Куда же он запропастился-то, кстати?..

– Убийца? Понятно, чего! – Грибов оставил наконец свои коленки в покое и с охотничьим азартом ловил каждое слово, выпущенное Еленой. – Вернее, кого! Он ждал там свою жертву. То есть Синицына.

– Очень рискованное предприятие, – скривила она недоверчиво рот. – На такое мог решиться либо идиот, либо…

– Либо гений, – завершил ее мысль Грибов и тут же поправился: – Злой гений, конечно же. Но продумано было идеально, согласись.

– Согласна. Теперь что?

– Теперь надо искать сообщника. Как думаешь, кто это?

– Это мог быть как сотрудник фирмы, так и человек, не чужой жертве. Тот, кто мог прийти к Синицыну в фирму и не вызвать подозрений своим появлением.

– Ее там не было в тот день! – взвился Грибов. – Я опросил всех, включая охранника. Его жены не было в тот день в фирме. И вообще, к Синицыну никто не приходил, ему никто не звонил. На его мобильном не зарегистрировано ни входящих, ни исходящих звонков. Сообщника убийцы надо искать в фирме. Он был в здании, Аля.

– Это мог быть разносчик пиццы, курьер, это мог быть кто угодно, – продолжала вредничать Елена и вдруг спросила: – А кто его нашел? Синицына кто нашел?

– Мужчина вообще-то!

– Понятно, что не женщина. Хотя могла и уборщица найти.

– Мы, кажется, уже об этом говорили, – Грибов напомнил ей тот день, когда выезжал на происшествие. – Уборщица там убирает до начала рабочего дня. Нашел его сотрудник фирмы, кстати, он уволился после происшествия.

– Откуда знаешь?! – вытаращилась тут же на него Елена.

– Охранник рассказал. Говорил, очень впечатлительным тот оказался. Не могу, говорит, жутко.

– Ишь ты… – Она покусала нижнюю губу и снова приложила конус из указательных пальцев к переносице. – А притащил бы ты его сюда, Грибов. Очень мне хочется на этого впечатлительного взглянуть.

– Думаешь? – вскинулся он тут же.

Ленка никогда просто так ничего не говорила. Если что в голове у нее носилось, не беспричинно, значит.

– Ничего пока не приходит в голову, – отмахнулась она, дотянулась до пряника на тумбочке и принялась покусывать его со всех сторон, все время о чем-то думая. И потом вдруг: – Толя, вот хочу я на того впечатлительного дядю посмотреть, хоть убей. Достанешь ты мне его?

– Прямо сейчас? Мне бы Фомина дождаться.

– Мне бы тоже! – фыркнула она, тут же глянула на часы и опешила: – Прикинь, его уже сорок минут нет. Он куда провалился-то?!

Точно услыхав ее негодование, Фомин тут же просочился в кабинет и виновато захлопал ресницами.

– Ну! – обхватила коленки замком из пальцев Елена. – И где тебя душили, дорогой?

Дорогой покаянно потупился, чтобы всем сразу стало ясно: да, он проговорил все это время с секретаршей, которая давно питает к нему симпатию. Да, она угостила его чудеснейшим кофе и печеньем, которое будто бы сама приготовила. На самом-то деле Фомин видел такое печенье в супермаркете. Оно стояло на прилавке в красивой картонной коробке с целлофановым верхом, сквозь который виднелись шоколадные бока в ореховой обсыпке, и стоило неприлично дорого.

Вот этим печеньем и угощала его сейчас секретарша, нахально присвоив чужое кулинарное искусство. Не мог же он отказаться!..

– Дозвонился до Тамары? – спросил Грибов, стараясь не обижаться на Леньку, он же все понимал.

– Нет. Ее нет на месте. Она поехала куда-то. И я все ждал, пока она появится, чтобы позвонить еще раз.

На ходу выдумал причину своей задержки Ленька Фомин. Будто в их кабинете не такие же телефоны на столе стоят и ждать здесь нельзя.

– Номер давай сюда, – махнула ему Елена.

Фомин послушно протянул ей ярко-желтый листок для заметок, на котором его аккуратным почерком был выведен телефонный номер. Грибов успел перехватить его и тут же начал набирать.

– Алло! Тамара?

– Да, я – Тамара, слушаю вас, – отозвался вежливый и, почему-то ему показалось, тревожный женский голос. – Что вы хотели?

Грибов немедленно представился и тут же:

– Вы сегодня звонили Виктории Мальиной на работу.

– Да, звонила! – подхватила она теперь уже с не придуманной им тревогой. – Но ее нет!

– Ее нет. – И он для чего-то кивнул. – Почему вы встревожены?

– Понимаете… – начала Тамара. – Вчера вечером Виктория звонила мне…

Пока она говорила, Грибов менялся в лице несколько раз. Елена и Фомин наблюдали за ним, боясь не то что разговаривать, дышать в полную силу.

– Все! – опустил Грибов трубку.

– Что все?! – Фомин с начальницей подались вперед.

Тот не ответил, поднялся с места и на негнущихся ногах походил по кабинету. Потом поморщился, потрогал коленки.

– Что с ногами-то, не пойму.

– Что такое, Толя? – Елена сидела на месте Боброва с неестественно выпрямленной спиной.

– Да ноги что-то… – Он снова сморщил лицо и прохныкал: – Не чувствую ниже коленей, беда просто.

– Да все в порядке с твоими ногами! – вспылила она. – Что сказала тебе Тамара?

– Она сказала… Она сказала… – Он смотрел мимо нее, мимо Фомина, будто заново переосмысливал свой разговор с Тамарой. – Она сказала, что вчера вечером снабдила Викторию информацией о ее муже. Теперь вот жалеет об этом. Мало ли что, мол, там могло произойти.

– А точнее?

– Точнее? Она каким-то образом получила распечатку звонков с мобильного Синицына. И рассказала Виктории, что никаких звонков, кроме как своей жене, Виктор не совершал. Правда, Тамара добавила, что то ли ему несколько раз звонили, то ли он сам…

– Да кто, откуда, не томи! – поторопила его Елена, повысив голос.

– Бар «Кристина». Тамара сказала, что Виктор несколько раз говорил с кем-то, кто звонил ему из бара «Кристина».

– Думаешь, она туда вчера и поехала? – подсказал Фомин.

– А что еще можно подумать?! То каждый вечер дома сидела, а то… пропала куда-то.

Грибов вздохнул так, что Елена едва не прослезилась.

Как его пробрало-то, а! Уж и думать никто не думал, что этот человек влюбиться способен. А он вот взял и влюбился. И даже мысли допускать не хочет, что избранница его может быть самой заурядной… Нет, как раз наоборот, незаурядной преступницей. Все какие-то оправдания для нее ищет.

А что случилось-то? Да ничего такого, что заставило бы ее вот лично – начальницу этого небольшого отдела – начать думать по-другому. Она как держала эту Мальину на подозрении, так и продолжает держать.

Подумаешь, подруге она вчера позвонила и узнала о звонках своего покойного мужа! А почему именно вчера? Не потому ли, что накануне ночью был убит ее сосед и ей внезапно понадобился повод для исчезновения, чтобы избежать допроса. А этот звонок чем не повод? Узнала, поспешила в «Кристину», начала наводить справки и после этого самым невероятным образом исчезла. Логично? Логично. Жертва? Конечно, а кто же еще! Никому и в голову не придет разыскивать ее как преступницу. Она потерпевшая.