* * *

Во время беседы с Марией Соколов развязывал Гринфельда. Тот смотрел на него, ничего не понимая. Освободив психиатра, Соколов бросился бежать из кабинета. За ним устремился и Гринфельд. Секретарша испуганно посмотрела на них…

Все произошло молниеносно. Гринфельд пытался что-то спросить у Соколова, но тот мчался к автомобилю, наталкиваясь на прохожих…

До Аркадия дошло, что Мария в опасности, но он не знал, где она находится.

Они выбежали из здания, Соколов с телефонной трубкой в руках что есть мочи несся к своему автомобилю. Впрыгнул в него, завел мотор. В последний момент на соседнее сиденье заскочил Гринфельд. Прохожие удивленно посмотрели на двух чудаков. Машина резко тронулась с места.

* * *

Мария выключила телефон, положила его в сумочку. В глазах стояли слезы, но плакать было нельзя. Она осознавала, что попала в ловушку, дверца захлопнулась: сколько ей удастся водить за нос убийцу – неизвестно… Она надеялась продержаться до приезда Соколова.

Когда в комнату вошел Валерий, Мария натянуто улыбнулась. Фотографии и альбомы она успела спрятать до его прихода. Мария не заметила, что один снимок выпал и лежал под столом…

– Тебе обязательно надо уехать. Сейчас попьем кофе и поедем, верно? – взволнованно произнес Валерий.

Он медленно разливал кофе по кружкам, руки его тряслись.

– Валерочка, я не могу уехать. Как же я оставлю Дашу?

– За Дашу не волнуйся, – услышала Мария и почувствовала, как быстро забилось сердце.

Ей трудно было играть роль ничего не ведающей гостьи, хотелось спросить: «Что с моей дочерью?» Тут Мария заметила снимок под столом, на нем была изображена она в тот момент, когда испуганно рассматривала крышу дома, откуда на нее упали кирпичи. Валерий поймал ее взгляд. Мария похолодела.

– Эти фотографии я сделал, когда ты попросила меня помочь. Я начал следить за тобой, фотографировать и изучать твое окружение, чтобы обезопасить…

Валера поднял фотографию и понял, что ошибся.

– А эту фотографию я сделал даже еще раньше…

– Валера, мне надо позвонить.

– Не надо тебе звонить, – резко ответил Валерий.

Мария внезапно бросилась бежать, по пути задела стул, и он с грохотом упал на пол. Валерий прищурился. Теперь начиналась главная и заключительная часть его игры. Он спокойно и невозмутимо вышел за Марией. Ей не убежать далеко. Теперь уже поздно что-то отрицать и разыгрывать роль спасителя: Мария была отнюдь не глупа…

Он вышел из дома, оглянулся, но жертвы нигде не было. Подойдя к забору, Валера увидел ноги Марии, которая пыталась перелезть через него. Недолго думая, он обхватил ее за ноги и, к ужасу Марии, помог спуститься. При этом он вполне миролюбиво приговаривал:

– Давай, давай, голубушка, помогу я тебе… Вот так, голубушка… Что же ты, голубушка, не кричишь никогда? Везде же полно людей! Небось помогли бы… Все деток больных разбудить боишься?

Теперь все встало на свои места: убийца и жертва смотрели в глаза друг другу…

Мария вспоминала тот день, когда приехала сюда впервые: какой же идиоткой она была!

Ее ярость была настолько сильна, что она ничего не могла произнести. Сердце отчаянно колотилось, как будто стремилось выскочить. В ушах шумела кровь. Марии показалось, что она очутилась в том страшном сне, и японец занес над ней меч. Вот-вот он убьет ее, и Мария увидит свое тело со стороны. Она взлетит над этим домом, и он станет таким маленьким, что сможет поместиться у нее на ладони…

Она посмотрела в глаза Валерию. В них отражались ярость и ненависть, но лицо было словно застывшим, напоминало маску. Оттолкнув Валерия, Мария снова бросилась бежать.

Валерий усмехнулся и направился к террасе. Спокойно уселся в шезлонг.

– Не туда, там снова забор! Калитка справа, а за ней свобода! – Эти слова доставили ему удовольствие.

Мария бросилась вправо и действительно увидела калитку.

В этот момент Валерий скрестил руки на груди и выкрикнул:

– А как же Даша? Она ведь у меня здесь! – Он был счастлив.

Мария замерла на месте, услышав эти слова… Калитка была открыта, Марию никто не держал, но ей показалось, что в ее тело впилась веревка. Она развернулась и пошла к Валерию.

Валера встал, сделал приглашающий жест к колодцу. Мария подчинилась ему. Теперь она уже никуда не могла бежать. Хозяин открыл колодец. Мария заглянула в него и увидела там привязанную Дашу…

– Мама, мама, – услышала она стон дочери…

– Пойдем-ка, присядем, дорогая, – сказал Валера.

Мария последовала за ним, переступив через труп собаки, прошла на террасу и уселась в шезлонг. У нее не было никакого плана действий. Отчаянно пытаясь взять себя в руки, Мария понимала, что она абсолютно бессильна… Вокруг не было ни одного дома, только деревья стояли величественно. Она была отрезана ото всего мира. Эта обстановка прежде внушала ей уверенность в себе, спокойствие и умиротворение. Сейчас в колодце кричала ее дочь, рядом лежал труп собаки, а Мария была во власти преступника, лишившего жизни ее подруг.

* * *

Мария и Валерий сидели на террасе. Со стороны могло показаться, что они просто мирно беседуют. Все выглядело так же, как в тот день, когда Мария впервые приехала к своему бывшему однокласснику. Только гостье было холодно. Ее бил озноб.

Они молчали, и эта пауза затянулась… Мария ждала приезда Соколова, но понимала, что это произойдет еще не скоро. «Только бы он успел», – словно заклинание, повторяла Мария.

Когда Валерий заговорил, с ним произошло нечто странное – его затрясло. Он встал и начал расхаживать вокруг жертвы, поглядывая на свои руки. Глаза его налились кровью. Выглядел он как маньяк, сбежавший из клиники.

Мария с ужасом понимала, что этот человек болен, его место в больничной палате с решетками на окнах.

– Я тебя любил с самой школы. Я из-за тебя поступил в мединститут. А ты только насмехалась. И вот, когда я дождался, что от тебя ушел муж, тут появился этот Соколов и встал на моем пути к твоему сердцу. И точно так же все твои подруги – я всех вас любил, и все вы меня обидели! Вы не принимали меня всерьез… Я так старался, чтобы ты меня полюбила!

Мария с ужасом смотрела на этого человека. Еще недавно он казался ей вполне здравомыслящим и благополучным… Он преуспевал, у него был отличный дом, семья.

* * *

Машина Соколова неслась по загородному шоссе со скоростью сто пятьдесят километров в час.

– Ты слишком много времени потратил на то, чтобы проверить у меня все места, где может быть проколото! Это было противоправно! – бурчал Гринфельд.

– Забудем прошлое, – Соколов произнес это твердо, не ожидая ответа.

– Если бы мне не позвонила Вика и не рассказала, что ее избил некто Миша, которого послал некто Валера… Если бы Вика не рассказала, что после визита того же Валеры у нее пропала сережка с бриллиантом… Мы бы вообще не знали, что подозревать нужно Валеру! И вы убили бы меня вместо Валеры! – Гринфельд вытер лоб носовым платком.