– Кхм, – прокашлялась альвийка, пораженная внешним видом Атея. – Справимся. Князь, никогда не используйте в своей одежде другие цвета, кроме черного и белого.

– Опять князь? – наконец, придя в себя, ответил Призрак.

– Глядя сейчас на вас, – честно сказала девушка, – я не могу к вам обратиться как-то по-другому.

– Да чтоб мне хурги на ночь колыбельную пели, – округлив глаза и открыв рот от представшего перед ним зрелища, громко выдохнул Хальд. – Княже – это ты?

Его возглас не остался не услышанным. Почти закончивший работу народ начал подходить к Призраку и уважительно склонять головы.

– Спасибо, сестренка, – поцеловал Атей Дарину. – Ты у меня самая лучшая.

– Мне Медая помогала, – смущенно ответила та.

– ВЫ, у меня самые лучшие, – обнял он ее, а потом и Пышку, которая тоже подошла, сияя, словно золотой данер.

– Княже, – нарушил эту семейную идиллию Хальд, – я это, доложить пришел. Мы закончили уже.

– С трофеями разобрались? – отпуская от себя девушек, которым совсем не хотелось покидать его объятия, перешел к делу Призрак.

– Так вот они, трофеи, – кивнул он на кучу.

– А воинам?

– Атей, – вступил в разговор Лайгор, – если бы не ты, нас бы просто всех вырезали. Никакого разговора о дележе быть просто не может. Это по Правде.

Все воины согласно закивали.

– Хорошо, – не стал спорить Атей. – Я сам потом решу этот вопрос. Сколько пленных у нас?

– Дюжина, княже, – ответил Северянин. – Остальных пришлось милостиво добить, все равно бы не выжили, зачем их мучить?

– Пусть яму копают на всех убитых, – озвучил Атей новый приказ. – Не будем кормить падальщиков и брать пример с висельников, которые бросают свои жертвы им на радость. Что с ранеными?

– Спят, ваша светлость, – сказала Лидая. – Просто спят, а не в беспамятстве.

– Хорошо, – улыбнулся Призрак. Это была для него лучшая новость. – Хальд, заканчивайте, приводите себя в порядок и подходите сюда. Добруша, мы готовы встретить гостей?

– Конечно, ваша светлость.

Там же. Карета без герба

Две юные девушки и зрелая женщина сидели в карете на атласных подушках и молча смотрели на противоположную сторону тракта, где суетились разумные. Сидели и вспоминали последние дни, заново переживая все, что с ними случилось.

Джинил Строгая, герцогиня Тенпиль вместе со своими прелестными шестнадцатилетними спутницами, гостила в их родовом поместье, которое находится на самом юге Даргаса, в двадцати верстах от границы с герцогством Гальт-Резен. Вообще, мыслей о том, чтобы его посетить, у нее не было, на этом настоял ее муж – Эрай Видный герцог Тенпиль. Он, впрочем, и придумал весь этот вояж. А какие могут быть вояжи, когда недалеко идет самая настоящая война? Именно этот аргумент привела герцогиня, чтобы отказаться от ненужной ей поездки. Но Эрай был непреклонен. Навязал ей в попутчики дочь с племянницей и с отрядом в два десятка своих гвардейцев отправил на юг.

Даргас – королевство небольшое, как и многие другие в Центральной Тивалене. На хороших лошадях его можно пересечь за седмицу, от границы до границы, причем не важно с востока на запад или севера на юг. Вот и они, выехав рано утром, вечером третьего дня были уже в поместье. Как и ожидала Джинил, в их присутствии здесь не было никакого прока. Отлаженный за многие годы быт работал, словно гномий механизм, требуя лишь редкой смазки, в качестве которой выступало прибытие самого герцога.

Рядом с поместьем разбил лагерь пехотный полк, усиленный тремя сотнями легкой конницы, на случай каких-либо неожиданностей со стороны воюющих герцогств. По этой самой причине в окрестностях поместья не было не только висельников, но и мелкого ворья, все знали, у военных разговор короткий – пойманный на месте преступления тут же лишается жизни посредством знакомства с ближайшим суком с веревкой на шее. Если сказать коротко, в майорате была тишь да гладь.

Для вида, и прежде всего, чтобы показаться своим людям и вассалам, герцогиня все же не спеша объехала все поместье, на что ушло два дня, а потом просто не знала, что делать. Как и ее молодые спутницы. На помощь неожиданно пришел Фэнк, или, если более официально Фэнк Хват, баронет Зич, дальний родственник ее мужа и по совместительству капитан гвардии самого герцога. Паркетный капитан, как его называли сами гвардейцы, гонора много, а всего остального – один пшик. Впрочем, это не помешало стать ему капитаном гвардии, не зря второе имя у него Хват.

Герцогиня его недолюбливала, но в этот раз Фэнк, с его предложением выдвинуться обратно в столицу, был воспринят как спаситель. Только вот путь он выбрал не через центральные земли королевства, а по Даргасскому тракту. И пусть расстояние по тракту сокращалось на четверть, но все равно пришлось бы ночевать на дороге, потому что из-за висельников там нет ни одного, самого захудалого постоялого двора и, когда будет, не известно. Все попытки герцогини доказать ему, что следовать той дорогой, которой они прибыли в поместье, будет и безопаснее, и комфортней, и интереснее, успехом не увенчались. Баронет прикрывался устным приказом, полученным от самого герцога.

Сегодня рано утром их карета в сопровождении двух десятков гвардейцев в направлении на северо-восток покинула майорат. Через двадцать пять верст они выехали на тракт и, свернув на нем строго на север, продолжили свой путь. Несмотря на то, что тракт проходил по самому краю Леса Приграничья, в котором висельников было, что на бродячей собаке блох, он все равно пользовался популярностью и был излюбленным путем торговцев и гонцов. Укатанный за многие века до каменной твердости, тракт не размывался не только в сильные дожди, но и в оба мокрых сезона, когда с неба лило так, что казалось, будто оно прохудилось. Это было только одной из причин, почему королевства, не раздумывая, выделяли свои отряды на патрулирование тракта. В том числе и Даргас. Впрочем, то же самое можно было сказать и о Большом Восточном тракте, огибающем с севера Пепелище, и о Никейском торговом тракте, уходящем в Андею, и о Вольном тракте, идущем на Западный перевал мимо вольных баронств. Никто никогда не будет добровольно отказываться от денег, которые приносят купцы.

Карета плавно катилась по тракту, обгоняя попутные караваны и мирно разъезжаясь с встречными, пока не уткнулась в небольшой обоз, сопровождаемый полутора десятками воинов. И вот тут-то Фэнк и решил показать свой гонор.

А что? Воюющие герцогства далеко на юге, висельников поблизости не видно, до столицы осталось около двух суток пути, одна ночевка, и они в Карпейне. Почему бы не поставить на место одного из охранников купчишки?

Примерно так думал Фэнк Хват, пока не появился верхом на матийце этот Демон в обличии то ли темного альва, то ли не пойми кого. Наблюдавшие в небольшую щелку девушки сказали герцогине, что он красив, мужествен и носит височную косицу, как воины альвов-изгоев, только с правой стороны. Поднявший свой стек Фэнк, чтобы проучить наглецов, получил от воина в черном доспехе обещание, что если тот его опустит, то лишится своей руки. Но этот идиот успокаиваться не стал, его даже не смутило то, что «демон», как его тут же окрестили в карете девушки, абсолютно не тревожился того, что за спиной баронета стояло два десятка гвардейцев. Вскоре стало понятно почему.