на шею, а не на грудь. Пересилив себя, сделала из маленькой тряпочки тампон и положила на рану, а второй максимально плотно обмотала вокруг.

Ткань тут же насквозь пропиталась кровью, и я заткнула рану еще и руками, надавив со всей силы. Что-то подсказывало, что я занимаюсь ерундой, но не заниматься ей я не могла. Сердце набирало обороты, к груди подступало щемящее чувство тоски, возможной утраты чего-то важного и ценного, хотя умирающий мне не брат и не сват.

Но стал дорог.

Как так быстро-то? Я не особо привязываюсь к людям, даже к тем, кто мои мужья по съемкам. Коллеги часто спрашивают меня, как я разделяю игру и жизнь, но мне это удается само собой. А тут что-то пошло не по плану.

— Кто ты? — спросила в отчаянии, вглядываясь в бледное лицо незнакомца, пытаясь отыскать в памяти знакомые черты. Но их не было. Я вижу его впервые.

— Твоя судьба, — прохрипел дракон и, кашлянув, потерял сознание.

Или…

— Эй!!! — я дернула его за плечо. — Эй! Не смей умирать!

Тело мужчины безвольно трепыхалось под моими руками. Я хлестала его по щекам, трясла, но безрезультатно. Грудь обожгло болью, словно туда всадили огромный нож. Тугой, ядовитый комок разрастался, я не могла вдохнуть, глаза застлали слезы. Они катились по щекам крупными каплями и падали на лицо незнакомого мужчины.

Да какое мне до него дело?

Встала и пошла дальше.

Он умер. Ему не поможешь. Я не доктор. Я не заставляла его заступаться. Я не просила.

В памяти промелькнули смутные образы. Горячее дыхание, стекающее по моему позвоночнику, приятный бархатный голос, надежные объятия, чувство безопасности. Безотчетное. Не понятное. Но надежное. Крепкое как самый крепкий в мире металл.

— Не смей умирать!!! — прокричала и ударила мужчину кулаком в грудь.

— Не смей!!! — крикнула мама, но было поздно.

Что-то неотвратимое произошло. От моего удара брызнули белоснежные искры, а тело незнакомца выгнулось дугой. Он яростно вдохнул-прохрипел и осел обратно на плитку. Вокруг нас образовался белоснежный кокон из струящихся потоков энергии. Они плясали, причудливо переплетаясь, вырисовывая на стенах кокона затейливые узоры. Несколько потоков опустилось с купола кокона на меня и дракона, оплетая нас, сплетая наши тела и наши души.

— Бриана, остановись, он и так не умрет!!! Умоляю, прекрати!

Но я не могла. Я не знала, что происходит, и не знала, как это остановить. Одно я понимала четко: не отпущу этого мужчину за грань даже ценой собственной жизни.

Он мой.

Он для меня.

Он мне нужен.

Йодль знает зачем, но нужен!

Я обняла незнакомца и, как сумасшедшая, рыдала на его груди, позволяя сгусткам энергии оплетать нас и творить магию. Через мое тело протекали мощнейшие энергетические потоки, но не задерживались. Они втекали в тело мужчины, исцеляя его, залечивая раны. Голос мамы становился все тише, он отходил на второй план, пока не исчез вовсе.

А вслед за ее голосом исчезло все. Мир постепенно терял звуки, краски, погружался во тьму и померк.

— Я не могу уйти, пока не добуду лекарство для отца, — прозвучал глухой мужской голос.

— А ты все еще не понял, что это за лекарство? — усмехнулась мама. — За Белой охотятся сильнейшие всех миров. Она — абсолютная сила. Абсолютная жизнь. Думаешь, я просто так оставила дочь в другом мире? Я верила, что привратник и ключ остались в этом мире, а оно вот как все оказалось. Вы нашли друг друга.

— Должно быть другое лекарство.

— Уже нет смысла скрывать магию. Всплеск был такой, что дрогнули все миры. Вернитесь в ваш, спрячьте ее у всех на виду. С Алфиреей я попробую разобраться.

— Думаешь, твоих сил хватит?

— Я умру, но не позволю ей отнять мою дочь.

Я открыла глаза, и разговор резко оборвался. Птицы пели так восхитительно, что на миг я забыла об услышанном. Да и не могла пока переварить информацию. Сознание текло вяло, как густой кисель. Невероятно пахли цветы, сладко, свежо, пряно, с привкусом горячего солнца. Надо мной нависли большие бутоны плетистых роз, вокруг которых кружили радужные бабочки. Их прозрачные крылышки переливались всеми цветами и источали магические потоки в виде полупрозрачного дыма. Это все видят или только я?

Где-то неподалеку журчал фонтан, разбавляя музыку птичьих трелей журчащими нотками. Я закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями. По коже скользил легкий ветерок.

Чье-то дыхание…

Прикосновение губ к шее, ключицам…

Лес, шелковая трава под спиной, сбивчивое дыхание…

Я распахнула глаза и резко села. Что за образы? Любовь на лесной лужайке в моем жизненном опыте не числится. Что за игры сознания?

Откинув легкое покрывало, я села. Мы расположились в большой садовой беседке. Мама и дракон сидели за кованым столиком, застеленным белоснежной скатертью, а меня переодели в шелковую сорочку и устроили на диване-качалке. Ничего не имею против, обожаю садовые качели. С наслаждением потянувшись, я поднялась и подошла к столу, заставленному фруктами, закусками и напитками.

Желудок радостно сжался и даже осуждающие взгляды не помешали мне устроиться на свободном стуле, заполнить тарелку едой и только после того, как я прожевала первый бутерброд и запила соком манго, уточнила:

— Вы в порядке?

Дракон изогнул бровь, скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.

— Что? Я задела ваше мужское самолюбие, справившись о здоровье? Судя по виду, умирать больше не собираешься.

— Судя по поведению, умереть решила ты, — недовольно заметил дракон.

Мама осуждающе поддакнула. Да что тут за коалиция против меня собралась? Я их от врагов спасла, с того света вытащила, а они знай себе смотрят как на кобеля, залезшего в чужой огород и разрывшего яму на грядке с сортовыми пионами!

— Угроза? — ляпнула, пережевывая бутерброд с икрой.

— Констатация факта. Ты не должна была применять магию, — вздохнула мама, манерно отпивая из фарфоровой кружечки горячий чай.

В беседку зашел стройный официант в белоснежно-угольном костюме, убрал грязную посуду, поставил новые угощения и, поклонившись, вышел. А мама, кажется, времени даром не теряла и в этом мире — богатенькая госпожа. Если уж беседка у нее такая, как среднестатистическая квартира жителя столицы, то что о доме говорить? Хотя сам дом я так и не увидела. С беседки открывался захватывающий вид на пруд, по зеркальной глади которого скользили, склонив головы, лебеди. Я вздрогнула, перехватив в сознании воспоминания.

Пруд. Корас. Поцелуй, от которого захватило дух.

Но не поцелуй оборотня.

— Что-то напоминает? — многозначительно спросил дракон.

Глава 51

Он сидел рядом, и эта далекая близость стерла расстояние между нами. Волоски встали дыбом от одного только