- Ты используешь Малефиций, чтобы творить собственную магию?Чтобы создать новый мировой порядок?

Он улыбнулся сквозь полуопущенные веки.

- Стал бы я таким заниматься?

- Да. И стал бы лгать о своей непричастности.

Он склонил голову на бок с явным интересом.

- После всего, что тебе рассказал, ты обвиняешь меня внепорядочности?

- Ты лгал всю свою жизнь. Что ты заботился о благополучиигорода. Что ты пытался помочь вампирам. Что ты человек.

- Да, что ж. Было проще, когда аморальности не приписывалсязлой умысел.

Я закатила глаза.

- Если ты не имеешь к этому никакого отношения, то почемутогда фэйри считают, что замешана старая магия? И почему после дождя в городепахнет сахаром и лимоном?

- То, что я не создавал магию, не значит, что я не могу еюнаслаждаться. Малефиций - это старая магия. Воссоединение добра и зланакладывает свой отпечаток на этот мир на воду и небо. Также накладывает свойотпечаток на ветер. На латентную магию воздуха. Нельзя же меня осуждать за то,что я хочу немного ощутить ее, не так ли?

- Как ты можешь ощутить магию, находящуюся в воздухе надругом конце города?

- В мире намного больше всего, чем ты можешь увидеть, илипредставить себе, Горацио.

- Я в курсе, - сухо ответила я.

- Дело в том, что магии не нужна автострада.

- Если Малефиций не у тебя, то тогда у кого?

- Орден сохраняет за ним право собственности. Охраняет его,так сказать.

В животе запорхали бабочки. Мне предстояло вернуться кКатчеру и обвинить магов в играх с Малефицием. Да, может, Мэллори ежедневно втечение пятнадцати минут свободного времени искажала мир.

Что ж, понравился мне его ответ или нет, его нельзя былообвинить в нарушении своего слова. Положив медальон на стол, я пододвинула егок Тейту. Не оглядываясь, я встала и направилась к двери.

- Спасибо за награду, - сказал Тейт. Оставайся на связи, непропадай.

Честно говоря, глаза б мои его больше не видели, но ясомневалась, что мне так повезет.

Катчер встретил меня у двери, подъехав на гольф-мобиле. Ясела рядом, и мы направились в сторону ворот.

- А что случилось с твоим медальоном?

- Променяла на волшебные бобы, - проворчала я.

Он присвистнул:

- Хорошие, видно, бобы.

- Так ничего и не ясно. Тейт согласился, что неразбериха,связанная с небом и землей вызвана магическим дисбалансом: по сути, кто-тозаигрался, соединяя добро и зло в буквальном смысле слова. Хотя, он допускает,что сама перемена не так уж плоха. Еще он упомянул Малефиций. Что ты о немзнаешь? Возможно ли, что он каким-то образом попал к Тейту?

Катчер нахмурился и покачал головой.

- Малефицием владеет Орден. Он находится в Небраске, вбункере на глубине тридцати футов под землей, под особой охраной Ордена.

- Прости, - перебила я, - ты сказал в бункере?

- Заброшенный военный бункер. Небраска расположена в центрестраны, так что там полно военного снаряжения и стратегически-оборонныхсооружений времен Холодной Войны. Сама понимаешь, штат находится достаточно далекоот побережья, так что там можно хранить важные вещи.

- Как скажешь. А бункер надежный?

- Поверь мне, у меня найдется не одно крепкое словечко вадрес Ордена, но он точно не допустит, чтобы Малефиций оказался за пределамибункера. Тейту просто нравиться наблюдать, как ты дергаешься. Он же садист домозга костей.

- Ему это удалось, - ответила я. - Я и правда всяиздергалась. Если у него нет Малефиция, возможно, Тейт работает с кем-то еще. Унего были другие посетители?

- Ты единственная.

Накрылась моя теория.

- Итак, Тейт утверждает, что он не причем, и я склонна емуверить. Как и ты во время нашего последнего разговора, - я собралась с духом. -Раз это не Тейт, и замешан Малефиций, который находится у Ордера... - япозволила Катчеру закончить мою мысль.

- Это не я, и не Мэллори.

- Я в курсе. Тогда остается только один человек. Саймон -единственный в Чикаго, кто официально связан с Орденом. Следовательно, не он лиединственный в Чикаго, у кого есть доступ к Малефицию?

Катчер не ответил.

- Что произошло между вами с Саймоном? - спросила я.

Гольф-мобиль с визгом затормозил у ворот - камни с гравиемполетели в стороны.

- Проблема заключается не в прошлом, - ответил Катчер.

- Значит дело не в мести?

- Да нет здесь никакой чертовой мести! - прокричал Катчер, зарядивкулаком в пластиковую переднюю панель мобиля. - Я желал уберечь ее от всегоэтого. Не хотел, чтобы она связывалась со всем этим дерьмом Ордена, с егополитикой, с его шестерками. Она превращается в невменяемую, мы оба измотаны, аон с ней постоянно, каждый день. Одному богу известно, что он втемяшивает ей вмозг.

- Мэллори никогда бы не изменила, - тихо произнесла я.

- Изменила бы мне? Нет, - согласился он, - Но, Мерит, ведьсуществует много других способов повлиять на отношение к человеку. Если бы тому,кого ты любишь, промыли мозги, что бы ты сделала?

- Промыли мозги? Ты не сильно утрируешь?

- А разве тебе не кажется, что она изменилась?

Вообще-то, казалось, с тех пор как она познакомилась сСаймоном. И это только подтверждало мое предположение о его причастности.

- Так или иначе, но Саймон здесь главное звено. Раз ты егоне выносишь, тогда устрой нам с ним встречу.

- Саймон не пойдет на встречу с членом Дома. Не позволитОрден. Даже просто чтобы попросить о встрече, на которую они не факт, что согласятся,придется соблюсти ряд формальностей.

- Я же с ним уже разговаривала.

- На неформальные темы. А сейчас ты говоришь о том, чтобы онотчитался перед вампирами за свои действия. Это другое.

Мое терпение к магам, включая Катчера, подходило к концу. Явылезла из мобиля и обернулась.

- Раз я не могу с ним встретиться, значит, это сделаешь ты.

Катчер стиснул челюсть. Он забарабанил пальцами по рулю,очевидно ожидая, когда я уйду.

По крайней мере, хоть кому-то я окажу одолжение.

Воспользовавшись очередным перерывом, поскольку мне несветило допросить Саймона без Катчера, я позвонила Келли и изложила последниеновости. Рассказала ей о Малефицие и нашу новую теорию, согласно которойпричиной проблем в городе стало воссоединение добра и зла.