Я ревновала Седрика, потому что он явно любил Аманду, и злилась на него за то, что через месяц после того как был сделан этот снимок он бросит ее.

Элейн вернулась с полотенцами и, увидев, что я плачу, присела рядом со мной. Она осторожно взяв из моих рук фотографию и посмотрела.

— Знаешь, Седрик мне все рассказал.

— О чем?

— Дорогая, мы с Эдом поставили его в очень сложное положение. Мы не задумывались о его чувствах. О том, что он может ощутить. О том, что может влюбиться. Мы просто хотели знать, что с тобой все хорошо и рассказать об Аманде. Седрик жил в Бостоне, поэтому логичнее было, чтобы именно он разыскал тебя.

— Что именно он рассказал вам о нас?

— Он позвонил через некоторое время после того, как ты нашла фотографию в доме его матери. Он плакал, Эллисон, и признался, что давно нашел тебя, но скрывал это от нас. И еще, что  вы стали очень близки. Он был раздавлен тем, что потерял тебя.

— Это был настоящий шок, вот так узнать о сестре, – всхлипнула я.

— Понимаю, и мне очень жаль. — Элейн обняла меня и после паузы продолжила: — В тот раз, когда Седрик звонил, я спросила его кое о чем.

— О чем? – я повернулась к ней.

— Я спросила любит ли он тебя. Седрик даже не колебался и сразу ответил, что любит.

Я глубоко вздохнула. Он ни разу не говорил, что любит меня, даже в письме.

— Можно спросить?

— Конечно, дорогая.

— Как вы могли так легко простить Седрика? Он считает себя виновным в аварии, а как считаете вы?

— О милая. Он не виноват в том, что Аманда не справилась с управлением. Он был так молод, и сделал неправильный выбор, как и многие другие. Седрик не отходил от Аманды в больнице. Он бы отдал  жизнь, чтобы спасти ее. Я верю, что она была его лучшим другом, но... не верю, что они остались бы парой, не случись авария или если бы Аманда выжила и родила ребенка. Поддерживать отношения в таком возрасте слишком сложно.

— Что вы с Эдом почувствовали, когда узнали, что она беременна?

— Это был шок. При других обстоятельствах мы бы, наверное, отреагировали иначе. Но мы узнали, когда уже случился выкидыш, и наша дочь боролась за жизнь. Я знала, что Аманда принимала противозачаточные таблетки, но вероятно они не дают стопроцентной защиты.

— Спасибо, что ответила. Понимаю, что трудно все это вспоминать.

— Все в порядке. Знаешь, когда Седрик признался в своих чувствах к тебе, я удивилась, как он мог так быстро влюбиться. Но теперь, увидев тебя, понимаю.

***

Я рассчитывала провести в Иллинойсе всего несколько дней. Большую часть этого времени мы проводили дома, готовя еду, играя в карты и знакомясь друг с другом. Элейн научила меня готовить бефстроганов, и показала детские видео с Амандой. Смотря их, мы плакали: они, из-за того, что потеряли ее, а я из-за того, что никогда не знала.

В целом это было похоже на визит к давно потерянным тете и дяде. Я чувствовала себя частью семьи, и мы хорошо ладили. Особенно с Эдом, чье спокойствие и радушие побуждало открыть душу.

Я рассказала ему о Нейте, о том, что бросила аспирантуру, потеряла мать, нашла свое предназначение и сильно влюбилась в Седрика. Он дал мне пару хороших советов. Например, что нужно жить одним днем, не загадывая далеко наперед, и тогда все будет хорошо. Нигде я не чувствовала себя более нужной и желанной, чем в их уютном доме.

Из-за болезни Эд был вынужден оставить высокооплачиваемую работу технического консультанта. Элейн, которая до этого никогда не работала, устроилась помощником учителя в местной школе, чтобы оплачивать медицинские счета. Часть ее зарплаты шла приходящей сиделке, которая также помогала по дому, пока Элейн работала.

Как-то Элейн сказала, что, когда я рядом, Эд выглядит счастливее и сильнее, чем раньше. И мне пришла в голову мысль. Почему бы не остаться здесь еще на некоторое время? Я пока не хотела возвращаться в Бостон, и могла помочь Элейн присматривать за Эдом. Тогда им не нужно будет нанимать сиделку.

— Эллисон, я не хочу, чтобы ты уезжала так скоро. Мы только начинаем узнавать друг друга, — сказал Эд накануне моего отъезда во время ужина.

Похоже, он прочел мои мысли.

— Забавно. Я как раз хотела кое-что обсудить.

— Да? —произнесла Элейн.

— Я подумываю остаться здесь на некоторое время, но не хочу просто болтаться без дела. Могу я присматривать за Эдом, пока ты на работаете? Играть в карты, составлять ему компанию во время химиотерапии… Что скажешь?

— Боже мой, Эллисон, это очень милое предложение, но у тебя есть своя жизнь и работа. Даже две. Как быть с ними?

— В закусочной по мне скучать не будут, а в агентстве возьму отпуск. Думаю, что сейчас я больше нужна Эду, чем своим пациентам. Кроме того, я в долгу перед сестрой. Она помогла бы, если бы была здесь.

Элейн улыбнулась, но не решалась принять мое предложение, пока не заговорил Эд.

— Могу я вставить свои пять центов? Если не считать потери Аманды, борьба с этой болезнью была самым мрачным временем в моей жизни. Твое присутствие, Эллисон, рассеяло эту тьму. Я не хочу отвлекать тебя от жизни в Бостоне, но, если ты действительно хочешь остаться… большего я бы и пожелать не мог.

Расплывшись в широкой улыбке, я обняла Эда.

— Тогда решено.

***

Я нуждалась в них так же, как и они во мне — к такому выводу я пришла.

Лечение помогало, и через два с половиной месяца у Эда началась ремиссия. Я находилась с ним каждый день, на всех процедурах, и могла сказать, что у меня появился новый фанат.

Я точно знала, почему больше сблизилась с Эдом, чем с Элейн — у меня никогда не было отца. Я никогда не чувствовала, что он мне нужен, а теперь поняла, что иметь его было бы здорово.

Однажды вечером, после десерта, пока Элейн убиралась на кухне, мы с Эдом сидели в гостиной.

— Я хочу, чтобы ты кое-что знала, дитя, — повернувшись ко мне, произнес он. — Если бы я знал, что твоя биологическая мать родила