Оно стало отдельным государством.

Тут нужно знать, с чего обычно начинается любая религия. Из того, что я читал, можно сделать вывод, что религия обычно начинается с пророка. Видимо, для «Лагеря Вознесения» таким пророком стала Бет. Она мечтала, что Вознесённые будут жить в стороне от чужих взглядов, полных ненависти, и в безопасности от преследований общества. Она не хотела, чтобы их отсылали в карантинные зоны, как делали в некоторых штатах, госпитализировали без их согласия или толпами сгоняли в заведения по уходу за инвалидами. Здесь, среди птиц и волн, они могли свободно трансформироваться. Проходить через все стадии Вознесения, куда бы они ни привели. Важно помнить, что финальной стадии тогда ещё никто не достиг. Люди не знали, чем Вознесение закончится.

Мало что известно о происходившем внутри лагеря.

Бет и другие прекратили делиться постами о своей жизни здесь вскоре после того, как построили хижины. Но кое-какие слухи всё ещё ходили. Большая их часть, правда, настолько окрашена происходившим в то время, что трудно отличить правду от вымысла. Например, ходили слухи, что люди, жившие в «Лагере Вознесения», могли двигать вещи силой разума. Что они перестали разговаривать вслух и общались исключительно при помощи телепатии. Теперь-то мы знаем, что всё это звучит довольно нелепо, но слухи есть слухи. Ну, это если говорить о хороших.

Были и плохие.

Людей, живущих в Саус-Дюн у вас за спиной, эти плохие слухи беспокоили особенно сильно. Горожане видели «Лагерь Вознесения» как незаслуженное бедствие, свалившееся им на головы из ниоткуда. Это не только было незаконное поселение, которое правительство почему-то не расчищало (хотя на это как раз была серьёзная причина, учитывая, что правительство к тому моменту уже разваливалось изнутри, а почти вся национальная гвардия была занята на границе с Канадой[94]), но это поселение также состояло из тех, кого горожане не очень-то хотели терпеть поблизости. Никто не знал, что будет с Вознесёнными завтра. В Интернете ходили теории, что эти люди со дня на день могли превратиться во что-то опасное.

Напряжение росло.

Через месяц после того, как Бет приехала сюда, и за пять дней до Финала жители Саус-Дюн решили, что с них достаточно. Не знаю, что именно послужило последней каплей, но, как я слышал, это был пост на официальном городском сайте. Кто-то выложил обработанную фотографию, на которой Бет пила кровь из пореза на руке одного из Вознесённых. Я видел это фото – явно фальшивка, и, вероятно, выложил его кто-то не местный просто ради розыгрыша. И всё же, когда фото появилось на городском сайте, люди по-настоящему расстроились[95].

Собрали общегородской совет. Некоторые явились туда с оружием.

Мэр, Розмари Каннинг, весь вечер накручивала толпу. Она была религиозной женщиной и видела в Вознесении проклятие Божье. Это не так уж и необычно: многие деревенские священники считали Вознесённых слугами Дьявола и обвиняли их в том, что они сами навлекли на себя болезни – безнравственным поведением. Подобные рассуждения быстро разошлись по Сети. Люди были напуганы. А когда люди напуганы, в них просыпается всё самое худшее.

Жители Саус-Дюн были просто в ужасе. Мир вокруг них менялся слишком быстро: правительство разваливалось на части, армия была ослаблена, ночами отключали электричество, мобильная связь отказала, Интернет работал с перебоями, больницы были переполнены, лекарств в аптеках почти не осталось, цены на продукты возросли в несколько раз, топливо стало дефицитом, и сама мысль о том, что эти психи-Вознесённые устроили лагерь у них на заднем дворе…

Словом, этот страх нужно было куда-то выплеснуть.

Есть видео, на котором запечатлены события той ночи. Кто-то снимал это на телефон. Видео не лучшего качества, и не всё можно разобрать, но я его видел – и никогда бы не хотел увидеть снова. Пожалуй, можно назвать это разъярённой толпой. Я также слышал, что эту трагедию называют линчеванием – тоже вполне подходит.

В десять вечера двести жителей Саус-Дюн промаршировали к лагерю с ружьями, топорами и кухонными ножами в руках – со всем, что только сумели раздобыть второпях. Они ворвались в «Лагерь Вознесения» и взяли Вознесённых в кольцо. Бет Коррадо пыталась успокоить враждебную толпу. Её убили первой. Человек в бейсбольной кепке выстрелил ей в лицо из револьвера.

Вознесённые попытались сбежать – и воздух быстро наполнился криками, потому что им некуда было деться: песчаные дюны с одной стороны, озеро с другой. Пятьдесят против двухсот – расклад всегда не лучший. К счастью, весь этот ужас хотя бы длился недолго. Но я могу сказать вам наверняка: это была абсолютно варварская кровавая расправа. Убивали мужчин, женщин, даже восемь детей попали под раздачу. Некоторых Вознесённых поджигали живьём, и они продолжали кричать. Хуже всего обошлись с одним молодым человеком… Его глаза… Они вырвали ему глаза…

Жан-Пьер замолкает ненадолго от охвативших его воспоминаний, затем берёт себя в руки и продолжает.

Когда всё закончилось, толпа сожгла хижины, в которых Вознесённые жили. Не знаю, может, для того чтобы скрыть следы преступления – понадеялись, что огонь уничтожит все улики. Или это вышло случайно, если пожар начался из-за горящих тел, бегающих по лагерю. Не важно. Вы сами видите, что осталось после: только сгоревшие остовы хижин. Людей, ответственных за этот кошмар, так и не привлекли к ответственности. Это случилось всего за несколько дней до Финала. Сегодня многие из тех, кто был здесь той ночью, до сих пор живут в Саус-Дюн.

СМИ, по большей части, это трагичное событие проигнорировали. Несмотря на масштабы, оно быстро затерялось в хаосе Вознесения – просто очередной такой случай среди многих похожих. Президент упоминала об этих нападениях, но не обо всех. Думаю, её администрация намеренно преуменьшала этот аспект Вознесения, потому что он не слишком-то увязывается с концепцией о том, что мы, мол, такие все из себя расчудесные и особенные, что Высшие хотят забрать нас в новый мир, чтобы отпраздновать нашу уникальность или что-то в этом роде.