Она тщательно изучила фотографии стола, сделанные ею и копами, но ни на одной из них не было стеклянного папье-маше с желтым пером внутри. Конечно, утверждать точно было рано, но Руби не могла отделаться от ощущения, что это и может быть пропавший предмет: похищенный объект номер один.

– Ты что-то вычислила? – спросил Блэкер.

– По сути, я думаю, да, но стопроцентной уверенности у меня нет.

– Ладно, скажи мне, когда будешь готова, – отозвался он. Его часы зажужжали, и он взглянул на циферблат. – Странно.

Руби подняла взгляд.

– Что именно? – поинтересовалась она. Блэкер предъявил ей свои часы.

– Сообщение от тебя.

Руби вгляделась в послание. Оно гласило:

Xb8fnghsmKKshgg

– Это какой-то тест? – осведомился Блэкер.

– Я его не посылала, – объяснила Руби. – Дело в том, что я потеряла свои часы. Думаю, кто-то их нашел.

Блэкер только моргнул.

– Ну ладно, – поправила себя Руби, – я имею в виду, кто-то явно их нашел, но я понятия не имею, кто бы это мог быть.

– И где ты потеряла часы?

– Где-то на высоте трехсот футов.

– Звучит как долгая история, – заметил Блэкер.

– Вроде того, – вздохнула Руби. – Послушай, если я попытаюсь расшифровать, что значит это сообщение… – Она сделала паузу, глядя ему в глаза. – …есть ли шанс, что ты сможешь выиграть для меня немного времени? Прежде чем… ну, ты понимаешь.

– Прежде чем сообщить о том, что с твоими часами кто-то играет?

Руби кивнула.

– Я дам тебе фору, – согласился Блэкер, – но вряд ли она будет большой.

Руби улыбнулась. Лучшего напарника, чем Блэкер, трудно было пожелать, и в этот момент она понимала, как ей повезло.

– А теперь тебе лучше пойти домой, – добавил он, указывая на дверь, – до встречи.

Руби была уже почти у лифта, когда Базз позвала ее назад и вручила записку:

Встретимся в «Чарльз-бургере». Хитч

Руби знала «Чарльз-бургер», хорошее бургер-кафе с зелеными кожаными банкетками и столами из полированного дерева. Это было вполне в духе Хитча. Пройдя в двери, сделанные из стекла и меди, Руби сразу его увидела: он сидел за освещенным лампой столом в дальней части зала.

– Я получила твою записку, – уведомила Руби. – Ты все еще думаешь о том, чтобы удушить меня? Если так, то я, наверное, буду держаться на расстоянии.

– У тебя и без того хватает проблем, детка, – отозвался Хитч. – Я думал о том, что ты сказала – что кто-то пытался тебя убить.

– Возле здания «Хаузер Инк»?

– Да, когда ты висела на том тросе.

– И что?

– Это не мог быть тот человек, которого ты преследовала, потому что по твоим словам выходило, что трос обрезали с другой стороны. Но это и не могло быть случайно – один из наших людей осмотрел трос, и, судя по всему, его обрезали ножницами для металла. Это заняло некоторое время, трос стальной и довольно прочный – тебе повезло, – но это означает, что тот, кто это сделал, был настроен решительно.

– Ты хочешь сказать, что кто-то преследовал меня?

– Я думаю, что кто-то, скорее всего, выслеживал того небоходца, точно так же, как и ты, и оказался на той же самой крыше. Не думаю, что с самого начала целью была ты – кто бы это ни был, он следил за акробатом, а ты просто попалась под руку.

– И все же, – произнесла Руби, – вряд ли можно назвать милым и добрым человеком того, кто пытался убить тринадцатилетнего ребенка, который просто находился там по своим делам.

Хитч посмотрел на нее, приподняв бровь с выражением «теперь я слышал все».

– Я полагаю, именно этого и следовало ожидать, Редфорт: если кто-то преследует человека и, при необходимости, намеревается его убить, вряд ли он будет колебаться перед тем как грохнуть излишне любопытную школьницу.

– Скорее всего, так и есть, – согласилась Руби.

– Я не в восторге от того, как ты действуешь, однако детектив из тебя отличный, – продолжил Хитч, сделав глоток кофе, – поэтому у меня есть предложение.

– Я слушаю.

– Дело в том, что ты вроде как агент, и не просто агент, а агент «Спектра» – возможно, еще стажер, но тем не менее агент. Это означает, что ты должна рассматривать все с точки зрения агента – не нырять в незнакомом месте, не прыгать, не посмотрев, куда приземлишься, не принимать решений без тщательного обдумывания. Агенты думают о последствиях – нам приходится, потому что в этом смысл того, что мы делаем.

Руби не стала спорить.

– А ты, Редфорт, действуешь, словно какой-нибудь киношный агент, которого придумал сценарист, не знающий реальности, но желающий расписать на много страниц тебя с твоим богатым внутренним миром. Тебе нужно пользоваться мозгом и принять решение: то ли ты школьница, играющая в супергероиню, то ли ты агент секретной организации, борющейся со злом? Ты видишь разницу? То, что я говорю, вообще доходит до тебя, Редфорт?

И в кои-то веки у Руби не нашлось остроумного ответа, ей нечем было крыть, в голове у нее вертелся спутанный клубок вопросов – слишком хаотичный, чтобы понять, какой из этих вопросов следует задать.

– Послушай, детка, я буду честен с тобой: никто не в восторге от того, что бесстрашная школьница идет на неразумный риск и может подвергнуть ненужной опасности тех, кому придется ее спасать.

– Значит, ты требуешь, чтобы я не рисковала?

– Я имею в виду, что есть риск и есть риск.

– То есть маленький риск и большой риск? – уточнила Руби. – Ну…

– Нет, не в этом дело – ты совершенно не поняла смысла сказанного. Я говорю о глупом риске и не глупом риске. Просчитанном риске и импульсивном риске. Риск, на который тебе приходится идти, потому что нет выбора, и риск, на который пойдет только сумасшедший. Это тебе понятно?

Руби не сказала ничего.

– Так вот, пока что я видел только школьницу, совершающую уйму глупых поступков и забывающую думать головой. К твоему сведению, Редфорт, тебя завербовали за твое умение применять мозги, а не за твое раздутое эго.

Руби по-прежнему молчала.

– Выйдем на минуту, пожалуй.

Они вышли из «Чарльз-бургера», и Хитч пошел впереди Руби и свернул за угол в грязный переулок, полный мусорных баков; по обе стороны от узкого пространства между домов вздымались высокие кирпичные стены, вверх по которым тянулись пожарные лестницы.

– Детка, я собираюсь кое-что объяснить тебе, так что слушай внимательно. Я нарушаю правила, но это для пользы дела.

Руби пожала плечами, не понимая, к чему он клонит.