Оля удрученно молчит. Она могла бы добавить, что есть еще и другие разновидности мужиков, киллеры, например. Эти, пожалуй, похуже всех остальных, вместе взятых.

– А ты с мужем почему развелась? – внезапно спрашивает Риека.

– Да так и не скажешь сразу, – говорит Оля. – Он вообще-то неплохой человек, семьянин, все для семьи старался. У него еще три брата и две сестры – кто в торговле, кто на мясокомбинате, все везде схвачено. Свекровь – заведующая отделом электротоваров в Мегацентре. Муж дом хотел, стройматериалы собирали. То левый шифер, то цемент, за столом только и разговоров, где достать, кому дать, кто погорел, кто сел. И дача! Клубника, картошка, помидоры… соленья! По пятьсот банок каждую осень. А то и больше. А мы с мамой очень легко жили. А нас книг много было, ездили повсюду, на море каждый год, в Болгарии даже были. Ты знаешь, как я их боялась! Я была как зверь, который попал в клетку. Какая-нибудь белка или синица. Такая тоска, как подумаю, что это уже на всю жизнь. Жить не хотелось.

– А развестись?

– А Кирюша? Как его без отца оставить? Они все его очень любили, и свекровь, и особенно свекор.

– И чем кончилось?

– У мужа до меня была женщина, они и жениться уже думали, постарше, правда, лет на пять, свекровь ее очень любила, а тут я. Ну, так он потом к ней вернулся, она уже на седьмом месяце была, когда он мне во всем признался. Они раньше мне ничего не говорили, страшно боялись, что я буду у них квартиру отсуживать, представляешь?

– А ты?

– Если бы ты знала, как я обрадовалась! Даже совестно было. – Оля смеется. – На другой день подала на развод и домой, к маме. Я, наверное, никогда в жизни не была такой счастливой, как тогда.

– И у тебя так и не было никого с тех пор?

Оля пожимает плечами и молчит. Ей хочется рассказать о Глебе и, главное, услышать, как Риека скажет: «Ничего, Ташка, не горюй! Вы еще встретитесь!» или «Ташка, ненормальная, беги немедленно к своему («К своему!») Глебу, он ждет тебя!»

– Я встречалась с одним человеком, – начинает она, – намного меня старше, примерно, как ты и Басти, но потом уехала…

– Ну, и как у вас получалось… в смысле в постели?

– Нормально. – Оля пожимает плечами. – Он мне стихи читал… – Она задумывается.

– Он женат?

– Нет, его жена и ребенок погибли в автомобильной катастрофе.

– Почему же ты уехала? – допытывается Риека.

– Не знаю, – говорит Оля. – Так получилось… – Ей хочется плакать.

– Значит, не любила, – говорит безжалостно Риека. – Если бы любила, то знала бы!

За одним из столиков в кабаре «Касабланка» сидят уже знакомые нам господин де Брагга, его друг и деловой партнер Костя Крыников, а также Арнольд Корс, приглашенный Крыниковым по делу. Светильник толстого красного стекла бросает дьявольские блики на лица всей троицы. Крыников здесь впервые. Он много слышал о «Касабланке», и, кроме того, ему давно уже хотелось увидеть Риеку. А дело касается необыкновенной подвески, которая была на жене Арнольда, Марте, в тот памятный день, когда Костя праздновал десятилетие своего банка. Костя хочет купить подвеску в подарок своей дочке Виктории, у которой через месяц день рождения. Наследной принцессе Дома Крыниковых исполняется восемь лет.

Арнольд с нетерпением ожидал появления Куклы Барби и собирался небрежно сказать друзьям что-нибудь вроде: «А это моя… подружка. Девочка, что надо!» и, кашлянув, приподнять бровь, закатить глаза или пошевелить пальцами в воздухе словом, сделать один из тех жестов, которые зачастую бывают красноречивее слов.

Господин де Брагга пришел в основном за компанию, отчасти по делу, а также из-за любопытства.

Арнольд догадывается, что он зачем-то нужен Крыникову, и очень рад, хотя вида не подает, не суетится, но тем не менее прикидывает, что тому нужно. А тому нужно обсудить продажу подвески, предварительно прощупав Арнольда на предмет ее подлинности, истории (может, краденая?) и поторговаться. Если Арнольду известна ее настоящая цена, это один разговор, если нет – другой. И Крыников, психолог от торговли и физиогномист, которого не проведешь надуванием щек и многозначительными взглядами, обиняками и увертками, прожевав и проглотив кусочек баранины, сказал, глядя в глаза бывшему компаньону:

– Арнольд, ты меня знаешь! Скажи мне честно, я порядочный человек? Ты мне веришь?

– Об чем ты говоришь, Костик! – вскричал Арнольд, прикладывая руки к груди. – Как самому себе! – При этом он думал: «Жулик! Везучий жулик! Как он меня тогда выпер из бизнеса! Дезавуировал! Да я бы тебе своей копейки не доверил, подонок! Честный предприниматель… Да на тебе клейма негде ставить, как говорила моя, блаженной памяти, бабушка».

– Я думаю, – задушевно продолжал Крыников, – мы могли бы раскрутить что-нибудь вместе, какое-нибудь небольшое дельце для начала… – И после паузы добавил с ласково-грубоватой укоризной: – Ты слинял тогда, чудак! А зря.

Арнольд в ответ пожимал плечами и отвечал:

– Да я не против. Давай! У меня как раз… творческая пауза, – хихикнул, – и пару месяцев я буду свободен.

Де Брагга сидел молча, прислушивался к беседе друзей и от души забавлялся, читая их мысли, для чего не нужно быть экстрасенсом. Заодно рассматривал публику, задерживая взгляд на хорошеньких женских лицах.

– Кстати, со мной забавная история произошла в прошлом году, – вспомнил Крыников, – в Таиланде. Был там по делу, партнерша – баба, из местных крутых, госпожа Суриякумаран. И не выговоришь сразу. Ну, доложу я вам, азиатки бизнес варят, куда там мужикам! Хитрые, жесткие, морды круглые, глазки-щелочки, что у нее на уме, сколько ей – сорок, шестьдесят, а может, и все восемьдесят – ни за что не врубишься. Ездили с супругой, Еленой Николаевной, она у меня за переводчика всегда в поездках.

Прилетаем в Бангкок, в аэропорту нас встречает ее человек, все чин-чинарем и говорит: «Извините ради бога, но у госпожи Сурия… и так далее срочное дело, и принять вас она сможет только через три дня. А чтобы вы не скучали, она за свой счет предлагает вам посетить остров… забыл название, известный курорт, и провести там эти три дня. Сервис, говорит, известнейший на весь мир. Женский массаж, стриптиз… – и косится на Елену, – а если не пожелаете, то, разумеется, можете оставаться в гостинице, для вас заказан номер в «Хилтоне».

Ну, мы решили поехать посмотреть остров. Приезжаем, приплываем, вернее, там паром ходит, гостиница вполне на уровне, пляжи, магазины. А служитель гостиницы нам по секрету сообщает, что остров этот первейший в Юго-Восточной Азии центр по торговле контрабандными камешками, их чуть ли не из копей Южной Африки везут, и если повезет, то можно алмазы приличные купить по бросовой цене. День проходит, мы развлекаемся, я уже жалеть начал, что не один… – Крыников блудливо ухмыляется. – Массажные кабинеты на каждом шагу, девки – одна другой краше, молодые, лет по четырнадцать, а то и меньше, зазывают, глазки строят, улыбаются! Ну, я делаю вид, что в упор их не вижу, а сам думаю: «Ну, блин, в следующий раз… переводчика найму на месте!» – Он радостно ржет. – Потом, прямо на улице подходит к нам местный, кивает: «Отойдем!»