пятки и прибегу к тебе жаловаться, что горело недостаточно ярко.

— Ох ты, — цокнул Эллиот. — Неужели ты можешь быть такой жестокой?

«Ты и понятия не имеешь», — подумала Ынбёль. Но лишь улыбнулась и положила голову парню на плечо.

Салли искал дверь в комнату Бу, когда рука Эллиота бережно легла на бедро Ынбёль. Ощущение было новым: он обнимал её за плечи, держал за руки, гладил по голове, но никогда не трогал ниже пояса. Он и сверху-то мало чего себе позволял. Ынбёль покраснела и забыла как дышать.

Что ей делать? Должна ли она как-то отреагировать или это просто… Жест?

Она подождала ещё чуть-чуть, но Эллиот больше ничего не предпринял — просто держал руку на её бедре, продолжая смотреть мультфильм.

Расходились снова затемно, и снова Эллиот вызвался проводить Ынбёль до дома, но сегодня держал не за руку, а приобнимал за плечи. Где-то на середине пути его рука скользнула к лопаткам, а затем на талию Ынбёль. Она и не знала, что у неё есть талия, но сейчас все ощущения были сконцентрированы именно там.

Было так волнительно, что Ынбёль подвернула ногу, не заметив кочку, но Эллиот подхватил, не дав упасть.

— Всё в порядке? — спросил он.

— Д… Да, — просипела Ынбёль. — Холодает просто. Кстати, как думаешь, гроза в этом году ещё будет? И скажи мне, во сколько ты родился и где? Это очень важно…

Они добрались до дома и долго целовались у калитки, не чувствуя холода и усталости. Расстались, только когда подул сильный ветер, и дом, подчиняясь. заскрипел распахнутыми окнами.

— Ты теперь будешь свободнее? — спросил Эллиот на прощание.

— Для тебя я всегда время найду, — улыбнулась Ынбёль в ответ и унаслась в дом.

Внутри было тихо: ведьмы давно спали.

— Явилась, — буркнули с кухни.

Ну, почти спали.

— Ты за меня переживал? — притворно ужаснулась Ынбёль, наливая себе молока. — Я там принесла чуть-чуть печенья, хочешь?

— Оставь Лекси, — мрачно сказал Верховный. — Мне не до того.

Ынбёль запоздало поняла, что кухонный стол непривычно чист: на нём не было ничего, кроме книги, которую изучал Верховный. Одна свеча тлела в раковине, вторая освещала старые листы, третья чертила на лице Криса пятна. Устрашающие чёрные пятна, словно у покойника. Порой Ынбёль забывала, что Крис живой.

— Что делаешь?

— Проверяю. Надо убедиться, что наша следующая жертва правда подходит.

— Так рано? Ещё же целый месяц.

— Если это не тот, о ком я думаю, месяц выйдет напряжённым, — вздохнул Верховный, устало потирая лицо. — Но, кажется, всё правильно. Признаки совпадают.

Точно, признаки! Ынбёль хотела о них узнать, пока не уснула.

— И какие признаки? — спросила она.

— Тебе по книге? Или коротко?

— По книге, — Ынбёль не стала упускать шанс.

— …сделавший первый глоток воздуха под Кровавой Луной. Его камень — глаз призрачной кошки, его дерево — яблоня, его… э-э… что-то там про изящество и черты характера… — Верховный заглянул в книгу, выискивая продолжение.

— Хватит, — перебила Ынбёль, придушенная странным ощущением. — Давай коротко. Назови имя.

Зависть надо заслужить, а сочувствие — это жалкая добродетель, которой неестественно спокойная Ынбёль вдруг переполнилась. Ночь затрещала.

— Ладно, — удивился Крис. — В миру известен как Эллиот Моррисон.

фаза 5

пятая: сжечь время!

Эллиот умрёт.

Ситуация была похожа на ловушку. Невероятную и странную, будто капкан на горле. Как? Зачем? Зачем… Два слова, два зловещих слова — парализация воли; Кровавая Луна; Эллиот Моррисон; новое жертвоприношение; ожидание катастрофы; почему Эллиот, животворное убийство; пиршество ведьм; Эллиот умрёт.

Ынбёль убьёт.

Это больно. Это так больно!

Когда Ынбёль пришла в себя, она была в комнате одна. Окно, привычно распахнутое настежь, гудело от ветра. По стеклу пошла трещина — кажется, его всё-таки не плотно закрыли перед отъездом. А может местные сущности были недовольны столь долгим отсутствием хозяев. Ынбёль давно перестала гадать, насколько материальны причины тех или иных событий.

Во рту стоял горький привкус травы, но Ынбёль никак не могла вспомнить, откуда он мог взяться. Подозрение было только одно: раз уж она даже не помнит, как оказалась в комнате, значит, её накачали. Что же она такого сделала?..

В миру известен как Эллиот Моррисон.

Наверное, она кого-то укусила. Надо будет узнать — кого. Но после того, как она придумает, как не дать ковену убить её парня.

— Не вставай, — дверь открылась, едва Ынбёль оторвала голову от подушки. — Джеб переборщил с дозой. Тебя вырвет, если попытаешься встать. Если вообще сможешь.

— Я должна поговорить с Верховным, — в горле словно застрял клубок пыли. Небольно, но ужасно неприятно.

Эш поднёс к её губам стакан с водой и помог сделать глоток. Через мгновение стакан растворился среди прочей посуды. Жалко. Ынбёль совсем не напилась.

— Он не послушает, — сказал Эш. — Ни за что не послушает.

— Не может быть, чтобы Эллиот был единственным, кто…

— Не может, — кивок. — Но у нас нет ресурсов искать других. Это и так сложно: приходится собирать газетные вырезки, изучать архивы, телефонные справочники. Думаешь, почему это почти всегда школьники? До их личных дел нам проще всего добраться. Может, другого такого нет в целой стране, а у нас всего месяц.

— Месяц — это очень много времени, — ответила Ынбёль и тут же задохнулась, увидев глаза Эша. Это был взгляд, полный вынужденной жестокости. Ынбёль поняла, что ей ответят.

— Тогда потрать его на Эллиота. Другого тебе не остаётся.

— Это предсказание?

— Это совет друга, Ван Ынбёль. Не ходи к Верховному, ты его только разозлишь. И тогда кто знает, где, как и в каком состоянии Эллиот Моррисон проведёт последний месяц своей жизни. Ты не изменишь того, что случится.

— Это предсказание? — требовательно повторила Ван.

Эш грустно посмотрел на неё и ушёл.

Ынбёль не могла встать ещё несколько часов, а потому у неё была масса времени, чтобы уничтожить себя раздумьями.

Она должна была узнать раньше. Должна была узнать…

А Эллиот должен умереть. Это не хотелось произносить даже в мыслях, не то что катать на языке, но это было правдой. Кто знает, как давно ведьмы поняли, что это будет он. Может, уже на момент знакомства… Нет.

Лекси бы так не поступила. Она бы не дала ей влюбиться в того, кого собиралась прикончить через пару месяцев. Да и садизм Перси имел другой оттенок, совсем не такой безумный. Получается, они не знали. Верховный? Вполне вероятно. Он ни разу не видел Эллиота и даже сейчас мог не знать, как он выглядит. Ему наверняка рассказали, что они с Ван гуляют, но и сомневаться было не нужно: Крису было кристально