факт, что только мы двое пытаемся помочь Сиаму вернуться обратно. Это неправильно. Я не понимаю, почему остальные против. Ведь это же так несложно – позволить телу Сиама полежать еще немного в больнице; я даже заверил их, что мне потребуется меньше недели, чтобы сказать, ожидает ли нас успех. Я даже дал им слово. И какое право имеет врач заявить родственникам пациента, что нет никакой необходимости держать его в больнице и что его состояние наверняка ухудшится? Какое у них право говорить, будто мы только зря тратим деньги и что лучше бы его забрать домой? Что это за врач, если он способен сказать такое? Но хуже всего, что его родные согласились с врачом. Они поспешили увезти его тело из больницы. Я умолял их оставить его там, но они меня не слушали. И смотрите, что произошло. На следующий же день после того, как его привезли домой, он умер.

И что теперь будет с его духом?

Несмотря на то, что теперь у него нет тела, куда бы он мог вернуться, его дух не исчез. Он стал неприкаянным духом-скитальцем. Какая жалость. Кое-кто из его родных обратился ко мне с мольбой: «Ведь он сейчас в лучшем месте, правда, отец?» – и что я мог сказать им в ответ, кроме: «Да, да, это так».

Но, по правде говоря, Сиам нас не покинул. Он все еще среди нас, живой, как и прежде, кружит над нами и пытается найти путь обратно. Его тело, с другой стороны, умерло. Вот она истина, истина, которой я поделюсь с немногими, и я открываю ее тебе, Дао.

Обязательства некоторых людей заканчиваются, а других – нет. Они все еще должны доделать какие-то дела. Например, долг врача лечить тело, но его обязательства заканчиваются, когда тело перестает ему подчиняться. Ваши родные принесли тело, дабы совершить ритуал кремации; и когда кремация совершена, тело освобождается от ответственности перед земными делами. Однако при смерти монаха вроде меня, который все еще имеет обязательства перед Сиамом, все совсем не так. Я понимаю, что это не так и твоем случае, Дао, ибо осталось еще немало вещей неоконченных для вас обоих. Мы все хотим окончить то, что начали, верно?

Да, да, я понимаю, что ты чувствуешь. Ты чувствуешь, что тебя предали, использовали. Ты расстроена тем, что все перевернулось вверх дном. Мы никогда не узнаем, каким человеком был Сиам на самом деле, был ли он таким мерзким, каким его заставили стать другие. Однако о таких вещах нельзя судить, основываясь на чужом мнении. Возьми, к примеру, меня. Со своей стороны, могу засвидетельствовать, что Сиам был хороший человек. Ведь ты его тоже считаешь таким, не правда ли, Дао? Он был добр к тебе, когда вы жили вместе, разве нет? И мой совет тебе – придерживайся этой истины.

Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы направить его туда, где он заслуживает быть. А это нельзя делать равнодушно, иначе его дух так и будет скитаться без цели, в одиночестве, и мы, допустившие это, будем грешниками.

Прошу, позволь мне говорить с тобой напрямую. Я прошу тебя снова оказать помощь Сиаму и направить его дух к последнему приюту. Я выполню свои обязательства перед ним и направлю его верным путем, но твоя обязанность заключается в том, чтобы обеспечить ему это последнее место отдохновения, и это можно сделать лишь благодаря твоим личным ресурсам, Дао. Как мы видели, трудно будет просить об этом его родственников. Сжалься над его духом, Дао.

Причина, по которой я тебе позвонил, в том, что я хочу узнать, могу ли я все еще рассчитывать на твои подаяния для возведения главной статуи Будды в нашем храме, о чем мы говорили раньше. Если ты готова, то я могу быть спокоен, так как я уже начал строительные работы. Будет очень прискорбно, если я отменю проект лишь по причине смерти физического тела Сиама. Как я уже сказал, его тело умерло, но его дух все еще скитается в нашем мире. И наши обязательства перед ним еще не исчерпаны. Если ты готова пообещать мне, что продолжишь свои пожертвования, сегодня ночью я буду медитировать и попытаюсь связаться с Сиамом снова, дабы заверить его, что ты строишь статую Будды в качестве его последнего приюта, и ему не грозит остаться неприкаянным духом-скитальцем. Его дух найдет там отдохновение, покуда ему не придет пора возродиться в лучшем месте.

Пусть это будет нашим планом, Дао. Хорошо. Я чувствую великое облегчение. Ладно… Звони мне в любое время, если тебя еще что-то беспокоит. Хорошо… Будь благословенна, дитя мое.

(Вышеприведенные суждения принадлежит настоятелю Клэпу.)

В ожидании г-на премьер-министра

Силы природы на моей стороне. Сегодня ночью полная луна нависла над миром идеальной сферой, озаряющей лес. Честно говоря, на этом берегу реки лесов меньше, а жилой застройки больше. Я иду по мощеной дороге, достаточно широкой, чтобы на ней могли легко разъехаться два встречных автомобиля. Неумолчное жужжание насекомых перемежается поскрипыванием ветвей. Боюсь ли я? Ни в малейшем степени. Ничто не может быть более пугающим, чем то, что я только что пережил. А теперь я спокоен; мое утомление прошло, и я странным образом ощущаю себя в полной безопасности. Это место рождает во мне ощущение, будто я могу оставить свое прошлое позади*, в том числе и того кармического кредитора с того берега, чьего присутствия я более не чувствую.

Ориентируясь по яркой луне, я подхожу к крутому повороту и замечаю свет фонаря, мерцающий метрах в десяти впереди. Остановившись, я прищуриваюсь и различаю двух мужчин у наскоро сложенного шалаша – один лежит, а другой сидит чуть выше, болтая ногами. Оба, обернувшись, глядят на меня. И что теперь делать? А если они охотятся за мной? Им нельзя доверять. Я стою, замерев посреди дороги, а те двое внимательно изучают меня. Внезапно лежащий вскакивает и тыкает другого в бок, и оба начинают перешептываться, обсуждая, не «тот» ли я, кого они поджидают. Второй парень смотрит на меня с сомнением. И наконец решается задать вопрос:

– Это вы, господин премьер-министр?

В подобной ситуации, будь я и вправду премьер-министром, я бы ответил отрицательно. Однако мой ответ, похоже, их разочаровывает. У обоих взгляд сразу становится унылым. А я немного приободряюсь – оба выглядят безобидными, но я все равно остаюсь настороже.

– Вы кто? – спрашивает один.

– Я заблудился, – отвечаю и делаю шаг