Алексей провожал Таню, с удовольствием нес нетяжелые покупки. Подавал руку в транспорте, придерживал двери, пропускал вперед, с удовольствием любуясь ее волосами, уложенными в высокую прическу, и делал все это с таким неподдельным восторгом влюбленного, что Таня всю дорогу улыбалась.

Вот и не понадобилась Катина помощь – сам захотел, сам пришел; дождалась-таки она своего принца! Руку на прощание поцеловал, обалдеть! Ей еще никто в жизни рук не целовал. Ах, как она понимает теперь барышень из прошлого века…

А Алексей, проводив Таню, летел пулей домой, время уже поджимало – Константин должен был вот-вот приехать, магнитофон посмотреть. Про магнитофон ему Алексей сказал, а про то, что у него будет еще приятная возможность Катерину посмотреть, умолчал. А посмотреть там есть на что, рыжая бестия, Катька, сейчас должна свое фирменное жаркое стряпать, с хлебной крышечкой на горшочке, м-м-м, вкуснятина. И если эти два рыжика не понравятся друг другу – да провалиться мне на этом месте!

Когда он открыл входную дверь, то почувствовал одуряющий запах бараньего жаркого – кажется, уже готово. Прямо с порога заглянул на кухню – никого, духовка уже выключена. Тогда он подал голос, и сестра откликнулась из своей комнаты:

– Мы здесь!

Константин виртуозно копался во внутренностях Катюшкиной «Кометы», словно опытный хирург. Рыжая молния металась рядом. Зачем? Помочь, видно, хотела, да не дали.

– Леш, нельзя так запускать аппаратуру! Магнитофон любить и жалеть надо. Маслица он у тебя в последний раз когда кушал? А пассики растянутые поменять влом?

Алексей покаянно опустил голову, друг был прав.

– Стыдно? – Ехидная сестренка приподняла голову брата за подбородок и заглянула в глаза.

– Очень! Раскаиваюсь! Ты, главное, меня только ужина не лишай за это, я исправлюсь.

– Кстати, про ужин, он у меня уже готов.

– А у меня готов магнитофон. Поставь что-нибудь, звук проверить.

И Константин облегченно выдохнул, когда зазвучал «Ночной полет на Венеру». Boney M – это гораздо лучше, чем советская эстрада. Он бы очень огорчился, если бы выяснилось, что Катя предпочитает, не дай бог, Льва Лещенко или хотя бы даже Пугачеву. Хотя о чем это он! С ее темпераментом такое не слушают.

Ужинать сели на кухне. Каждому досталось по глиняному горшочку, накрытому сверху румяной корочкой из теста. А когда крышечку снимешь, из горшочка такой ароматный пар поднимается!

– Я шмотрю, вы и беж меня пожнакомилищь, – прошепелявил Алексей с набитым ртом, некультурно держа его широко открытым, потому что было ужасно горячо, а терпения ждать, пока остынет, не было.

– Да я не стал ждать выходных, у меня сегодня свободный вечер. Я тебе позвонил, Катя сказала, что тебя нет, но предложила приехать.

– Я говорю: «Вы же не Лешку ремонтировать будете, а магнитофон», – встряла непоседа Катерина.

«Какой хороший день», – думал Лешка, выскребая последние капли со стенок горшочка. В отношениях с Таней прямо-таки прорыв получился, сестру вот с хорошим человеком познакомил, накормили вкусно, и у магнитофона звук больше не «плывет»…

Весь июнь после окончания экзаменов Лида была предоставлена сама себе. В пионерский лагерь она ехать категорически отказалась, что она, маленькая, что ли! В августе у родителей должен быть отпуск, вот тогда и поедет с ними на природу – в деревню. А в июле, как она объявила родителям, у нее найдется чем заняться: Марк Маратович на пленэр приглашал, классная, Нина Ивановна, просила помочь в городском пионерском лагере, который собирались в июле развернуть у них в школе, – это когда дети днем приходят в школу, только их там не учат, а развлекают, поят-кормят, в тихий час спать укладывают, а вечером домой отправляют. Да мало ли интересных дел в Москве летом, вон Наташка зовет на открытие гостиницы «Космос», которую построили к Олимпиаде-80, ее мама туда по знакомству устроилась на работу; она говорит, что на открытии будут выступать Алла Пугачева и Джо Дассен!

Лида подходила уже к третьей будке мороженого, но фруктового, за семь копеек, не было. Раз его не было в этих трех, бесполезно искать дальше, эдак весь район обежишь впустую. Лида вспоминала свои детские годы, тогда это мороженое «выкидывали» в продажу почаще, ведь на нем, несмотря на его дешевизну, можно было план по выручке запросто сделать, настолько оно было популярным. А сейчас что – розовый пищевой краситель закончился, что ли? Лето, жара, холодненького хочется. Лида купила пломбир – брикет на вафлях за двадцать копеек. Оказалось очень вкусно, туда, что ли, топленое молоко добавили? Эх, делали бы так всегда. Объедение…

А еще Лида не хотела никуда уезжать, потому что собиралась пообщаться с Константином. Она позвонила ему, попросила о встрече и назавтра рано утром приехала в Щербинку.

Константин встретил Лиду на станции, и они пошли к тому самому прудику, куда их приводил на пленэр Марк Маратович прошлой весной. «А мостки так и не починили…»

– Ну, пожалуйста. – Лида шла, держала Константина под ручку и смотрела на него снизу вверх, заглядывая в глаза. – Расскажите, какие прогнозы? Скоро ли можно будет вернуться обратно?

Она, конечно, очень хотела вернуться. Но и здесь жить было все-таки очень интересно, а еще интереснее – что будет дальше. Да и родителей покидать очень не хотелось, правда, она не очень об этом думала, она не торопилась. И отдавала себе отчет, что, даже если Костик и придумает, как ее вернуть, будет это еще очень не скоро.

– Лида, милая! Я боюсь, что ничего радужного тебе сейчас пообещать не могу. Да, у меня сейчас практически безлимитное финансирование, не работа, а мечта – попросил чего, а оно как по щучьему велению на следующий день появляется. Специалист нужен в какой-нибудь редкой области – подадут на блюдечке. Но помнишь фильм «Мертвый сезон»? Даже если собрать вместе девять беременных женщин, то ребенок все равно не родится через месяц.

– Но ведь вы уже одну машину времени создали, неужели не помните, как это было?

– Помню! Мало того, у меня с собой мои записи из 2020 года. Но понимаешь, Лида, ту машину мы с отцом создавали не одно десятилетие, ведь отец начал работать над ней, когда ему было лет двадцать, еще будучи студентом Бауманки. И за несколько месяцев, что прошли с тех пор, как мне дали команду ускорить работу, я физически ничего еще не успел сделать прорывного и вряд ли сделаю даже с целым штатом помощников. Это диалектика, надо ждать качественного скачка. И не забывай, что в 1979 году нет и нельзя воссоздать некоторые технические решения из будущего. Только в 1985 году мы с отцом смогли кое-как выкрутиться, чтобы отправить меня сюда. Но что будет через пять лет в этой реальности, я гарантии дать не могу.

– Потому что это другая параллельная реальность?

– Именно.

– И что делать?