Томми впал почти в такое же оцепенение, как и Николь. Он сочувствовал ей всем своим существом. Томми был по уши влюблен в мою дочь, и все об этом знали, хотя сам Томми почему-то даже не догадывался, что мы в курсе. Это было даже забавно. Он так волновался в ее присутствии, что называл ее как угодно, но только не по имени, а Брендон ВСЕГДА оставался «тем парнем» или же «им». Так что из всех нас этому большому ребенку сложившаяся ситуация «теоретически» была наиболее выгодна, хотя он явно и думать не думал извлекать из нее пользу. Он чувствовал страдания Николь… и если не облегчал, то разделял их.

Я не хочу ничего приукрашивать. Все случилось так, как случилось. Мы нашли вполне приличную аптеку, зомби-фармацевт и два продавца при виде нас испугались даже больше нашего. Мы убили их наиболее гуманным способом. Их смерть была быстрой и безболезненной. Они были из медленных зомби и голодали уже несколько недель, отчего двигались еще медленнее. Но подумать об этом можно было и позже.

Я всегда считал себя тем парнем, для которого стакан наполовину полон, но то, что аптека оказалась практически нетронутой, меня насторожило. Не поймите неправильно, я пришел в искренний восторг от того, что мы нашли лекарства для Би-Эм и Джастина и все остальное, от противогрибкового геля до «Виагры» (я решил, что, если Трейси когда-нибудь снова захочет секса, я наверстаю все упущенное). Проблема в том, что аптеку не тронули мародеры, а это означало, что в окрестностях не было живых людей, которые могли бы ими стать. Мы были потрясены и раздавлены отъездом Брендона. Он умер для нас, вот и все. И не важно, что с ним случилось на самом деле.

Николь была безутешна. Я собрал все антидепрессанты, известные человечеству. Но я знать не знал, как их принимать. Пожалуй, по одной таблетке из каждой пачки. Я понял, что наши дела идут хуже некуда, когда указал Томми на несколько коробок с «Поп-Тартами», а он прошел мимо них.

Пока мы обчищали аптеку, Джен сидела с Би-Эм. Она, конечно, была не так расстроена, как мы, Тальботы, но потеря отразилась и на ней. Нас уже можно было пересчитать по пальцам двух рук. Потеря одного «пальца» была очень серьезна. Мы больше не походили на боевой отряд. Из бойцов остались лишь Тревис, Джен да я. Стоило нам встретить противника, более серьезного, чем отряд герл-скаутов, и мы пропали. Нам могли надрать задницу. Иначе говоря, просто убить.

В голове у меня роились тяжелые мысли. Перед глазами вставали ужасные образы. Поэтому, когда раздался автомобильный сигнал, я обрадовался и в то же время насторожился. Если когда-нибудь мир снова станет хоть отдаленно нормальным, водить машину я уже не смогу. Один только гудок – и я буду впадать в панику. Мы все обернулись, как сурикаты в ожидании сокола. Тревис первым подошел к двери, перехватив дробовик. Сколько бы зомби он ни убил, из скольких переделок ни выбрался, я все равно не перестану вздрагивать всякий раз, когда он окажется в опасности. Он до сих пор казался мне семилетним мальчишкой, хотя я и понимал, что он вполне способен вытащить нас из любой передряги. Он с каждым часом становился все сильнее, а я, кажется, как раз, наоборот, ломался. Но хватит думать! Я рванул к двери.

Джен вышла из машины. На вид она не была особенно встревоженной. Она махнула куда-то влево, за границы нашего обзора. Я обошел тележки для покупок и выглянул наружу. К нам приближались зомби.

Тревис встал рядом со мной.

– Спринтеров нет, это хорошо, – сказал он.

Он подчеркнул нечто такое, на осознание чего мне понадобилось еще несколько долгих секунд.

– Нет, – наконец выдавил я, из-за чего показалось, будто я уже давно это знаю.

Он поднял глаза – нет, не совсем верно, ему почти не понадобилось их поднимать, чтобы оказаться на одном уровне со мной. «Вот черт, и когда только это случилось?» – ошарашенно подумал я.

– Я загружу все в пикап, – сказал он и развернулся.

На нас надвигалась небольшая колонна живых мертвецов, намерения у которых были, я подозреваю, не самыми добрыми, а он и бровью не повел. Может, разве что выругался про себя, но и только-то.

Он уже вошел обратно в аптеку, когда я ответил:

– Ага, отлично.

Томми подошел ко мне, поднимая себе настроение найденным на полках кексом.

– Хотите?

– А знаешь, Томми, пожалуй, хочу.

Я взял кекс, и с минуту мы молча поглощали шоколадное лакомство, наблюдая за приближением зомби, как будто в этом не было ничего особенного. Как будто мы просто встречали рассвет. Хотя, пожалуй, это больше напоминало закат, причем не самый прекрасный.

В какой-то момент Томми ушел. Я доел свой кекс, даже не заметив этого, а Тревис загрузил припасами наш пикап.

– Идешь, пап? – озабоченно спросил он.

Наверное, я был похож на деревенского дурачка. Скорее всего, так и было. Перепачкавшись в шоколаде, я смотрел куда-то вдаль, едва осознавая приближение жуткой угрозы.

– А… Да, – ответил я и рассеянно бросил на землю обертку от кекса, которую до сих пор сжимал в руке. Потом наклонился, поднял ее и выбросил в урну, которую уже никогда никто не очистит. Какой был в этом смысл? Смысла не было, и искать его было пустой тратой времени.

– Тальбот, ты в порядке? – спросила жена, когда я сел за руль.

– А что, заметно?

– Мы давно женаты, но я бы заметила, даже если бы мы только вчера познакомились.

Зомби приближались и вот-вот должны были выйти на дальность полета стрелы, но я все равно повернулся к Трейси, как будто в моем распоряжении было все время мира.

– Брендон? – спросила она, сражая меня наповал одним словом.

– В основном да. Еще я не знаю, не навредил ли я Би-Эм. Он все еще на волосок от смерти – либо от инфекции, либо от моей некомпетентности.

– Майк, ты его спас. Теперь его судьба в руках божьих.

– Ты все еще веришь, да? – спросил я.

Конечно, это был подлый вопрос. Он не повысит мои шансы войти в райские врата, если они вообще существуют.

Лицо Трейси сказало мне все без слов. Как я смел сомневаться в ее вере? Я вечно пилил ее за то, что она не верила в инопланетян. Я выкладывал все аргументы в поддержку того, что их просто НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ. Во Вселенной существовали миллиарды миллиардов солнечных систем. Если только миллиардная их часть была пригодна для жизни, количество планет, на которых могла бы зародиться жизнь, просто зашкаливало. Но Трейси и слушать меня не хотела. А еще она бранила меня всякий раз, когда я упоминал, что готовлюсь к Армагеддону, вариантов у которого было множество, включая нашествие зомби. Что толку быть правым, когда не можешь убедить в этом своих близких? Может, нам повезет и альфацентаврианцы соберутся с силами и нападут на нас? Комбо! Я громко рассмеялся.

– Что смешного? – Трейси изогнула бровь, тем самым давая мне понять, что я ступил на зыбкую почву.