вполне понятен. Мне хватило встречи с когтистой тварью, на съедение которой меня оставил Эдриас. А сейчас я собираюсь не то, что призвать одну такую штуку — открыть ворота для целой орды подобных ужасов.

Неизвестно, что прорвется в наш мир через разлом, да и зачем тревожиться, если не можешь предотвратить? Главное — как можно скорее закрыть разлом, да перебить то, что останется по эту сторону… В идеале, сделать все так, чтобы тварей засосало обратно в бездну вместе с гохринвийцами, как было с морским Ужасом, что призвал когда-то учитель. Вот только в тот раз печать призыва была сделана по всей науке, а я собираюсь заняться явным вредительством.

Почему-то мне представилась госпожа Виола, которая от одного намека на подобный план выбила бы из нас всю дурь. Архимаг неустанно повторяла мне, что фиолетовые руны — крайне опасны, поэтому и относятся к тому типу магии, что изучают исключительно в стенах башни. Дикие маги фиолетовых рун тоже долго не жили: без рун очищения, их первое же заклинание было для них последним, так что наука призыва демонов, духов, или оживления мертвых, относилась к малоизученному знанию, прикоснуться к которому могли только самые сильные и умелые колдуны.

— Ты уверен, что наш план сработает? — тихо спросила Витати.

Девушка сомневалась, но не в том, что демоны справятся с армией, а в том, что мы в принципе сумеем вызвать разлом, из которого полезет всякое.

— Уверен, — кивнул я. — Меня два года учили составлять печати так, чтобы они не взрывались. Тут же нам нужно будет противоположное.

— Если печать развалится до того, как ты насытишь ее энергией? Это же будет просто взрыв, — не унималась винефик. — Я не раз видела твои неудачные заклинания, когда тебя обучал Осиор.

Я нахмурился, ища правильные слова. В этом Витати была права. Если энергия внутри контура будет недостаточной, то ничего не выйдет.

— Малый внутренний контур — вот ключ, — ответил я винефику. Если не соблюдать пропорции размера рун внешнему контуру, то заклинание не рассыпается, а именно взрывается. Главное удерживать внешний барьер, чтобы энергия хлынула в печать. И получится эффект, как удар шилом.

— Ты сам-то в это веришь?

Я ничего не ответил, продолжая размышлять о том, как же провернуть то колдовство, которое мы с Витати замыслили.

После заката мы прибыли на место. По пути встретили несколько конных разъездов, но командир отряда, рослый хмурый воин со зверским выражением лица, все решил и нас без особых проблем пропускали вперед. Гохринвийцы были в полудне пути от нас, так что с каждым шагом угроза лишь возрастала, ведь мы могли нарваться на разведчиков противника.

Впрочем, никого эта перспектива не страшила. Бойцы прекрасно знали, что с ними винефик и магик-чужак, который дал бой братьям-близнецам, так что даже если в отряде будет две дюжины всадников — мы с ними справимся.

— Приехали, — односложно сообщил командир, указывая на поле перед нами.

На мой взгляд, это был точно такой же участок степи, как и любой другой на нашем пути, о чем я и сообщил Витати.

— Посмотри, вон там есть холмы, — сказала Винефик, указывая куда-то в сторону. — Отличное место для незаметного маневра средней группы. А там, дальше, излучина ручья. Можно перейти вброд, но это время, и какое-никакое, но препятствие.

— Понял, — кивнул я, хотя понятного было мало, ведь холмов я так и не заметил. Местность тут была настолько скудная и плоская, что, видимо, каждая кочка имела значение.

Мы с Витати спешились и пошли выбирать место под печать. По сути своей, я планировал создать огромный амулет, а за время дороги ко мне окончательно пришло понимание того, как будет протекать весь процесс. Первый этап — мы пробьем портал на ту сторону. Неважно какого размера, без воздействия белых рун закрываются они довольно долго. Для этого нам потребуется печать в один контур, скрытая под слоем дерна, футов пять в поперечнике. Эту часть колдовства мы будем делать на крови — моей и Витати.

Вторая часть — намного более важная. Чтобы поддерживать и расширять разлом до нужных размеров, нам потребуется внешний контур, который будет удерживать в себе магическую энергию и силу пролитой в бою крови. Эта огромная конструкция будет походить на амулет-флягу, что будет питать разлом, пока я не уничтожу внешний контур физически, разорвав кольцо. Третий и последний этап — закрытие разлома. Тут на первый план выйдет Витати со своей руной Вун и Пустотой, помогу и я, если останутся силы.

Что мы будем делать с тварями, что останутся в этом мире после закрытия портала, я думать не хотел. Очень надеюсь, что келандцы с одинаковым успехом рубят головы как пехотинцам, так и монстрам. То, что клан Тати не дрогнет, я был уверен. Пожив с этими людьми я осознал, что они не то чтобы не боятся смерти, скорее относятся к ней иначе. Ты не умираешь окончательно, если твой род и твой клан продолжает жить — на этом стояла культура келандцев. Если западные народы были разобщены, то степняки — держались друг друга с невероятной силой, именно так они выживали в этих суровых краях и давали бой всем своим соседям по мере необходимости.

К середине ночи приготовления были окончены. С помощью режущих щитов я высек в земле степи огромный внешний контур, который будет удерживать магическую энергию внутри, прокапав всю его длину своей кровью. Немного — капля на десяток футов, но этого хватило, чтобы в истинном зрении поле горело огромным магическим кольцом. Сделали мы и печать, в той части поля, как нам казалось, где должны встать воины гохринвийцев. Это кольцо с тремя рунами внутри, мы уже пропитали своей кровью до краев, так, что вся печать была похожа на пылающий от магических потоков колодец.

Три руны Эпель — знаки призыва демонов с другой стороны мироздания.

Только бы у нас получилось.

— Абсолютное безумие, — резюмировала Витати, когда я дал команду бойцам уложить на место кусок дерна, который мы сняли для того, чтобы добраться до грунта и потом скрыть печать от чужих глаз.

— Ничем не отличается от огромного амулета, — пожал я плечами. — Да и раньше именно так и колдовали.

— Может просто попробовать дать Георе бой? — с надеждой спросила винефик.

Я видел, насколько кровавая магия тревожила девушку. Она, как белый маг, прекрасно понимала последствия такого колдовства,