Дарил смутился и пояснил:

— У меня мама его использует, когда волнуется во время приготовлений к каким-то мероприятиям. Говорит, ей очень помогает.

Я посмотрела на Эмилию Даркинг, представила, как она апатично машет клинками там, где должна с огоньком в такт музыке рубиться с воображаемым соперником, и поняла, что тут, наоборот, нужна шоковая терапия. Что взбодрило бы меня? Я задумалась, и мой взгляд невольно упал на сидевшего в первом ряду Марселя. Кажется, я поняла, что может помочь…

Я подозвала к себе нашего здоровяка и прошептала ему на ухо свою просьбу.

— Чего? — Глаза парня удивленно расширились.

— Дарил, это нужно для дела! Ну подумай, как в танце клинков ей поможет апофигин?! Ей нужен адреналин!

— А при чем тут… — он замялся, — ну, это…

— А ты попробуй — и узнаешь. — И подтолкнула его к девушке.

Бедный парень встал с ней рядом и оглянулся на меня еще раз. Я подбодрила его улыбкой, и он, смущаясь и заикаясь, выдал:

— Эмилия, это… э-э-э… иди на сцену, или я тебя… того… поцелую.

Рука-лицо… Ну кто же так угрожает?!

Девушка подняла на него слегка расфокусированный взгляд, и Дарил внезапно чмокнул ее в губы. От осознания собственной смелости он застыл перед ней с выпученными глазами. Эмилия вздрогнула, словно очнувшись ото сна. И я уже подумала, что она сейчас залепит Дарилу звонкую пощечину, но та решительно ухватила парня за шею и поцеловала его так страстно, что я покраснела и смущенно отвернулась. Потом Эми широко улыбнулась, шутливо стукнула обалдевшего Дарила кулаком в грудь и решительно пошла на сцену. И оттанцевала свой номер так, что любо-дорого было смотреть.

Со следующей певицей тоже вышла накладка, она умудрилась где-то посадить пятно на платье и истерично требовала отменить выступление, потому что не готова.

— Ты же учишься на бытовом факультете! Что тебе стоит вывести пятно?! — удивлялась я, одновременно творя заклинание очищения и легкое заклинание апофигина.

Надо же, и ко мне уже привязалось это словечко!

— Н-не могу, руки трясутся.

— Сейчас перестанут.

А в следующее мгновение ей и в самом деле полегчало, только от очередной нервной встряски уже я сама едва успела взять себя в руки и аккомпанировать ей.

И так почти с каждым номером! А для зрителей все прошло гладко. Судя по их аплодисментам и блестевшим глазам, наше выступление не оставило никого равнодушным.

А потом был танец с Марселем. Он смотрел мне в глаза так, что внутри словно взрывались пузырьки шампанского. Странное чувство. Но такое… окрыляющее. И я не сразу сообразила, что музыка закончилась и Марлена куда-то меня зовет. Что ей могло так срочно от меня понадобиться? Все, что было в сфере моей ответственности, уже сделано. Но, может, что-то случилось с кем-то из моих адептов?

Внезапно дверь в зал распахнулась, и на пороге я увидела ректора. Надо же, уже очнулся. Быстро. Лайза говорила, что он придет в себя только утром. Наверняка это Моника постаралась. Может, тогда и Ё-ё где-то рядом?

Но тут резкий окрик ректора заставил в ступоре застыть на месте:

— Стой, тварь!

И смотрел он при этом на нас с Марленой. Я стояла рядом с ней и не могла понять, к кому же из нас он так грубо обращался. А когда в его руках начало формироваться заклинание сложной сети, и вовсе не поверила глазам. Такие сети использовали в Пустоши для ловли магических тварей. Она одновременно сжималась вокруг тела монстра, заключая его в кокон, и выкачивала магические и физические силы. Использовали такие сети редко. Для их создания требовался большой опыт и немаленький резерв.

Но тогда получалось, что ректор готовил ее для меня, ведь Марлена магически не одарена.

Вот только я, похоже, ошибалась во всем. Потому что Марлена не закричала испуганной чайкой, как сделала бы в любой другой ситуации, а схватила меня, прижала к себе, закрываясь мной от ректора, и приставила к моему горлу внезапно отросший ноготь, ставший похожим на лезвие острейшей бритвы.

— Все ко мне! — властно крикнула она.

И в несколько мгновений вокруг нас оказались: магистр эль Лур, подруга Марлены — преподавательница начертательной магии, — несколько магистров, с которыми по работе нам не приходилось пересекаться, и несколько адептов с разных курсов. Все они образовали вокруг нас круг и приготовились защищать Марлену, коготь которой продолжал впиваться мне в шею. А потом на меня и вовсе навесили стан[1], сковавший мои движения.

Но если поведение окружающих еще можно было с натяжкой как-то объяснить, то произошедшее дальше — нет.

Вставшие вокруг нас с Марленой преподаватели атаковали магическими заклинаниями ректора, а потом и растерянных адептов. Я не верила глазам! Хотела бы что-то сделать, остановить этих сумасшедших, но не могла даже дернуться без опасения, что мне перережут горло.

Ректор пока справлялся, блокировал напор нападавших, но первое же заклинание, полетевшее в адептов, разметало их в стороны. В воздухе засвистела водная плеть, послышались крики, поднялась паника, и следом на адептов обрушился рой огненных ос.

Почти обрушился. Что-то резко крикнув, Марсель накрыл зону поражения заклинания большим щитом. Тот поглотил огненных ос, развеял плеть и истаял сам. Следующие заклинания уже были встречены щитами опомнившихся преподавателей и адептов. Они были не такими мощными и большими, но их было много. Хорошо все-таки Даниэль успел обучить своих адептов защищаться! Хотя поначалу все и растерялись. Но это неудивительно! Никто ведь такого не ожидал.

И все же паника нарастала и грозила обернуться трагедией. Дядюшка как-то говорил, что толпа не имеет лица, в панике люди ничего и никого не видят, роняют друг друга и затаптывают насмерть.

А маги-отступники продолжали швыряться в испуганных адептов заклинаниями.

Из-за спин нападавших я видела все урывками. Острый коготь впивался в кожу на горле, а твердая, как конечность грокха, рука Марлены сдавливала мою грудную клетку, не давая нормально вдохнуть. Но даже не это было самым отвратительным, а то, что моя магия будто сходила с ума, бурлила, разгоняясь по венам, так, что у меня выступила испарина. Если сейчас случится выброс, то пострадают все в зале, и щиты их не спасут. Потому магов, которые не могут себя контролировать, изолируют от общества, и никто по этому поводу не возмущается, хотя чаще всего такие маги — выходцы из аристократических семей. Но я не могла себе позволить утратить контроль не из-за грозившей мне за это изоляции. Я не желала становиться убийцей невинных людей!

Меня уже потряхивало, когда я внезапно услышала злое и одновременно