отвлекать, и руки просить вашей не буду, и даже оставлю всё втайне, но пусть у нас останутся хорошие воспоминания, — проговорила рыжая баронета, попятилась и потянула баронского племянника за собой.

А потом словно нечаянно оступилась и упала на спину. Младший барон рухнул следом, оказавшись на девушке, а её пальцы торопливо забегали по пуговицам на его одежде.

И пусть боги видят, ей многого не надо. Только чуточку счастья.

Глава 19

Зубастое дежавю

Счастье, свершившееся под сенью старой ивы, было не столь долгим, как хотелось, но бурным и оставило после себя приятную, немного ленивую расслабленность и ощущение внутреннего тепла. Ещё свежа была память о неистовых объятиях, упругих ягодицах, тугих грудях и жарком дыхании.

Капитан-барон Дмитрий, исполняющий по совместительству обязанности бастарда генерала, сидел под мерное тарахтение генератора за столом и поглядывал на тех, кто расположился рядом с ним. А это не только упирающийся и напрочь отказывающийся от средневековой медицинской помощи прапор, коего сестрица Стефани уже вознамерилась кормить с ложечки, но и Аврора с братцем.

Отдельное внимание уделялось мебели. Ведь если ты не во главе целого войска с огромнейшим обозом, то в поле сложно вывести тяжёлый баронский стул в комплекте с мягкими, расшитыми злотыми узорами подушками, обитыми бархатом подлокотниками и спинкой, настолько высоченной, что верхушка просто обязана располагаться выше головы восседающей на ней особы. Но традиции — вещь очень сложная и практически неистребимая, потому позади раскладного табурета, на коем восседал капитан, в землю был воткнут ошкуренный кол, а на колу висела выкрашенная красной краской баронская корона. Настоящую, то бишь золотую, имеют право носить только главы рода: хозяйка, именуемая не леди, а лордессой, и муж её лорд. Хотя на земной базе над такими лордами шутят, называя не иначе как полулордиками. Особенно если он вдовствующий и оттого вредный до ужаса.

Дмитрий расслабленно усмехнулся. С удовольствием посмотрел бы, как на генерала водружают золотую баронскую корону. Прямо поверх фуражки. Но зная начальника, тот умудрился бы прицепить кокарду даже к шапке Мономаха.

Глаза сами собой скосились на расстёгнутую почти до пупа Аврору, которая не умела изображать из себя роковую женщину дольше пяти минут и сейчас, озорно поблёскивая глазами, рассматривала набор обычных бокалов и рюмок с якобы золочёным краем. Такие на Земле продаются в каждом супермаркете, но здесь приближаются к предельным степеням крутизны. Круче только кубки из золота или резные из горного хрусталя. Хотя с хрусталём земные мастера, имея инструменты, на порядки превосходящие местные, тоже справляются на ура, потому расположенные на столе гранёные стаканы и затейливый графин вызывали восхищение и зависть.

Довершали картину тарелки и столовые приборы из пищевой нержавейки.

Не серебро, но весьма представительно, ибо получать легированное хромом, никелем, титаном и молибденом железо местные попросту не умели. Да что там говорить, не смогут ещё лет эдак триста. Не зря же халумарская посуда расходится среди местных более-менее зажиточных горожан и крестьян, как горячие пирожки, опережая весь остальной высокотехнологичный товар. Чего греха таить, местная посуда, если не сделана супер-пупер мастерами в пятом поколении, то откровенно дерьмового качества.

Как ни странно, но брезгливое и даже опасливое отношение к свинцовым тарелкам и чашкам было воспринято как один из признаков благородства. Типа, привык кормиться исключительно с фамильного серебра.

— Интересная задумка, — проговорил сидящий за столом Максимилиан. Он скосился на юную сельскую ведьму, стоящую рядом слева и чуть позади Дмитрия. Физиономия девчонки было вытянутым и бледным, но покрасневшие от недосыпа глаза оживлённо бегали по лицам благородных особ. Именно такой она предстала в первый раз, когда просила работу — готовой на всё, лишь бы не оставаться в той ситуации, из которой выползла.

Затем рыжий баронет взял со стола толстые каталоги с разными товарами. До интернета Реверсу весьма далеко, но сами по себе, как таковые, каталоги возникли ещё на Диком Западе Земли, ненамного опережавшем позднее Средневековье в плане логистики и торговли, и были весьма популярны.

Толстых и цветных, а потому по местным меркам неимоверно дорогих томиков с картинками было несколько.

— Думается, ваша милость, что на эту задумку купцы накинутся весьма охотно.

— Можно просто Дмитрий, — улыбнулся капитан в ответ, глянув на карету с генератором. Скоро надо будет подлить бензинчику, не то заглохнет, а ночью придётся самолично растягивать провода с лампочками, чтоб не повторить ошибки Гнилого Березняка. И среди ламп были не только простые осветительные, но и ультрафиолетовые. Это тоже было частью эксперимента с целью проверки излучения на мелкую нечисть.

— Как благородно с вашей стороны, сир Дмитрий, — всплеснул руками Максимилиан, а потом развернул один из каталогов, показав землянину. На странице виднелась пошаговая инструкция в картинах, типа комикса, где условный умелец работает на чугунной швейной машинкой, похожей на дореволюционную Зингера. — Не знал, что у вас есть безликие слуги. Насколько они послушны и усердны?

— Что? — прищурился капитан, действительно не поняв вопроса. А сидящий с перебинтованной ногой прапор аж приподнялся на тамбуре и втянул шею, стараясь понять, что за задница сейчас приключится.

На картинке же имелся человечек, выполняющий работу.

Дмитрий поморщился в предчувствии, что придётся много и складно врать. А врать не хотелось. Но в самом деле, не говорить же, что целого баронского племянника нет слуг. Не поймут, засмеют и не будут уважать. В общем, всё будет плохо.

Прапор расплылся в ехидной улыбке, ожидая, как отмажется начальник. Само собой возникло стойкое желание прибить Стаканыча чем-нибудь тяжёлым.

Устраивать отвыкающую внимание истерику, как местные манерные юнцы, не хотелось. Он же не кисейный мальчик, а землянин, хотя и прогрессор, котрому допустимо играть роль истеричных мужчинок.

— Это очень дорогие механические рабы-андроиды, я обычно пользуюсь одноразовой прислугой из числа живых людей, а своего повара рассчитал перед убытием сюда. Вот, — растягивая слова, проговорил капитан, а слово «вот» прозвучало чётко и быстро, как жирная точка.

— Одноразовые? — с вытянувшимся лицом переспросил Максимилиан.

— Ну да. Вы же видели одноразовые бутылки, коробки и прочие вещи. Так и слуги. У нас так принято, — ответил Дмитрий, поглядев на Аврору. Но девушке было фиолетово. Она пребывала в блаженстве, и вообще, опустив руки на стол, легла на них подбородком и смотрела на землянина влюблённым взглядом.

— Вы их тоже выкидываете? — продолжил братец Авроры, пытаясь свести в голове два плюс два. Наверняка перед его внутренним взором стояла картинка с кучами слуг с порезанными глотками