— Так ты и есть та самая госпожа Ланина Лунная, что именем Единого исцелила мальчика?

Я обернулась в невероятном изумлении. Передо мной стоял высокий старик в скромной коричневой одежде, чье положение в обществе я никак не могла определить. Вроде бы ремесленник, да только не бывает у простого ремесленника такой величавой осанки — даже не аристократа, а жреца...

— Не удивляйся, сестра, — чуть улыбнулся странный старик. — Я узнал тебя по обрезанным волосам.

— Не уверена, что прихожусь вам сестрой... — начала было я, но он перебил, мягко коснувшись моего плеча:

— Все, кто верует в Единого, — братья и сестры. Придет время, и ты привыкнешь к такому обращению.

— Это вам кто-то из служанок Гиляруса наболтал? — произнесла я уже менее любезно. — Могу себе представить, как было искажено то, что случилось. Никакого Единого я не призывала, я вообще не знаю, кто это такой. Так и сказала: «причастностью Тому, кого не ведаю».

— Вот именно! — Лицо старика озарилось неподдельным торжеством. — Но даже не ведая, ты имеешь власть творить чудеса Его именем — какова же будет твоя сила, когда ты познаешь Его?

Я заинтересовалась.

— А что, есть кто-то, кто способен помочь мне... познать?

— Воистину. — Теперь торжественность на лице старика была такова, какая допустима, наверное, только на параде во время равнения на штандарт правителя. — Это мы — община верующих в Единого Истинного бога...

Прежде всех прочих дел Наллан Гилярус задал вопрос: откуда имланцы? Я сказал, Аххаш и Астар, мол, так и так, трирема, столько-то команды и с ними еще этот гнилой топляк, уродище. Гилярус живо разослал четырех своих людей. Одного — в порт, снимайтесь, мол, с якоря, есть работа. Другого — к соседнему прокуратору, мол, жди, может, будут гости. Третьему говорит: два дозора поставь туда- то и туда-то. Хорошо поставил. Я бы и сам так поставил, а я это побережье знаю. Четвертый побежал в храм старших богов. И тут мне его логика понятна: против магической дряни лучше бы иметь какую-нибудь другую магическую дрянь — так, может, местные боги снизойдут. Дельный человек. Только вряд ли он изловит Некроманта. Потому что их имперские боги — падаль.

Привел к себе домой. Ланин отвели куда-то на женскую половину, а меня он пригласил на задний двор, у него там садик. Ну и, времени впустую не тратя, объяснил суть дела.

— Я тебе должен. Так что будешь жить, Малабарка Габбал. Ведь так тебя зовут?

— Да.

— Будешь жить, пока ты у меня в доме, со мной вместе или хотя бы в моем городе. С меньшей долей вероятности — пока ты на территории моей провинции. В других местах тебя скорее всего казнят. Со мной ты тоже не можешь жить вечно. Потому что ты разбойник и убийца, хотя и очень достойный человек, как я вижу. А раз ты разбойник и убийца, префекту положено распять тебя при стечении народа. Это и впрямь было бы полезно для блага Империи. Понимаешь?

— Да.

— Тут нам с тобой надо выбрать одно из двух. Во-первых, почему бы тебе не сбежать от меня, прихватив денег сколько нужно, маленький денежный сундучок тебе как раз попадется по пути. Дальше сам о себе думай. Во-вторых, почему бы тебе не стать подданным императора? Правда, это не так просто. Здесь твоя волчья слава может даже пригодиться. Бывший князь пиратов и персона по всему внутреннему морю известная, увидев, сколь просвещенной и благоустроенной стала жизнь в Империи при государе нашем светозарном Констанции Максиме, возжелал бросить разбойничье ремесло и пойти под руку великого императора. С ним иноземная принцесса, ей тоже надоело жить привычной жизнью, а в Империю она влюблена с детства, так что прошение подпишете вдвоем. Его будут зачитывать на всех форумах Империи. В такое время очень полезно иметь хотя бы маленькую победу... Шесть против одного — тебя помилуют и примут под высокую руку. Все-таки ты был чем-то вроде варварского царя, а к царям другое отношение, не то что к простым пиратам. Только я не льщу себя надеждой. Ты ведь выберешь первое, не так ли? Как видишь, я не столь уж плохо знаю вольный народ...

Этот человек видел меня второй раз в жизни. Он даже слова не сказал, каково, потроха карасьи, придется ему, имперскому префекту, после побега двух преступников из его собственного дома. Ведь каждый третий заподозрит: были у них там делишки, ясно, уж больно все ловко вышло у Железного Волка. У них тут строго. Закон любят больше родного отца... Этот человек видел меня второй раз в жизни. Аххаш! Ему бы надо родиться моим братом, а не Милькару...

— Я выберу второе, префект.

— Почему?

— Я больше не Крыса. И я больше не из вольного народа. Я сам по себе. Могу бежать дальше, но меня нигде не ждут.

Чудо — я не стал ему разъяснять, Аххаш, — какое чудо — найти хоть здесь какую-то зацепочку. Не иначе, опять о нас позаботились.

— А как же твоя... спутница?

Мастера они тут слова выворачивать... Спутница...

— Она смертница у лунных.

— За что?

— Что-то с магией. Я не разбираюсь.

— Может быть, ты очертишь круг ее собственных магических способностей? У нас не очень-то любят магов.

— Спроси у нее сам. Она не кусается.

Молчит, думает. Виды у него кое-какие на нас появились, понятно.

— Вот уж не ожидал. Признаться, думал, что надолго ты тут не задержишься... Давай-ка, Малабарка, поподробнее, как ты сюда попал. Сюда, во внутренние воды, на имперское побережье у самого города Лабии!

Я рассказал. Побольше о себе, почти ничего о Ланин: раз они здесь не любят магов... Я имперцев понимаю, снасть камбалья. Но моя Лоза важнее всей их Империи, не надо бы им к ней соваться.

Наллан Гилярус меня удивил:

— Про заварушку в Хитеме я от лазутчиков знаю. Они до сих пор не поняли, какая лиса бродила в их курятнике.

Быстро же они тут...

— А теперь, господин Малабарка Габбал, покажи клеймо.

Я бы тоже проверил. Он смотрел оч-чень внимательно, каждую завитушку на моем дубовом листочке глазами ел. Даже пальцами потрогал.

— Я тебе верю. Живи пока в этом доме со своей принцессой, а я поведу переговоры с Мундом о прошении... Мунд... знаешь?

— Ваша столица.

— У тебя декада, чтобы научиться говорить «наша столица». Научишься?

— Да. Одна вещь, префект...

— Говори.

— Не лиса. Хорек. Очень злобная тварь.

Небедный городишко эти самые Лабии. Вдоволь дорогих вещей, дома приличные, исправные. И только из камня, никаких деревянных домов. Наверное, и денег тоже вдоволь. В порту — всегда купцы. Легкие, тяжелые, имперцы, пангдамцы, лунные. Аххаш! Да кого там только нет. Ну и, конечно, квадрирема, на которой, говорят, в команде большой недобор, так что больше она там для устрашения стоит, чем для дела. Галера при ней — на посылках. А рядышком — два настоящих сторожевых пса, две биремы с баллистами и длинными бронзовыми таранами. Новенькие и... поджарые какие-то, точно собаки. Вот кто гоняет здесь вольный морской народ, ясно.