Боб направился к Норе. За ним последовала симпатичная шатенка Джейн с короткой прической. Она была на полголовы выше Боба, и на столько же ниже высокой Норы. Остальные мальчики не отличались с Бобом ростом.

Ребята отвернулись к улице, все как один опершись локтями на забор, и зажмурили глаза. Все, кроме Боба, который несколько секунд наблюдал за Норой, но та добросовестно выполняла правила счета, и мальчик тоже принялся считать до сорока, прикрыв веки. Это было установленное ими время для того, чтобы водящий успел хорошенько спрятаться. Когда они закончили считать, то в один голос прокричали знакомую каждому игроку фразу их игры:

— Счет окончен! Мертвым притворись!

Затем под веселый смех ребята отделились друг от друга и разорванной цепочкой стали обшаривать двор и сад, пытаясь скорее обнаружить Кайла, который в этот раз из азарта пошел на беспечную хитрость.

Как только остальные отвернулись от него, Кайл рванул к задней части дома. Он давно уже поглядывал на старый колодец, поросший вокруг высокой травой. Сквозь длинные стебли просматривалось верхнее бетонное кольцо, темнеющее под сухой деревянной крышей для колодца. Никто из ребят ни разу не осмелился залезть внутрь, чтобы спрятаться. Это было бы сумасшествием! Им хватило лишь один раз заглянуть в него, чтоб удостовериться в немалой глубине, посветив туда миниатюрным, но мощным брелоком-фонариком Лутти, который он всегда носил на связке своих ключей. Примерно двадцать пять футов вниз, и на самом дне ни капли воды. Только крупный бутовый камень, острые края которого кое-где выглядывали из-под клякс серой грязи и островков мха. Железные скобы, вбитые в кольца, по которым можно было добраться до нужного уровня для ремонта шахты или чистки ее заиленных мест, давно проржавели и почти все обломились. Тогда Джейн сказала, что больше никогда в жизни не подойдет к колодцу, и Нора, слегка пожурив ее шутками про слабонервных, тоже призналась: жуть берет случайно оказаться там среди жуков и пауков одному-одинешеньку. Лутти и Боб, тут же расхрабрились и, конечно, посмеялись над девчонками.

Но с того дня лишь только Кайл решился на отчаянный поступок ради глупой забавы. Углядев в полутора футах от верха на стенке длинные трещины и широкие сколы, достаточно глубокие, чтобы внутрь поместились носки кед, Кайл уселся на край колодца и свесил вниз ноги. Сердце его возбужденно колотилось. Ему было страшно. Если под ним рассыплется бетон, и Кайл заскользит вниз, то, скорее всего, уже никогда не увидит солнца. И вообще ничего. С другой стороны, Кайлу хотелось доказать друзьям, что он лучший в этой игре. Нужно было принимать решение быстро, так как счет у калитки перевалил за двадцать. В один миг подростковая ветреность в голове взяла верх над здравомыслием, и Кайл уверенно ощупал одну из нескольких сохранившихся верхних скоб. Первая, затем пусто, третья и четвертая. Дальше виднелись только посадочные гнезда — два щербатых отверстия, похожих на след от укуса вампира с очень широкой челюстью. Сидя на бетонном кольце, Кайл доставал до скобы руками. Подергав ее, он сделал вывод, что она вроде бы держится прочно.

Мальчик крепко взялся за железку обеими руками, свесив их под себя вдоль бедер, и стал осторожно сползать вниз, вытянув вперед ноги. Когда он нащупал подошвами своей обуви достаточно прочные углубления в раскрошившемся бетоне, он закрепился в них на носочках и сделал глубокий вдох облегчения. Его замысел стал воплощаться в жизнь. Затем он развернулся лицом вниз, медленно и старательно перехватываясь за металлическую ручку, и переставил одну ногу на третью скобу. Осторожно надавил на нее стопой. Держится! Должна его выдержать. Плюнув на остатки страха, что были уже где-то глубоко внутри него, Кайл встал на железяку обеими ногами и замер. Эта перекладина была крепка! На его лице показалась загадочная улыбка. Да ради такой забавы он был готов простоять здесь целый час до тех пор, пока его друзья не крикнут: «Мы сдаемся, Кайл, ты победил!» Да, оно стоило того, чтобы утереть им носы.

Он уже слышал, как в стороне мягко шуршат стебли пырея. Кто-то из ребят бродил по близости, но ведь никому и в голову не взбредет искать его здесь! Это ясно, как дважды два! Кайл тихонько фыркнул от смеха. И тут раздался крик Норы:

— Эй! Тебе нельзя здесь играть! Это наше место, уходи!

Кайл насторожился. О чем это она? С кем это Нора говорит? Любопытство стало снедать его, но мальчик не спешил дергаться. Во-первых, что бы там ни было, мальчишки быстро с этим разберутся, и игра продолжится. А во-вторых, ему совсем не хотелось сейчас выбираться обратно, проделывая свои кульбиты в обратном порядке.

Лутти, Боб и Джейн тоже слышали возмущение Норы и поспешили к ней сквозь высокие заросли. В дебрях сада недалеко от колодца, где спрятался Кайл, они увидели рядом с ней маленького мальчика лет восьми. Он был одет в полосатые красно-белые чулки со свободно болтающимся на поясе ремешком; такой же расцветки футболку с короткими рукавами; башмаки с круглыми носами и квадратной медной пряжкой; легкий синий жилет; на голове красовалась остроконечный колпак коричневого цвета с круглым золотистым помпончиком наверху. Из-под примечательного головного убора выбивались закрученные кудри светло-желтых волос. Когда мальчик обернулся к подоспевшим ребятам, то помпон весело зазвенел, словно колокольчик.

— Ба! — насмешливо протянул Лутти. — Ты заблудился, малявка?

— Я не малявка, — обиженно ответил мальчик. — Я Муки!

— Ха-ха! Какое дурацкое имя, и… О-о!

Джейн с такой силой топнула ему по ноге каблучком своих мокасин, чтобы тот заткнулся, что Лутти просто взвыл от боли. Он изумленно вытаращил глаза на Джейн, но больше не сказал ни слова.

— Привет, Муки, — Джейн улыбнулась мальчику своей самой ласковой улыбкой. — Ты тоже играешь в этом саду?

— Совсем чуть-чуть, — сказал Муки и почесал грязной ладошкой маленький нос на худом лице. На бледной коже остался еле-заметный темный след. — Одному же скучно.

— Хочешь играть с нами в «сардины»? Мы как раз ищем нашего друга, он спрятался где-то здесь.

Другие никак не ожидали, что Джейн предложит такой козявке играть с ними наравне. Все трое возмущенно воззрились на нее. И все же ей редко перечили остальные. Нора слегка завидовала ее красоте, но будучи худой оглоблей, с чем она поделать, увы, ничего не могла, оставалось лишь уповать на Джейн и радоваться тому, что они хотя бы дружат. В любое время Нора могла любоваться ею на законных дружеских правах. А мальчики твердо решили для себя, хоть и в тайне друг от друга, что, когда подрастут, обязательно женятся на ней.

У Муки засияли зеленые глубокие глаза, когда он услышал предложение Джейн.

— Правда? Еще бы! — звонко