– Может, не надо? Ты ведь только что сама говорила про ненужных свидетелей…

Ольга разозлилась на мужа.

– Ты оставишь его в машине. А сам пойдешь и раскопаешь могилу.

– Ладно. Охранник подождет меня в машине. Я раскопаю, посмотрю. Должно быть два скелета. Он и старуха.

– И смотри, чтобы охранник не подсматривал за тобой. Представляешь, что будет, если он разболтает?

– Не разболтает, – с какой-то бесшабашной уверенностью отреагировал Ракитин.

Конопатый терпеливо ждал темноты, чтобы под ее покровом проникнуть в дом и там прикончить Ракитина с женой и дочкой. Он их всех накажет. А потом можно и уезжать домой.

Ненавидящим взглядом он смотрел на улицу, по обеим сторонам которой стояли шикарные коттеджи, похожие на дворцы. Их хозяева ему представлялись людьми, похожими на Ракитина. Их он тоже с удовольствием отправил бы на тот свет.

Вот только пока не решил, как поступить с Коляном. Узнал он его и при девчонке назвал по кликухе. Плохо то, что Колян спутался с дочкой Ракитина. Узнает о ее смерти, и еще неизвестно, как поведет себя. Иметь Коляна в числе своих врагов Конопатому не хотелось. Одно утешало: в ментовку заявлять Колян не побежит, хотя и вряд ли удастся с ним договориться по-хорошему.

Около семи вечера Конопатый увидел, как к узорчатым металлическим воротам подъехал «жигуль» – новенькая голубая шестерка. В ней сидели два бугая – затылки от шеи, пиджаки едва не лопаются под широченными спинами.

– Хо-о, господин бизнесмен, кажется, вызвал себе охрану, – сказал Конопатый, ничуть не стушевавшись. Он хорошо помнил, как трещали бритые затылки охранников казино, с которыми ему доводилось иметь дело в Крыму.

Конопатый увидел, как сначала оба здоровяка вошли в дом. Через решетчатый забор было видно – им открыл сам Ракитин. Только одет он почему-то несколько странно. Спортивный костюм на нем и короткие резиновые сапоги. На террасе Ракитин переговорил о чем-то с одним охранником, вынес лопату и большой фонарь, положил в багажник «шестерки». Охранник сел за руль, Ракитин рядом, и «шестерка» вылетела из ворот.

Второй охранник закрыл ворота и ушел в дом, перед этим окинув взглядом территорию перед окнами.

«Интересно, куда это намылился бизнесмен?» – подумал Конопатый, заводя машину. На этот раз старый мотор «Москвича» не подвел – уже через минуту Конопатый, как ураган, промчался мимо коттеджа, успев заметить дочку бизнесмена. Она стояла у окна и о чем-то разговаривала с охранником.

Конопатый выжимал из старой развалюхи бешеную скорость, опасаясь, как бы тот не развалился на одном из поворотов. Но от голубой «шестерки» он не отставал.

Удивило, когда охранник с Ракитиным свернули на грунтовку и лесом поехали в сторону кладбища.

«Чего это Ракита там забыл в такое-то время? Могилку для сынка присмотреть? Или для себя?» Конопатый увидел, что «шестерка» остановилась не возле кладбищенских ворот, где находилась избушка сторожа, а возле дыры в заборе.

Опасаясь засветиться, Конопатый крутанул руль, «Москвич» юркнул в лес, уткнувшись передком в грязь, образовавшуюся тут в низине после недавних проливных дождей.

Сразу стало ясно, что без посторонней помощи ему отсюда не выбраться никогда. С досады Конопатый плюнул и сочно выругался. Теперь предстояло дальнейший путь проделать пешком. Хотя, может, это и к лучшему. Пеший человек в лесу не так заметен.

Прячась за деревьями, Конопатый наблюдал за Ракитиным и охранником. Вот бизнесмен вылез, взял лопату и фонарь, пролез через дыру в ограждении на территорию кладбища, а охранник остался возле машины. Видно, посвящать его в свои дела Ракитин не собирался.

Конопатый уже догадался, для чего Ракита приехал сюда. «Дорогая дочура уже рассказала про меня. Эх, Колян, Колян. В хреновый час ты мне попался», – с сожалением подумал Конопатый, приходя к мысли, что теперь придется убрать и Коляна.

На противоположной стороне кладбища какие-то ненормальные спилили часть леса варварским способом, оставив едва ли не полутораметровые пеньки.

Переходя от пенька к пеньку, Конопатый приближался к охраннику, приготовив в руке топор. Видел стоящую на обочине дороги машину и силуэт здоровенного бугая. Такому удар надо нанести посильнее – вдруг у него не башка, а панцирь черепахи. И приходить к такому здоровяку лучше сзади и незамеченным. Наверняка тот вооружен.

Начавшийся ветер раскачивал макушки огромны вязов, росших по территории кладбища. Сначала этот шум отвлекал охранника, он прислушивался, подозрительно крутил головой по сторонам, но потом успокоился.

Конопатого охранник заметил слишком поздно. Услышал какой-то неясный шорох возле машины, повернулся и… тут же невыносимая боль перекосила его лицо. Глаза залило кровью. Темное небо и верхушки деревьев качнулись над ним, а земля стала уходить из-под ног. Второй удар по голове пригвоздил его к земле. Он упал плашмя, раскинув в стороны руки.

Тело еще содрогалось в предсмертных конвульсиях, когда Конопатый наклонился и обшарил карманы, вытащил из кобуры пистолет. Охраннику он уже ни к чему. Спрятал его себе за пояс. Поплевав на руки, методично нанося удар за ударом, отделил голову от туловища.

Волосы у охранника были короткие, поэтому он поднял голову, держа ее за ухо. Заглянул в лицо.

Оба крупных глаза таращились в темноту кладбища, куда ушел Ракитин.

Конопатый улыбнулся.

– Теперь самое время предстать перед Лехой Ракитиным. То-то будет ему радость, – сказал Конопатый и направился к огромной дыре в ограждении.

Захватив втихаря от жены бутылку водки, Ракитин выпил ее из горла, прежде чем приступить к раскопкам. Кому на трезвую голову хочется смотреть на покойников? А потом пролил семь потов. Когда-то слышал такую байку, будто покойники проваливаются в землю. Не верил в нее, но вот уже полчаса с лишним возился в могиле, а не докопался до останков старухи и Конопатого.

Остро отточенная лопата, кажется, сама вгрызалась в землю, но ни малейшего намека ни на один из скелетов.

Фонарь он поставил рядом, чтобы не держать его в руках.

– Проклятый Конопатый! Из-за него столько хлопот, – бубнил себе под нос, стараясь подавить волнение. Даже пожалел, что прихватил только одну бутылку. Выпить бы сейчас не помешало.

На шуршащие звуки, похожие на тихие шаги, Ракитин даже не обратил внимания, принимая их за шум ветра, подгонявшего нападавшую листву.

И вдруг – точно ночная птица мелькнула перед глазами. Ракитин даже отшатнулся в сторону. В луче фонаря увидел отрубленную голову охранника с перекошенным лицом.

– А-а! Конопатый, сволочь! Я знаю, это ты! Ну где же ты? Выйди, покажись, ублюдок! Жаль, я тебя тогда не прикончил!

Опять послышался шорох. Ракитин заметался, пронзая лучом фонаря темноту.