древнегреческих и латинских текстов, я нашёл интересные сведения о судьбе ещё одного кодекса, наподобие Ватиканского, который мне довелось прочитать в Риме, а также том, что возможно среди документов, что были в него вложены, есть информация о судьбе других монет. В последнем упоминании о нём говорилось, что в 1453 году, после взятия турками Константинополя, кодекс Ефрема был вывезен во Флоренцию и сейчас находился в частном владении Козимо Медичи.

Так что кроме своих новых задач, которые подкинул король Арагона, мне нужно было отправить эмиссара во Флоренцию, чтобы узнал цену, за которую флорентийский банкир мог бы его мне продать. Персона посланца была понятна, никто лучше не справится с этой задачей, кроме как синьора Веспазиано да Бистиччи, так что по прибытии в Рим мне нужно было отправить ему записку и встретиться.

— «Дел собирается всё больше и больше, когда интересно я буду всем этим заниматься, — тяжко вздохнул я, погружаясь в дальнейшие планы и намечая себе вехи, по которым я буду идти дальше».

* * *

5 сентября 1455 A. D., Рим, Италия

— Сеньор Иньиго! Какая радость! — встречать меня высыпали все, кто жил в доме, даже иудей, которого я решил не везти с собой в Неаполь, чтобы не вызывать ненужных слухов, поскольку их и в Риме хватало.

— Дядя, к сеньору графу нужно теперь обращаться только как — «ваше сиятельство», — с широкой улыбкой на лице спрыгнул с коня его племянник, опередив Бартоло с ответом.

Удивление на лице сеньора Альваро проступило столь явным, что я улыбнулся.

— Не слушайте племянника сеньор Альваро, — обратился я мягко, — пока вы в моём окружении, в нашем общении ничего не поменяется.

— Но граф! Сеньор Иньиго, как? — управляющий был явно сильно поражён этой новостью.

— Можно сказать, что это аванс сеньор Альваро, — со вздохом ответил я, — для его отработки мне и вам ещё придётся хорошенько потрудиться.

— Я готов сеньор Иньиго! — тут же ответил он, — дома все от зависти умрут, узнав, что мы с Алонсо служим теперь графу де Мендоса.

— Об этом позже, — кивнул я, показывая Бартоло, снять меня с повозки, — как ваша жена? Как поездка домой?

— Благодаря вам синьор Иньиго, — управляющий низко мне поклонился, — всё отлично, врач вылечил жену и с ней всё в порядке. Так что я со спокойным сердцем смог вернуться обратно к вам.

— Отлично, — улыбнулся я, — я рад. Какие новости в Риме? Что интересного произошло в городе за время нашего отсутствия.

— Проклятая влажность и жара синьор Иньиго, — перекрестился Альваро, — теперь понятно почему тут люди мрут от малярии словно мухи.

— Что слышно на улицах?

— Пока ничего синьор Иньиго, но в городе всё ещё неспокойно, сторонники Колонна и Орсини часто убивают друг друга, так что без охраны даже не ездите никуда. Я наших служанок выпускаю на рынок только под охраной швейцарцев, что вы нам оставили.

— В нашем случае отсутствие новостей это уже хорошо, — согласился я с ним, — ладно мне нужно смыть с себя дорожную пыль, отдохнуть, а завтра поговорим.

— Конечно сеньор Иньиго, сейчас распоряжусь, чтобы служанки начали греть воду, — быстро кивнул он.

* * *

15 сентября 1455 A. D., Рим, Италия

Большинство кардиналов вернулось в Рим только в середине сентября, так что мои запросы в секретариат, о встрече с папой полностью игнорировались, а встреча с кардиналом Торквемадой только подтвердила мои худшие предположения о том, что Каликст III полностью изменился и сейчас ведёт самостоятельную политику, забыв о своих друзьях. Вот что он точно не забыл, так это свою семью и как мне с горечью сказал Торквемада, скоро будет объявлено о назначение двух новых кардиналов, которых не выбирали на конгрегации другие кардиналы, а назначил папа своим единоличным решением. И надо же было так совпасть, что оба они являются его племянниками. Я не успел порадоваться за Родриго, что он стал кардиналом, как Торквемада продолжил рассказ, сказав, что папа кроме раздачи духовных должностей ближайшим родственникам, занялся переделом и светских вакансий внутри секретариата. Так что очень скоро, возможно даже в начале следующего года Рим ждут большие изменения, которые вряд ли кому понравятся.

— Он объявил настоящую войну Орсини, объединившись с Колонна, — продолжил рассказывать мне кардинал Торквемада, — я даже слышал, что речь пошла о замужестве какого-то из его племянников на девушке из клана Колонна.

— М-да, — покачал я головой, — надеюсь следующий папа не будет дружить с Орсини, поскольку тогда Колонна конец. За то, что происходит сейчас, они будут мстить.

— Если раньше они Рим не разнесут по кирпичику сын мой, — грустно покивал Торквемада.

— Что насчёт вас наставник? Встречались с Каликстом III? — поинтересовался я.

— Боюсь мы окончательно с ним рассорились и меня ждёт опала, — спокойно пожал он плечами.

— Я смотрю вы не сильно из-за этого огорчены, — хмыкнул я.

— Больше появится времени на написание собственных трудов Иньиго, — улыбнулся кардинал, — так что мне всё равно.

— Как-то это неправильно наставник, — задумался я, — он разрывает связи со своими друзьями, с которыми дружил всю жизнь, но в это же время проявляет непотизм к ближайшим родственникам, делая на них ставку. Мне одному кажется, что это неразумно? Почему не приближать к себе и друзей? Или же если ты коренным образом решил изменить свою жизнь, то тогда отдали от себя и тех и других, тогда хотя бы будет понятно, что ты не хочешь, чтобы на тебя кто-то влиял из старых знакомств или родственных связей.

— Ты задаёшь вопросы, на которые ни у кого нет ответов Иньиго, — улыбнулся кардинал и встрепал волосы на моей голове, — все, с кем он дружил или кто за него голосовал, теперь недовольны его решениями. Поверь мне, ничем хорошим это в итоге не кончится.

— Особенно после его смерти, — кивнул я.

— В начале разговора ты упомянул, что хотел бы покинуть Рим? Куда поедешь? На пожалованное тебе место? — поинтересовался он, меняя тему разговора, — кстати ещё раз поздравляю тебя с титулом, хотя я лично не сомневался, что тебя ждёт блестящее будущее, жаль конечно что Каликст III отказался от нашей изначальной идеи сделать из тебя главу ордена францисканцев.