– Как насчет этого: я попробую убить Лиама Герлинга и посмотрю, куда это нас приведет? – иронизирует она.

На меня накатывает отчаяние, и тело берет верх над разумом, начиная двигаться без приказов. Я разворачиваюсь, хватая со стола старую бутылку, и с ее помощью выбиваю из руки Каро нож. Лезвие оставляет порез на моей груди, но я не замечаю боли. Мы одновременно бросаемся друг на друга, но ни одна из нас не пытается призвать на помощь магию. Внезапно понимаю, что это битва не могущества, а воли. Дело не в магии. Дело в нас.

Мы боремся, но Каро обретает свою силу и обеими руками прижимает меня к фреске. Когда я погружаю лезвие кинжала в плоть Каро, вижу перед собой лишь злобный оскал собаки, запечатленной на ней.

Вокруг рубинового кинжала выступает кровь. Я даже не успеваю понять, что происходит, потому что из раны, обвиваясь вокруг нас, начинает подниматься мерцающая змея. Мое замешательство отражается в глазах Каро, но потом едко-сладкий запах кровавого железа наполняет мой нос, и я начинаю понимать.

Кинжал плавится, растворяясь в крови Каро, словно часовая монетка – в вине.

Дым становится гуще, превращаясь из красного в голубой, потом в зеленый. Вспоминая ритуал регрессии крови, позволяю дыму заполнить меня, ощущая его холодный привкус на языке. Глаза заволакивает пелена.

– Джулс, – шепчет Каро, ее голос звучит удивленно, и я понимаю, что она этого не ожидала.

Окружающая действительность отходит на второй план, когда через нас проносятся мгновения, которые я не сразу могу узнать. Но потом мое сознание проясняется, и я понимаю, что в лезвии содержится не время, не сила, а воспоминания. Мгновения, вытянутые из самого времени.

Девочка находит меня в лесу и протягивает руку, чтобы отвести домой.

Две девочки бегают друг за другом и кричат «Лиса» и «Змея», не ведая другой магии, кроме пения птиц или шепота ветра в деревьях.

Строится великое поместье лорда Эвера, рабочие уходят затемно, оставляя пустой, наполовину построенный замок нам. Вокруг – горы камней, а в некоторых комнатах еще нет потолков. Мы с Каро проникаем туда ночью, бегаем по темным коридорам, урывками замечая звезды.

Каро говорит мне:

– Папа построил комнаты для нас обеих, но давай у нас будет общая спальня, чтобы мы не разлучались.

Я подкрадываюсь к Каро, которая стоит возле рабочего стола лорда Эвера, но мне едва ли хватает роста, чтобы заглянуть ей через плечо. Ее взгляд светится жадным любопытством, когда она протягивает руки к красивым, острым, блестящим вещам, разбросанным по поверхности.

Мы сбегаем в деревню, чтобы поиграть с другими детьми, живущими там. Участвуем в их играх тайно, не раскрывая своих имен, и все время находимся вместе.

Я плаваю на спине в лесном пруду рядом с Каро. Мы держимся за руки, чтобы течение не унесло нас в разные стороны.

Мы испытываем свою магию: взявшись за руки и крепко закрыв глаза, пытаемся найти и схватить поток времени, несущийся через лес. Молодое дерево взмывает ввысь, расправляя ветви и протягивая их к небу; листья прорывают почки, образуя зеленую шапку, но уже в следующее мгновение они становятся золотыми и опадают.

Я стою возле Каро на вершине обрыва, холодный ветер обдувает наши лица, а вокруг лишь голубое небо. Ее волосы развеваются, словно темный блестящий флаг, восторженный шепот звучит у моего уха.

– Мы могли бы сделать что угодно, Антония, даже полететь, если бы захотели.

Новая история Алхимика и Колдуньи разворачивается перед моими глазами так быстро, что я едва поспеваю за сменяющимися картинками. За пару секунд – или часов, точно не могу сказать – история нашей дружбы прокручивается в моей голове. Параллельно с ней происходит другая история.

Лорд Эвер наблюдает, учит, постоянно заставляет трудиться. Какими бы сильными мы ни росли, он становится все сильнее.

Я бегу за Каро прочь из замка, не понимая, почему она злится, но зная, что должна утешить. Схватив ее за руку, замечаю блеск слез на щеках. Каро бросается ко мне в объятия, опуская голову мне на грудь.

Весенний день, все собрались за столом.

– Мы нашли тебя одну у реки, – протяжно говорит лорд Эвер, глядя на меня. – Когда я сказал тебе, что я – последний и самый могущественный колдун во всей стране, живущий с дочерью в доме из темного камня на вершине холма, окруженного лесом, ты умоляла взять тебя к нам.

Эвер и маленькая Каро отвели меня в каменный дом, наполненный светом: солнечным – днем и светом звезд – ночью. Лорд Эвер говорит, что чувствует живущую во мне силу, подобную той, что живет в Каро.

– Вы уравновешиваете друг друга – страх и храбрость, нежность и сила, – внушает он нам, демонстрируя, как использовать магию, чтобы обратить свинец в золото или удержать пламя в наших маленьких, сложенных чашечкой ладошках. Когда оно обжигает кожу, он говорит нам, что цена силы – боль. Каро кивает, и я замечаю, как ее глаза блестят от жажды. Лорд Эвер тоже это видит и улыбается.

Я стала старше, прячусь за занавеской, подглядывая в щелку, пока лорд Эвер принимает просителей в главном зале. Он создает разные вещи с помощью своей магии: шелкá и золото, специи и драгоценные камни. Для него это ничто, но люди с готовностью отдают свою кровь в оплату, а та превращается в блестящий металл. Каро стоит рядом с ним, собирая кровавое железо и перевязывая раны всех пришедших, мило улыбаясь, когда они бредут прочь. Иногда она оставляет им лишь день или час. Однажды, играя с ней в догонялки в лесу, я спотыкаюсь о тело женщины. Она даже не успела добраться до своей деревни.

Во время одной из тренировок вкладываю все силы в кинжал, пытаясь убить Эвера. Но клинок едва ли царапает его. В отчаянии я бегу к местной ведьме, умоляю ее о помощи.

Ее ответ:

– Только чистая любовь способна убить чистое зло.

А потом она собирает маленькую сумку и сбегает.

Вот уже я стою у окна в нашей с Каро общей комнате, умоляя ее заставить отца прекратить это. Выбеленные кости валяются по всей залитой лунным светом лужайке; волки бродят на опушке леса. Деревни вдалеке – лишь темные тени без света или дыма.

– Мы должны что-то сделать, Каро, прекратить это, – шепчу я.

В ответ она недоуменно смотрит на меня, потом отворачивается и закрывает глаза. Внутри все обрывается от осознания моего одиночества.

Я плачу:

– Почему ты не слушаешь?

Лежа в кровати, решаю одна остановить Эвера.

Последний момент разворачивается в ярких подробностях…

Свет фонаря вокруг меня уступил место факелам. Мы в замке, спим в комнате Каро, которую отец построил для нее. Нет – для нас, шепчет внутренний голос, и я знаю, что это правда. Он был отцом и мне когда-то. Что бы я теперь ни думала о лорде Эвере, каким бы воплощением зла он ни казался, Каро все равно любит его.