там, под землей – так же было гладким и порой с таким же, что и сверху отверстиями. Дан был уверен, что лишь в воде камни могли бы стать такими, он видел это там, гладкие камни. Как и любой степняк, Дан знал от жрецов-шаманов о времени, когда вода была повсюду, в прошлом, а раз она была везде, значит и осколки солнца могли упасть с неба.

Вождь добрался до вершины холма, она была плоской, но небольшой, вытянутой вдоль Большой воды, что находилась далеко у основания склона.

Ветер будто прогонял его со склона, он бил быстрыми ударами, но при том – дарил прохладу. Дану стало легче дышать. Он понял - ветер не прогонял его, а приветствовал.

Оборотная сторона холма открыла Дану бескрайний простор, до самого Неба была видна земля, лишь редкие овраги испещряли ее, луга с травой, пастбища для скота его племени.

Дану стало спокойно и приятно внутри. Он решил, что все вокруг подходит ему. Он решил расположиться на ночной отдых прямо на холме.

Его быт был прост. Шкура овцы служила для его головы подушкой. Как и любой степняк, Дан располагался на ночлег в низинах, защищенных от ветра и чужих глаз, но сегодня он решил нарушить эту привычку и не разжигать костер.

Вождь не заметил, как зной дня сменился прохладой ночи, и то, как ветер усилился. Дан погрузился в мысли, любуясь округой. Закат алый, редкие облака, еще недавно были белоснежными, сейчас же плыли по Небу красочно багровея, провожая уходящее солнце за линию, где Небо касалось земли…

«Может осколок-камень Ин взял там? – думал Дан, – есть ли там край, что за ним? Нет, это не для меня, я нужен здесь, нужен своим людям… Может Скит доберется до края, найдет свой осколок и поймет… все поймет…»

Сумрак вечера сменила темная пелена, которую украсили многие и многие огни. Дан не мог их понять, он лишь видел, что в них есть порядок, они двигались по Небу, и где-то их было больше, а где-то совсем немного, он знал, что все это очень и очень важно, это будущее, для него скрытое.

***

Николас Ворон почувствовал искреннее облегчение после этого сна. Будто что-то внутри него вернулось, частичка него. Этот сон был похож на солнце, пробивающееся сквозь пелену мрачного неба.

Путь до неизвестной системы, где Николас ни разу не бывал и даже не знал о ее существовании, ввиду отсутствия там обитаемых планет, был не близкий, но тем не менее, любое, даже очень долгое путешествие рано или поздно заканчивается. Оставались считанные месяцы до окончания пути. Николас Ворон понемногу приходил в себя, после разговора с капитаном он полностью ушел в обучение братьев, и, к своему удивлению, к его занятиям присоединились некоторые ученые, которые, к всеобщему увеселению команды крейсера, не знали даже как держать правильно клинок.

Николас и Адам спокойно объясняли им основы. Диана ушла в себя. Ник практически не наблюдал ее. Вдруг, на очередном занятии по практическому фехтованию, которое вел Николас лично, в кругу слушателей он увидел ее зеленые глаза. Поначалу Ник даже немного смутился. Позади нее был все тот же молодой ученый, по всей видимости, пытавшийся отговорить ее от этой затеи.

– Следите за дистанцией, это важно, выставленная пред вами шпага – это менее полутора метров, отделяющие вас от смерти, – вещал Ник. – Мне нужен доброволец.

Диана выступила на импровизированное тренировочное поле. Николас поднял брови.

– Я не видел Вас ранее на занятиях, возможно, Вам стоило бы понаблюдать.

Она молча взяла шпагу и вышла на позицию напротив Николаса. Он решил не возражать, удивленный происходящим не меньше окружающих. Даже члены команды останавливались, пытаясь понять происходящее.

– Атакуйте, – скомандовал Ник.

Она напала резко, с хирургической точностью целила Николасу в грудь, выпад, укол, укол, заставляя Ника отступить, острие мелькало перед ним, он парировал короткими отточенными движениями кисти, смещался вдоль круга ристалища.

– Очень хорошо, – комментировал Николас, – именно то, о чем я говорил. Не давайте противнику загнать вас в неудобное положение, контролируйте поле и дистанцию.

Как большая кошка, Ник плавно уходил от ее выпадов. Диана злилась, это было видно. Он играючи быстро отбежал от нее.

– Разрывайте дистанцию, если видите опасность.

Диана тяжело дышала, ее грудь вздымалась, глаза горели, броском она напала на отступающего Николаса и стрелой атаковала, он отскочил в сторону, одновременно поймав рукой разъяренную девушку. Обхватил ее талию. Она подняла на него изумительные глаза, от чего он остолбенел. Резким движением она вырвалась из его объятий, швырнула шпагу на пол и быстро ушла в толпу расступившихся ученых, боявшихся попасть под раздачу.

– Не давайте эмоциям возобладать над вами в бою – это смерть, – опомнился Николас, хотя у самого сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он вздохнул и продолжил обучение.

– Стремление людей к комфорту, к прогрессу, – вот что сделало нас рабами нейс, – вещал Макс, – сами же мы погрязли в склоках.

Николас шел на мостик и слышал ставшую традицией лекцию Макса. Капитан встретил его в хорошем расположении духа.

– Как я понял, ваши отношения с Дианой налаживаются, – улыбнулся он.

Ник не знал, что ответить, принял вахту и погрузился в мысли о ней.

«Чем я заслужил такое отношение?» – задавал себе вопрос и не находил ответа.

Через неделю было назначено плановое обследование, учрежденное учеными-медиками для членов экипажа. В последний момент Николас получил уведомление. В кают-компании были сделаны кабинеты, закрытые переборками. В космосе вооружение снималось редко, потому, дабы не травмировать чувства команды, решили сделать осмотр закрытым.

После ранения на Царице Николас Ворон все же в глубине души не любил докторов, кроме Дианы, конечно, но это была другая, настоящая любовь мужчины к женщине.

Он зашел в кабинет, там никого не было. Николас решил не терять времени и снял вооружение. Он был уверен, что его осмотрит мужчина, как и было принято в регламенте. Когда в кабинет вошла Диана, он почувствовал себя в ловушке.

– Я уже лечила Вас, – объяснила она. Ее глаза бегали по его телу.

Николас Ворон