Глава 7

Хэллоуин

Поминки прошли хорошо, насколько можно так сказать о застолье плохо знакомых между собой людей, что пришли почтить память общей знакомой. Во всяком случае, никто не поссорился. Мама и папа расселись на противоположные стороны стола, далеко друг от друга, будто специально. Отчим много шутил, то и дело отпивая из бокала с вином, стараясь припомнить как можно больше забавных случаев, связанных с бабушкой. Это несколько разбавляло скорбную атмосферу. Благодаря этим историям чудилось, будто бабушка здесь, все еще рядом. Наблюдает из коридора за разношерстной компанией или, как всегда, суетится на кухне, стараясь быть хорошей хозяйкой дома.

Когда стемнело, Костя поднялся из-за стола, извинился перед всеми, ссылаясь на ранний вылет, и подал мне знак, призывая поступить так же. Бегло распрощавшись с гостями, я поспешила за отцом в коридор и принялась выуживать куртку из-под груды чужих.

– Не могу найти шарф, – с грустью сказала я, понимая, что продолжать поиски значило пытаться отыскать иголку в стоге сена: слишком много вещей лежало поверх комода. Костя уверенно принялся разгребать бесчисленное число шапок, перчаток и шарфов, ища нужный.

– Напомни, какого цвета он был?

– Вот. – Я не заметила, как в коридор пришла мама, держа в руках мой шарф.

Улыбаясь, я приняла его из рук матери, а заодно и перчатки, о которых совсем позабыла, а затем быстро надела все на себя.

– Когда только ты успела их отложить?

Мама повела плечами, словно это была какая-то очевидная мелочь. Она обняла меня на прощание так крепко, что бегунок на не застегнутой до конца куртке больно впился рядом с ключицами.

– Береги себя, – тихо проговорила Мария, прижимаясь ко мне.

– Конечно, мама.

* * *

У дома уже поджидало такси. Отец распахнул передо мной дверь, и я послушно села на заднее сиденье. Сам Костя расположился рядом с водителем. Пока мы добирались до отеля, я смотрела из окна на родной город. Несмотря на то, что я родилась в Ксертони, именно Ростов был моим домом. За годы жизни здесь я изучила каждый район и почти каждую улицу. Разные детские и юношеские воспоминания всплывали в памяти яркими пятнами. Почти каждое неизбежно связывало меня с бабушкой. Наверное, это нормально – вспоминать о покойной часто спустя всего девять дней после похорон.

Вместе с ней ушло и мое детство. Конечно, я и раньше знала о таком явлении, как смерть, но никогда не задумывалось о нем по-настоящему. До этого момента. Я могла быть мертва, как и бабушка, стоило безумной официантке и ее подручному немного поспешить. Не приди на помощь Виола и Макс вовремя, опоздай на секунду, и в семье бы случилось двое похорон подряд.

В этом новом мире, открывшемся мне в Ксертони, полном тайн и магических существ, я сама была хрупкой и беззащитной. За последние девять дней я увидела боль утраты родного человека. Она настолько ярка и всепоглощающа, что мое сердце было готово разорваться, лишь бы помочь залечить матери ту часть, которая ушла вместе с бабушкой. Заполнить пустоту, оставленную после себя Смертью.

Но я вспомнила, как у Ника покраснели глаза. Одна ошибка, одна неосторожная фраза рядом с ним могла поставить жизнь под удар, который я не способна отразить. Станислав и его семья, возможно, спасли меня уже дважды, но я не была уверена, что удача и чужое вмешательство всегда окажутся рядом в нужный час. Что бы я ни чувствовала к Никите, это было опасно. Как бы мне ни было больно, я должна принять решение ради себя и своей семьи. Ради будущего. Больше никаких вампиров, никаких вмешательств фантастического в мою жизнь. Хватит.

Я выудила из кармана телефон, открыла приложение мессенджера и почти сразу нашла диалог с Ником. Нажав на него, я пролистнула все восемнадцать непрочитанных сообщений. Стоило усилий не узнать, что Никита писал ранее. Я боялась прочесть хотя бы одно слово и передумать. Набрав в грудь побольше воздуха, я собралась с силами и набрала сообщение:

«Ник, привет. Прости, но нам не стоит быть вместе».

* * *

– Кто вообще расстается по телефону? Это так некрасиво! – отчитывала меня Татьяна на следующий день в спортивном зале. Костя настоял, чтобы я не оставалась дома одна. Сразу же после рейса мы вернулись домой, и, сбросив вещи, отец выпроводил меня на учебу, приговаривая, что так будет лучше.

Вот только вместо уроков по расписанию вся параллель помогала родительскому комитету. Девочки из нашего класса с самого утра украшали спортивный зал, где уже в пятницу должно было пройти долгожданное мероприятие. Таня и Даша отвечали за всевозможные гирлянды, которые кто-то из родителей любовно и со знанием дела вырезал. Целых три доверху набитых коробки пестрели хэллоуинской палитрой из оранжевых, белых и черных цветов. Последние выглядели особенно искусными. Фигурные пауки и летучие мыши частью были вырезаны из фольгированной бумаги угольно-черного цвета и просто обязаны были красиво мерцать в свете софитов; а частью сделаны из бархатной бумаги, дающей фигурам визуальный объем. Я выудила из коробки гирлянду летучих мышей и, вооружившись скотчем, забралась на стремянку. Даша у нас выступала чем-то вроде поддержки. Стоило одной из нас забраться на стремянку, как Дарья тут же хваталась руками за лестницу по обе стороны, придерживая.

– На всякий случай, – смущенно добавила она, когда в первый раз схватилась за опоры. Это произошло настолько резко, что я успела испугаться.

– Ну и чего ты молчишь? – не унималась Татьяна. – Вот тебе самой бы понравилось, если бы Ник бросил тебя одним коротким сообщением?

– Тань, что ты хочешь услышать? Уже сделано как сделано. Придержи лучше гирлянду, не то порвем.

Ростова подобрала размотанную по полу длину и подняла повыше.

– Ты его не видела еще, да?

– Кого, Тань?

– Никиту! Как кого? – грубо отозвалась Ростова.

– Пока нет. И, надеюсь, не скоро увижу.

Лицо Тани раскраснелось. Широко раскрытыми глазами она смотрела на меня, полная возмущения и гнева, точно я не с Каримовым рассталась по телефону, а с ней.

– Что за человек ты такой, в конце-то концов, – с осуждением приговаривала она.

– Таня, ты лезешь сейчас не в свое дело, – твердо сказала я, ища подходящие слова, но их просто не существовало. – Ты не понимаешь.

– Я? Это я-то не понимаю?! – завопила Ростова, и по всему залу эхом отозвался ее голос. – Я еще как понимаю, а вот ты, похоже, нисколько! Знаешь, каково это: думать, что ты наконец встретил пару? Своего