– А твой рот слишком болтлив, – рявкнул он, протискиваясь мимо меня в квартиру.

Он направился к Роджеру и Джессике, съёжившейся у стены. Хадсон остановился перед ними, но заговорил со мной:

– Ты больно умный, Вэлиант, а я не люблю больно умных. Я велел тебе отвалить от дела ДеГризи. Объяснил, что оно закрыто. Только возвращаюсь в полицейский участок, как выясняется, что ты снова сунул нос куда не надо. Слышал, ты даже завел себе напарника – кролика, как мне сказали.

Скривившись, он метнул в меня такой злобный взгляд, что им без труда можно было пробивать дырки в коже.

– Это он? – Хадсон показал большим пальцем в сторону Роджера.

Я кивнул.

– Ну, наверное, мне лучше прочитать твоему новому партнеру ту же нотацию, что и тебе, чтобы до вас обоих наконец дошел ее смысл. – Хадсон повернулся к Роджеру и Джессике и протянул руку. – Хадсон Расти, – сказал он, обращаясь к Роджеру.

– Баки Банни, – ответил Роджер. Он отошел от Джессики и вложил лапу в руку Хадсона. Тот вздрогнул, но не отпустил.

– Баки Банни, – повторил Хадсон. – Как мило. – Свободной рукой он указал на Никелса. – Никелс, подойди сюда и познакомься с Баки Банни.

– Приятно познакомиться с вами! – сказал Никелс.

– Ты когда-нибудь встречал Баки раньше? – спросил Хадсон.

– Да, однажды, – ответил Никелс, – не так давно он приходил в мой магазин и купил пистолет.

Хадсон повернулся ко мне, волоча за собой Роджера за протянутую для приветствия лапу. Лишенная своего защитника, Джессика постаралась слиться с голым куском штукатурки, который проглядывал из-под отклеившихся обоев.

– К твоему сведению, сыщик, – заметил Хадсон, – пистолет, купленный твоим партнером, оказался тем самым, из которого застрелили Рокко ДеГризи. – Достав наручники, Хадсон покачал ими у меня перед носом. – И когда твой партнер покупал пистолет, его имя было не Баки Банни. Его звали кролик Роджер, а у тебя теперь большие неприятности, Вэлиант. Ты укрываешь от правосудия лицо, совершившее преступление. Сокрытие улик. Соучастие в убийстве.

– Понял, я враг общества номер один, – подытожил я его слова.

– Не совсем. Ты всего лишь номер два. – Одним быстрым движением он защелкнул наручники на запястьях Роджера. – В этом случае номер один и победитель – твой партнер. Что скажешь, кролик, если мы прокатимся в полицейское управление, где ты поведаешь мне историю своей жизни?

– Стойте! – я поспешно схватил Хадсона за плечо. – Это ненастоящий Роджер. Он его двойник. Вы бросите его в тюрьму, а он там распадется.

Хадсон полез под пальто – вероятно, за злой металлической штукой, чтобы выстрелить мне в лицо. Я отпустил его плечо. Он вытащил руку, и в ней ничего не было.

– Умный ход, Вэлиант. Может, ты не так уж и безнадежен. – Он без нежностей подтолкнул Роджера к двери. – Слушай, я должен доставить этого кролика на допрос. Может, он и двойник. Может, и распадется еще до того, как выйдет отсюда. Тебе-то что? Речь идет о мультяшке. Тебе-то не все ли равно, увидишь ты его когда-нибудь снова или нет?

– Мне не все равно, потому что он мой партнер. И неважно, мультяшка он или человек и что я о нем думаю. Порядочный человек не кинет своего партнера.

– Вэлиант, если ты действительно веришь в этот бред, ты сентиментальный болван и такой же реалистичный, как какой-нибудь медвежатник в низкопробном ужастике. – Хадсон приподнял шляпу перед вжавшейся в стену Джессикой и направился с Роджером к выходу.

– Эдди, – взмолился Роджер в словесном шарике, который зацепился за дверной косяк, когда Хадсон протолкнул кролика в дверь. – Эдди, я ваш партнер. Помогите мне. Пожалуйста.

Никелс вышел вслед за ними, захлопнул дверь и оставил меня наедине с Джессикой.

– Какое облегчение! – сказала Джессика, откупоривая улыбку, достаточно непристойную, чтобы очистить комнату от всех, кому меньше семнадцати, и кто пришел без сопровождения родителей. – Я уж было подумала, что они явились за мной.

– Наверное, сегодня вам выпал счастливый день, – заметил я, – и он обещает стать еще счастливее. Просто подождите здесь. – Я сходил на кухню и вернулся в гостиную с чайником, или волшебным фонарем, или как там его называют, держа его с помощью прихватки, так как он все еще не остыл после чая Роджера.

– Фонарь, – взвизгнула Джессика. – Вы нашли фонарь. – Она протянула руки к чайнику, но я отвел его в сторону.

– Не так быстро. Вам известны волшебные слова, которые активируют эту штуку?

Она покачала головой:

– Нет, но мне не составит труда убедить Доминика, чтобы он сказал их мне. Я могу быть очень убедительной. Это не займет много времени.

– Извините, но мне некогда ждать. – Я направился к двери.

– Постойте! – крикнула она. – Давайте обсудим. Мы можем заключить сделку. Я разделю с вами три моих желания. Я исполню одно ваше желание. Любое – все, что захотите. Все что угодно в целом мире. – Я открыл дверь. – Два желания, – предложила она. – Я исполню два ваших желания. Вы можете стать лучшим детективом в мире. Или самым богатым человеком. Или величайшим любовником. Просто скажите, чего вы хотите, и я пожелаю это для вас. Богатство, власть – все, что захотите. Только оставьте для меня самой одно желание, – умоляла она. – Одно желание. Это все, о чем я прошу.

С этими словами она ухватилась за мою руку.

Я высвободил руку и оттолкнул ее.

– Сестренка, мое единственное желание на данный момент – увидеть, как Роджер выйдет из тюрьмы, а его я выполню и без помощников.

– Ну, хотя бы позвольте мне пойти с вами. – Она прикасалась к фонарю с гораздо большей страстью, чем когда-либо дотрагивалась до меня. Удивительно, что фонарь до сих пор не растаял от такого жара.

– Извините, но в этот рейс я вылетаю один.

Она не отпускала чайник, поэтому мне пришлось очень аккуратно ударить ее в челюсть. Она упала как мокрая лапша. Я уложил ее поудобнее, подсунув под голову диванную подушку, и пожелал приятных снов.

39

Сидя у себя в кабинете, Доминик просматривал бланки счетов, большинство из которых были обильно залиты красными чернилами. Даже если бы синдикат ДеГризи был крепким в финансовом отношении, сомневаюсь, что он долго продержался бы под руководством человека, не умевшего читать бухгалтерские отчеты о прибылях и убытках, не шевеля губами.

– Я принес вам подарок, – объявил я Доминику и показал чайник Роджера.

– Ну наконец-то! – закричал Доминик, бросаясь ко мне через стол. – Это мой чайник. Дай его сюда. – Он ухватился за чайник и попытался вырвать его у меня из рук.

Я вытащил пистолет и вонзил его по самый спусковой крючок в его обрюзгший живот.

– Не так