Он делает большой глоток.

– Мы были друг для друга первой любовью, так что она была со мной, когда я был полон надежд, но бедным писателем, получал отказы один за другим. Когда я заключил свой первый договор и получил прибыль, мы были вне себя от радости. Я уже был готов все бросить. Нельзя жить такой жизнью, когда ты женат. Надо платить по счетам, думать об ипотеке. И внезапно выбраться из этого болота и получить невероятную сумму денег… В общем, я чувствовал огромное давление, хотел доказать, чего достоин. Первая книга продавалась очень хорошо, но написать вторую я никак не мог.

– Синдром второй книги?

Он усмехается.

– В худшем его проявлении.

– Так что произошло?

– Я заперся ото всех и переписывал ее так много раз, что в конце концов и сам не мог понять, о чем она. Казалось, что это провал. Меня атаковал синдром самозванца. Мне казалось, что первая книга вышла у меня случайно, и все эти люди будут во мне разочарованы.

– Могу представить. Ужасно застрять в таком состоянии.

Он кивает.

– Луиз, моя бывшая жена, не могла этого понять. Она просто хотела, чтобы я написал чертову книгу и перешел к следующей. Но я не мог отправить ее в издательство, только не в таком виде: мне казалось, что в моей голове была настоящая путаница. Так что я решил уехать так далеко от всех, как только было возможно, и надеялся, что смогу найти просветление. Я арендовал небольшой домик в Шотландии. Я был там счастлив, как никогда. Наедине с треском огня в камине. И там я начал книгу заново.

– И как она вышла?

Меня завораживает то, как он рассказывает, я слышу настоящую жизнь в его словах, но, могу поспорить, счастливого конца у истории не будет, раз его брак распался.

– Великолепно. Лучше, чем великолепно. Слова лились из меня, словно их придумывал кто-то другой, и я был уверен, что история выходит как надо. Я жил там несколько месяцев, изредка звонил Луиз, понимаю, что это было эгоистично, но я был в таком потоке. Я так слился с этой историей, с персонажами, что не хотел терять фокус, отвлекаясь на банальные вещи. На какие-то вечеринки, которые я пропустил, людей, которые начали встречаться. Луиз упала в эту гламурную жизнь, что часто случается, когда появляются большие деньги. И девушка, которую я знал, вдруг исчезла.

– Она так сильно изменилась?

Он жмет плечами.

– Буквально в одночасье. Мы были так счастливы, когда я неделю за неделей наскребал деньги на жилье. Но я отклоняюсь от темы. В конце концов я вернулся домой, готовый отправить книгу издателю. Чувствовал себя на вершине мира. Я это сделал, поборол демонов второй книги и чувствовал себя так, словно снова могу дышать.

– Но… – Я знаю, что вот-вот наступит большое «но».

– Луиз нигде не было. Она вернулась домой несколько дней спустя: уезжала отдыхать с друзьями, и одним из них оказался мой так называемый соперник. Другой автор, который писал в том же жанре, выпустивший свой первый роман в то же время и добившийся такого же успеха. Он умудрился написать вторую книгу значительно раньше меня, и она тоже попала в топы всех чартов.

– Она была с ним – в смысле, прямо с ним с ним?

Как талантливо ты обращаешься со словами, Ария! Фейспалм!

Лицо Джонатана, все такое же открытое, пронзает отголосок боли.

– Да, с ним с ним, – смеется он. – По крайней мере, она была в него влюблена. Она испугалась до смерти, когда зашла домой. Вот стою я, а вот и они, прилипшие друг к другу.

– Он с ней сошелся потому, что хотел сделать тебе больно? Потому что вы «соперники»?

– Отчасти, но и потому, что мог. Для меня это соперничество ничего не значило. Ну и что, что мы издали книги в одно и то же время? Какая разница? Но для него разница была. Возможно, ты его знаешь.

Он произносит известное имя, и я ахаю.

– Но ведь он женат!

– Луиз, должно быть, думала, что он следующая ступень лестницы, но она ошибалась. Он настоящий ловелас и скоро ее бросил.

– Ты принял ее обратно?

Он отрицательно качает головой.

– Я не смог. Если честно, она даже не раскаивалась, больше переживала за свой стиль жизни, который не хотела терять. Что бы между нами ни было, оно умерло. Было больно, очень. Она была уже совсем не той девочкой, в которую я влюбился, будучи подростком. Но люди меняются, ведь так? Я оглядываюсь назад и понимаю, что мы были так молоды, и на нас обрушилось такое богатство. Так много денег, а ведь долгое время мы были бедны. Это должно было произойти.

Я приподнимаю брови.

– Ты довольно милосерден. Не думаю, что я смогла бы простить такое на твоем месте.

Он берет солнечные очки и натягивает, чтобы защититься от дневного света.

– Это заняло какое-то время, но я не привык держать обид. В этом нет никакого смысла.

– Что она делает сейчас?

Он прикусывает губу.

– Она с другим писателем.

Он шепчет имя мне в ухо, и я не могу сдержать смех.

– Но он же в два раза ее старше!

– В три.

Я придвигаюсь ближе.

– Спасибо, что поделился со мной.

Теперь понятно, почему он не торопился найти кого-то другого. Как вообще можно после подобного доверять людям? Я снова благодарю звезды за то, что у меня был такой потрясающий муж, как Ти Джей.

– Я просто хотел, чтобы ты поняла, вот и все. Иногда мне непросто писать, и приходится прятаться. Я должен играть на своих условиях, то есть исчезать. Кому-то не понравится терпеть подобное.

Я стукаю его плечом.

– Ты разговариваешь с путешественницей. Мы привыкли сбегать, когда становится тяжко.

– Может, мы идеальная пара?

Я наклоняюсь и целую его, чтобы уж наверняка.

– Может быть.

Глава 29

Сен-Тропе

Солнце опускается, знаменуя скорый конец очередного дня, и воздух становится прохладным. Я пряталась на вилле у Джонатана пару недель и знаю, что Рози по мне соскучилась. Я скучаю по ней тоже.

– Наверное, стоит задуматься о возвращении в лагерь, – неуверенно говорю я, хоть и знаю, что должна. Нам обоим нужно время, чтобы все обдумать и решить, что делать дальше. Он все еще остается для меня загадкой, несмотря на то что всегда открыт и честен.

– Скоро вернешься? – спрашивает он, глаза сверкают надеждой.

– Конечно, если приглашение еще в силе.

Он обнимает меня и зарывается