— Сразу рыбачить? — удивлённо протянул Иван. — Не, я — пас. Может, ближе к вечеру.

— А я и не приглашаю, — фыркнула я и показала ему язык. — Мне больше достанется.

— Не обольщайся, котёл–то общий, — улыбнулся Матвей и встал, сладко потягиваясь. — Короче, пошёл я знакомиться с соседями, может, удастся раскрутить их на футбол или волейбол.

— Правильно мыслишь, — согласился Иван, глядя в спину удаляющемуся Матвею, и, порывшись в сумке, вытащил книгу. — А я пока почитаю.

Расчехлив удочку и отсыпав в пластиковый стакан консервированной кукурузы, я надела белую футболку и зашагала в сторону ямы, на ходу нахлобучивая на голову широкополую соломенную шляпу.

— Ты поаккуратнее там, — отрываясь от книги, сказал мне вслед Иван. — На запах еды не только рыба идёт, но и змеи.

Я застыла на месте и резко повернулась к мужчине. Увидев, как мой рот начал открываться, а взлетевшие вверх брови показались над стёклами очков, Иван рассмеялся и торопливо добавил:

— Да не волнуйся ты так! Просто, выбирая место, не наступи змее на хвост — и всё. Завидев тебя, они сами расползутся кто куда от страха.

— Я что, такая страшная?

— Для змеи любой человек — страшила, — смеясь, ответил мужчина. — И ещё. Они умеют плавать, но только по поверхности, высоко подняв над водой голову, так что если увидишь — не удивляйся и не пугайся, стой спокойно и не дёргайся, и змея проплывёт мимо. Если близко от тебя проплывать будет — лучше спокойно выйди на берег и пережди, запомни: спо–кой–но. Начнёшь орать благим матом и топать по воде, как слонёнок, — испугаешь её, она от страха потеряет ориентацию в пространстве и вместо того, чтобы удрать, — метнётся к тебе.

— Это ты сейчас шутил или серьёзно говорил про… про потерю ориентации? — медленно проговаривая каждое слово, с сомнением в голосе спросила я.

Вместо ответа Иван громко расхохотался, потирая руки от удовольствия, — сделал он меня.

— Ты развлекаешься, а мне что–то сразу расхотелось и рыбу ловить, и купаться, — обиженно надула губы я, насторожённо озираясь по сторонам.

— Алён, ты же умный человек, — терпеливо старался образумить меня Иван. — Вон палаточники вообще тут и днюют, и ночуют — и ничего! Ходят себе довольные и непокусанные. Проконсультируйся с ними для самоуспокоения.

Я тяжко вздохнула. Иван прав. Пора перестать накручивать себя и становиться посмешищем для других: если все как один утверждают, что эти мерзкие пресмыкающиеся практически безопасны, то какой смысл убеждать себя в обратном и отравлять отдых? Всё, что от меня требуется, — смотреть под ноги и соблюдать осторожность, вполне реализуемо. Точка.

На душе мгновенно полегчало, и, разогнав по углам дурные мысли, вскоре я уже стояла по щиколотки в воде у ямы, увлечённо таская одну за другой жирную краснопёрку и периодически поглядывая во все стороны… на всякий пожарный…

— Я всё разузнал, — какое–то время спустя раздался за моей спиной довольный голос Матвея.

Я обернулась — Матвей сбегал по тропинке вниз к шезлонгам.

— Иди сюда, «рыбачка Соня», поделюсь информацией. И брось ты эту яму — твою «большую рыбу» из неё сегодня ночью выудили.

— Ты о чём? — спросила я, подходя к ребятам.

— Они, — и Матвей движением головы указал на палаточников, — взяли здесь ночью сомика килограмма на два. В общем, так. Ребята действительно из Владимира — Лена и Вадим, с ними сынишка лет тринадцати — тоже Вадим. Приехали они вчера днём и пробудут здесь две недели. Через пару дней прибудут их друзья, которые десять лет назад впервые привезли их на это место. Все рыбаки, так что не скучают. Представляете, ребята уже в течение десяти лет каждый летний отпуск приезжают сюда.

— И что в этом хорошего? — скептически заметила я. — Неужели не хочется посмотреть новые места, набраться новых впечатлений?

— А разве впечатления бывают старыми? — хитро глядя на меня, спросил Иван.

— Не подкалывай, ты понял, о чём я, — беззлобно ответила я и легонько ущипнула его за руку.

— В новых и старых местах есть как свои неоспоримые плюсы, так и минусы, — философски заметил Иван, ойкнув и отдёрнув руку. — В погоне за новыми впечатлениями ты можешь получить испорченный отпуск, а если точно знаешь, чего хочешь, то лучше ехать туда, где со стопроцентной уверенностью это получишь, то есть в проверенное место.

— Твоя правда, — согласился Матвей и, встрепенувшись, продолжил: — Короче, договорился я с ними на волейбол — это сейчас, потом искупнёмся, перекусим, а ближе к вечеру ребята приглашают нас на запечённую на углях рыбу — они ночью отлично отловились, самим не съесть.

Матвей шумно сглотнул слюну.

— Волейбол — это без меня, — сокрушённо вздохнула я и посмотрела на свои ногти. — У меня ногти.

— Наплюй, — махнул рукой Матвей, широко улыбаясь.

— Если бы это помогло их сохранить — давно обплевала бы, — сыронизировала я. — Да ты не переживай за меня, играйте сколько влезет, а я ещё половлю — клюёт как ненормальная. Потом вместе искупаемся.

Время летело незаметно. Я продолжала ловить рыбу, но уже давно не складывала её в садок, а, рассмотрев, снова отпускала в реку. Клёв не прекратился даже с наступлением жары. Хм… либо эта яма настолько прикормлена, что к ней подтягивается рыба со всей Волги, либо… я ловлю одну и ту же рыбу по десятому кругу.

Сверху доносились звуки ударов по мячу, радостные и, наоборот, разочарованные возгласы, крики и звонкий смех. Мы уже успели искупаться с новыми знакомыми и, недолго размышляя, вернулись к прежним занятиям: я — к рыбалке, остальные — к игре в волейбол. Жизнь кипела. Откуда–то издалека до меня донёсся новый незнакомый звук, который всё усиливался и усиливался, как будто приближаясь. Наконец он приблизился настолько, что моё сознание смогло его идентифицировать — работающий автомобильный двигатель, вот только как–то слишком громко и шумно он работал. Через пару минут на пригорке показалась белая иномарка, а за ней ещё одна, серая. Ага, теперь понятно, почему звук двигателя показался мне странным: машин–то две. Вероятно увидев, что на пригорке они далеко не одни, водители медленно сдали назад и припарковались где–то не доезжая поляны — снизу не видно было, где именно.

До меня донеслись звуки хлопающих дверей и весёлые голоса вновь прибывших — женский и несколько мужских. Судя по долетавшим до моих ушей обрывочным фразам и указаниям, произносимым чаще всего женским голосом, шумная компания, как и десятки других, ей подобных, выгнанная за черту города раздражающим зноем, планировала организовать пикник на природе, у воды, и теперь занималась обустройством приглянувшегося свободного участка суши. Кто–то включил музыку, а спустя некоторое время из–за пригорка показался тонкий столбик дыма, возвестивший о начале приготовлений к ключевой фазе мероприятия — жарке шашлыка.

Регулярно повторяющийся звон бокалов и периодические взрывы хохота по ту сторону пригорка свидетельствовали о том, что гулянка у соседей шла полным ходом и не только не затихала, а набирала обороты. Ну что же, каждый человек имеет полное право немного расслабиться.