Хенрик смотрел на меня во все глаза.

– Может быть, вы все же сядете? – сказала Оливия Лундквист.

Я пыталась сглотнуть, но горло пересохло. Хенрик потянул меня за руку и усадил на другом конце дивана, положил руку мне на колено. Успокойся, возьми себя в руки.

В продолжение разговора у меня возникло ощущение отделения души от тела. Я слышала вопросы. Отвечала на них. Однако сама я была где-то в другом месте. И только когда Хенрик схватился руками за голову, я поняла: все рухнуло.

Изабелла

Стук в дверь моей комнаты. Мама уже встала, а я все еще лежу в постели. Дверь отворилась, в щель просунулась лиловая копна волос. Юханна заглянула ко мне и состроила жуткую гримасу. Скорее всего, по поводу собственного вчерашнего поведения.

– Белла, твоя мама уже приготовила завтрак, – сказала она.

– Хорошо, я иду.

– Но сначала я должна сделать вот это.

Юханна плюхнулась на кровать рядом со мной. Она крепко обняла меня и поцеловала в щеку.

– Спасибо! – сказала она.

– За что? – спросила я, вытирая щеку рукавом.

Юханна засмеялась и воскликнула:

– Изабелла Карлссон!

– Я.

– Знаешь, ты иногда совершенно витаешь в облаках.

Поначалу я слегка обиделась. Но искренняя улыбка Юханны заставила меня понять, что же она имеет в виду.

– В этом ты права, – сказала я и тоже засмеялась.

Мама зашла в комнату и тоже присела на край кровати. Посмотрела на Юханну, потом на меня. Положила руку ей на щеку – потом на мою.

– Сумасшедшие девчонки, – произнесла она. – Вы такие чудесные. Но совершенно сумасшедшие.

Я знала, что она считает Юханну неподходящей для меня компанией. Кольцо в носу, фиолетовые волосы, облегающая одежда, парни, вечеринки и все на свете. Но тут я подумала о событиях вчерашнего дня. Я взяла маму за руку и крепко сжала ее. Наши взгляды встретились.

Все снова хорошо.

Такое бывает со мной нечасто. Если быть до конца честной – никогда. Но в эту минуту я гордилась мамой. Обычно она нервозная и строгая, демонстрирует презрение к людям, непохожим на нее. И вчера, когда Юханна ввалилась в дом после ухода полицейских, я ожидала, что мама будет в ярости. Парень Юханны, Аксель, бросил ее, и она напилась. Выпила массу шотов и еще пива, и целую бутылку вина. Едва она переступила порог, как ее вывернуло прямо на коврик у двери.

И мама все это видела.

Мне было ужасно жалко Юханну. Но еще и жутко стыдно. Закрыв глаза, я ожидала, что мама начнет орать на Юханну и меня. И я в точности знала, что именно она скажет. Вот так бывает, когда девушка не думает о своей гордости, вот что происходит, когда водишься с парнями, у которых у всех одно на уме, вот чем кончается, когда несмышленые дети отрываются от родителей, думая, что они уже взрослые.

Мама не проронила ни слова.

Вместо этого она принесла ведро и помогла мне поддержать Юханну, которую по-прежнему рвало. Она вытерла ей рот и нос салфеткой (очень осторожно обращаясь с кольцом в носу) и шептала ей утешительные слова. Как иногда мне, когда я в детстве ударялась или болела.

Потом мы с мамой затащили Юханну в ванную, где она повисла, обняв унитаз, и ее вырвало еще раз. А потом она начала рыдать. Упав на пол, она выла, что никто ее не любит, что она не желает жить в этом гребаном мире, где люди ведут себя как свиньи, и особенно парни, которые еще хуже свиней.

Мама гладила ее по волосам и уговаривала, что все образуется, что ей не стоит так убиваться. Мне она велела принести полотенце и другую одежду. Я сделала, как она сказала, а мама раздела Юханну, усадила в ванну и помыла душем. Потом вытерла ее, надела на нее домашние штаны и футболку. Мы взяли Юханну под руки и потащили в ее комнату. Мама уложила ее и сидела рядом, пока та не заснула. Я сидела на полу и смотрела на них. Именно тогда меня охватило это чувство.

Мама сидела так спокойно, гладила Юханну по волосам, по щеке и что-то тихонько напевала. Даже не припомню, чтобы я когда-либо испытывала такую нежность к маме, как в эту минуту, чтобы я так гордилась ею.

А позже, когда Юханна заснула, мы с мамой пили кофе в кухне. Я сказала ей, что рассердилась, когда она приехала, но теперь больше не сержусь.

– А что ты чувствуешь сейчас? – спросила она.

– Что ты лучшая в мире мама, – ответила я и обняла ее.

Кажется, мама расплакалась. Такого с ней никогда не случается. Я почувствовала, что ее щека влажная. Мы долго не размыкали объятий. Я попросила прощения, что так глупо себя вела, а мама ответила, что теперь все опять хорошо. Теперь, когда я попросила прощения.

Потом она начала вспоминать, чем мы с ней занимались, когда я была маленькой. Кое-что я забыла, а кое-что отчетливо помнила. Пожалуй, это были самые чудесные мгновения с того момента, как умер папа. Жаль, что они так редко случаются. Возможно, в этом моя вина. Маме так тяжело.

– Если хочешь, можешь поехать со мной домой, – предложила она. – Я не хочу заставлять тебя, Изабелла. Но мне очень тебя не хватает, ты это прекрасно знаешь.

Я пообещала подумать. И больше мы об этом не говорили. О приходе полицейских мы тоже не вспоминали. Казалось, это может подождать, что это испортило бы нам приятные минуты. Но мама сказала, что готова поговорить со мной о чем угодно.

– Порой я была навязчива, знаю, – сказала она. – Но я постараюсь измениться. Очень постараюсь.

Я была к ней несправедлива. Она совсем не такая ужасная, как мне иногда представляется. Может быть, у нас наладятся отношения? Похоже на то. Как я хочу, чтобы они наладились. И знаю, что мама тоже этого хочет.

– Пойдемте, девочки, – сказала мама. – Завтрак на столе.

Она ушла в кухню, оставив нас наедине.

– У тебя потрясающая мамаша, – прошептала Юханна. – Будь на ее месте моя – было бы черт-те что. Уж она бы на меня наорала вчера. И мне пришлось бы выплывать самой. Никто не позаботился бы обо мне так, как твоя мать.

– Она такая, – ответила я. – Заботиться о других – это про нее.

– Может быть, потому она и работает с пожилыми, да?

– Наверное.

Юханна снова хотела чмокнуть меня в щеку, но я оттолкнула ее.

– У тебя изо рта такая вонь!

Я скинула одеяло и вылезла из постели.

– А от тебя воняет пердежом! – засмеялась Юханна и шлепнула меня по попе.

Мы вышли в кухню, сели за стол. Мама устроила нам потрясающий завтрак. Кофе нам с ней, зеленый чай для Юханны. Сок и молоко, йогурт, свежеиспеченные булочки, сыр и ветчина, за которыми она успела сбегать.

– Ну что ж, приступим, – сказала мама и тоже села.