».

Жаль, что мы не вышли чуть раньше. Лучше бы на улице только вечерело, а не наползла полная темень. Использовать фонарики мы не могли, потому что соседи сразу бы обратили внимание. Так что пришлось рисовать почти интуитивно, полагаясь на собственную меткость и небольшое свечение от других домов.

Маску я вынуждена была вернуть обратно в рюкзак, ибо её маленькие разрезы для глаз мешали нормально делать своё дело.

Я уверенно водила баллончиком вверх и вниз, обрисовывая контуры букв. Во мне не жил прирождённый художник, но скучные лекции научили каллиграфично вырисовывать буквы. Мне не хотелось делать очень красиво — всё же я тут не ради эстетического удовольствия, просто аккуратно и разборчиво.

«АРТЕФАК».

Было бы здорово ещё подрисовать характерный знак из того самого пальца, но внезапно меня окликнул Джош:

— Эрин, кто-то идёт!

Я тоже услышала довольно громкие приближающиеся шаги. Быстро убрав баллончик, развернулась и со спокойным лицом пошла обратно по подъездной дорожке, делая вид, что просто заходила в гости, а хозяина дома не оказалось.

Как только вышла за пределы чужой территории, глаза ослепил свет. Я вздрогнула и быстро прикрылась рукой.

— Эрин?! — услышала удивлённый голос Эвана.

Выставила козырёк из ладони и, щурясь, взглянула на мужчину.

На нём был спортивный костюм, его серый цвет на тёмном фоне был особенно заметен. Руководитель недоумённо смотрел на меня, кажется, не догадываясь, что я только что сделала.

Он был на ночной пробежке, возвращался домой, увидел тень на подъездной дорожке, посветил фонариком от видеофона, внезапно узнал в силуэте меня.

— Понимаешь, Я не обязана отвечать за ТВОИ ошибки, — сказала ему сухим голосом.

А потом меня за локоть схватил Джош и дёрнул в сторону, призывая сматываться.

— Чего стоишь-то! Бежим! — воскликнул он.

И мы оставили Эвана ошалело глядеть нам вслед.

Глава 3

В то время как большинство студентов разъехались по домам, Джош на лето остался в общаге. Вместе с ним тут прозябали ещё несколько его друзей. Хотя «прозябанием» это можно было назвать с большой натяжкой.