Внезапно раздается звонок в дверь, сопровождаемый настойчивым стуком.

- Ты ждешь кого-нибудь? – доносится со стороны спальни голос бабушки.

- Нет, - кричу ей в ответ с полным ртом.

- Лейла, открой, я не хочу вставать!

- Морковка, веди себя хорошо, - отдав указание дочке, направляюсь в коридор, по дороге пытаясь как можно быстрей прожевать еду.

- Кто там? – спрашиваю, после того как посмотрев в глазок, никого не вижу.

- Горгаз! Проверяем счетчики! – раздается с той стороны громкий мужской голос.

Странно. Вечером они счётчики никогда не проверяют.

- Ба, там Горгаз, - кричу в сторону спальни.

- Открывай, я сейчас переоденусь только!

Повернув ручку замка, открываю дверь.

- У нас ведь проверяли неда... – застываю, недоговорив. Смотрю в нахально улыбающиеся голубые глаза и слова вымолвить не могу от удивления.

- Ну и замечательно, я, честно говоря, пошутил, - ухмыльнувшись, Рахманов теснит меня в сторону, нагло проходя в квартиру.

- У нас были недавно из Горгаза, - в дверях комнаты появляется бабушка и ,увидев Рахманова в нескольких шагах от себя, меняется в лице.

- Ах ты, негодяй! Ты обещал не трогать нас! Я сейчас полицию вызову, - начинает кричать она, но Рахманов вдруг резко подается в ее сторону. Схватившись за край двери, с громким стуком захлопывает ее прямо перед лицом бабушки. Он делает это так быстро и неожиданно, что мы не успеваем среагировать. Пока женщина тарабанит кулаками в дверь, извергая ругательства в адрес Назара, тот, подпирая ее плечом, рыщет взглядом по окружающему пространству.

- Назар, уходи, - я наконец-то сбрасываю с себя оцепенение.

- Бобрик, будь другом, подай мне вон те грабли, - словно и не замечает моих слов. Скривившись от напряжения, указывает кивком головы на снаряженье для огорода, стоящее у входной двери.

- Назар... – рыкнув, складываю на груди руки, давая понять этому негодяю, что я не собираюсь даже пальцем пошевелить.

- Бобрик, давай потом, - произносит он, тужась изо всех сил, пытаясь удержать трясущуюся от ударов дверь. А потом, вздохнув, отстраняется. Резко схватив грабли, возвращается на место. Снова захлопнув успевшую открыться дверь, подпирает ее ручку так, чтобы бабушка не смогла выбраться.

- Фу-х, - смахнув со лба невидимый пот, отстраняется. – Пойдем, - подняв с пола пакеты, приближается ко мне. И будто только сейчас понимаю серьезность ситуации. Рахманов приперся ко мне в дом, снова плетет паутину интриг. Но я не хочу иметь с ним дело.

- Назар, выметайся. Я серьезно! Я сейчас полицию вызову, – выставив перед собой руки, пячусь назад. Уже подумываю ломануться в комнату за телефоном, но вдруг раздается радостный возглас Сони.

- Папа! Назар! – Соня, будто ракета, несется к нам. Не успеваю среагировать, дочка запрыгивает на руки Рахманову, а тот в свою очередь стискивает ее в объятиях, поднимая наверх.

- Привет, Морковкин, – улыбается ей своей фирменной улыбкой. Дотронувшись пальцем до ее носа, подмигивает.

- Соскучилась? – его голос вдруг приобретает нотки щемящей душу нежности. Он смотрит на нее таким взглядом, что мне не по себе становится. Два желания борются внутри. Хочется броситься к нему и отобрать дочку. Но в то же время я не могу пошевелиться, будто завороженная, смотрю на них. На секунду выпадаю из реальности. А что, если бы он правда стал отцом Сони? Выглядят они так гармонично…

- Смотри, что я принес тебе, – опустив ее на пол, Назар вытаскивает из пакета коробку.

- Ух, ты, это Бамблби? – схватив подарок, Соня всматривается в содержимое упаковки.

- Нет, Морковкин, это Оптимус Прайм, - не без гордости заявляет он, смотря на нее с улыбкой до ушей. – Я же обещал, что достану его. Назар слово держит, мелкая. Поняла?

- Поняла, - кивает, прижимая к себе коробок, как нечто очень ценное. А я понять не могу, откуда мой ребенок знает про трансформеров?

- В сад ходишь? – спрашивает он ее.

- Да, - кивает дочка.

- Никакая тварь не обижает? – спрашивает серьезным тоном.

- Назар, – перебиваю его, устав от этого сумасшествия. Пусть уходит. Я готова предложить встретиться с ним для разговора где-нибудь на улице, только не дома. Не рядом с Соней.

- А что Назар, мало ли, – пожимает плечами, улыбаясь. Поднимается во весь рост.

- Соня, иди, поиграй в комнате, - взяв за плечо дочку, подталкиваю ее в сторону кухни. В ответ на ее недовольный взгляд поясняю уже более мягким тоном. – Детка, взрослые поговорить должны, - улыбнувшись, целую ее в щечку. Послушно кивнув, Соня выполняет мою просьбу. Как только дочка исчезает из поля нашего зрения, я, сглотнув, прикрываю глаза. Считаю до пяти, пытаюсь успокоиться, чтобы не начать кричать при ребенке.

- Рахманов, убирайся, - слетает с моих губ рычание. Не получается у меня в его присутствии оставаться спокойной. Распахнув глаза, с удивлением замечаю, что вместо того, чтобы идти к выходу, он забирает с пола пакеты и направляется в мою сторону.

- Нет, я поесть нам принес, – поравнявшись со мной, нагло улыбается. Подмигнув, указывает кивком головы в сторону моей комнаты. Рахманов скрывается из виду, а я еще несколько секунд продолжаю стоять с открытым от удивления ртом. Подхватив пакеты, он внаглую направляется в мою комнату. Бабушка продолжает тарабанить в дверь, извергая в его адрес ругательства, входная распахнута настежь, и я посреди всего этого сумасшествия. Понимаю, что деваться некуда. Просто так Назар не отпустит меня. Значит, придется говорить с ним. И делать это здесь. Господи, дай мне сил противостоять этому человеку. Вздохнув, иду в свою комнату, где уже вовсю горит свет.

- Смотри, твои любимые спагетти, – произносит он в тот момент, когда я захожу в спальню. Назар стоит у письменного стола, выгружая из недр своих сумок ресторанные контейнеры с едой.

- Я не люблю спагетти, - лгу, даже не моргнув глазом. Сложив на груди руки, награждаю его гневным взглядом. Назар замирает с едой в руках.

- Костя, го*нюк, надурил, значит, - произносит тихо, будто сам для себя говорит. А потом все-таки ставит второй контейнер на стол и, вытянув из пакета столовые приборы, усаживается на угол кровати, предоставив мне место на стуле.

- Садись, кушай, - бросив короткую команду, распаковывает свою порцию, принимаясь за еду. От блюда идет такой божественный аромат, что мой изголодавшийся за весь день желудок скручивается в морской узел.

- Ты снова это делаешь? Зачем? - приблизившись к столу, всматриваюсь в его лицо. Пытаюсь прочесть хоть одну эмоцию. Чувствую, как внутри ненависть окутывает меня, вихрем затягивая в воронку своего безумия.

- Ты разрушил меня… тебе мало? - срываюсь на шепот. Боюсь испугать своим криком ребенка. - Ты пришел продолжать свою игру?