Эйден кивает, глядя на тихую пригородную улицу, не обращая внимания ни на что конкретное. Я знаю, что он злится на Райана. У него и без того есть причины ненавидеть Райана, но теперь этот паршивец открыто напал на Эйдена и его друзей.

– Пусть ребята успокоятся, – спустя несколько минут молчания говорит Эйден. – Они передумают.

Я снова киваю, испытывая облегчение от того, что Эйден готов оставить гнев в стороне. Забыв о мести, мы не только позаботимся о нас с Тони, но и обо всех остальных. Иначе Райан в конце концов обострит ситуацию до предела, и все это выльется в полномасштабную войну, а не в глупое школьное соперничество.

– Что случилось с Джонси и остальными ребятами? – спрашиваю я.

– Я не видел, кого арестовали, но, если Джонси или другие узнают, что Райан вызвал копов, у него будут более серьезные причины для беспокойства, чем мы.

Я киваю. Несмотря на невысокий рост, Джонси обладает внушительной мускулатурой. Этого парня точно не стоит злить.

– Что теперь делать? Как ты будешь зарабатывать? – тихо спрашиваю я.

Он задумчиво смотрит на улицу.

– Не знаю. Я подумаю.

– Джонси ведь гонками зарабатывал? Я уверена, он найдет другое место и все будет как раньше, – утешаю я, стараясь сохранять оптимизм. – По крайней мере у тебя есть четыре тысячи долларов. Ты сможешь продержаться какое-то время.

Эйден смотрит на меня задумчиво и довольно серьезно.

– Нет, их нет.

– Ты потерял деньги вместе с телефоном? Вот черт, Эйден. Пожалуйста, не говори мне, что ты потерял четыре тысячи, которые выиграл у Райана, и четыре тысячи, которые ты поставил. Может, копы уже уехали, и мы можем поискать…

– Амелия, – прерывает Эйден нарастающую тираду. – Я не терял деньги. Они здесь. – Он достает два конверта – один со своими четырьмя тысячами, другой – с деньгами Райана.

– Тогда что ты имел в виду, говоря, что у тебя нет денег?

Он кладет свой конверт обратно в карман, а второй передает мне.

– Это твои деньги, – заявляет Эйден, побуждая меня принять конверт.

Я неуверенно протягиваю руку и смущенно беру деньги.

– О чем ты говоришь?

– Единственная причина, по которой я соревновался с Райаном, заключалась в том, чтобы получить с него деньги за нанесенный твоей машине ущерб. Они твои, – искренне говорит Эйден. Взгляд его напряжен.

Эйден отдает мне четыре тысячи долларов? Свой выигрыш? Деньги, ради которых он рисковал собственными накоплениями?

– Я не могу их принять. – Я резко протягиваю руку, ожидая, что он заберет конверт.

Эйден смотрит на мою руку, затем переводит взгляд на меня.

– Можешь.

– Нет, Эйден, я не могу. – Я бросаю конверт ему на колени, раз он не собирается его принимать. – Считай, что это плата за новые шины и покраску. А еще за эвакуатор, механика и быструю помощь.

Эйден, подняв конверт, упрямо бросает его обратно мне на колени.

– Я говорил тебе, что ребята были у меня в долгу. Мне их услуги ничего не стоили.

Сердце сжимается в груди от чувства вины и сожаления. Эйден так честен и искренен со мной, а я ничего не сделала, чтобы заслужить столь хорошее отношение.

Теперь я бросаю конверт ему на колени.

– Нет, Эйден. Я не заслуживаю этих денег. Они – твои. Ты соревновался с Райаном, рисковал своими деньгами, чтобы одолеть своего врага, а не моего.

Он поднимает конверт и бросает обратно.

– Я же говорил тебе…

– Мне не нужны деньги. – Я снова отбрасываю его от себя.

– Но я хочу, чтобы ты… – Эйден вновь кидает конверт.

– Я не возьму. – Я бросаю его обратно.

Устав от перепалки, Эйден крепко берет меня за правое запястье, приближает его к себе, вкладывает конверт мне в ладонь и смыкает пальцы.

– Они твои, – заявляет он низким голосом, не оставляя места для спора.

Мы находимся очень близко друг к другу – настолько, что я вижу темные ресницы, обрамляющие серые глаза, и чувствую, как вкусно он пахнет.

Почему я не могу быть обычной девушкой, а не той, которая вынуждена скрывать, кто она на самом деле, спасать свою жизнь и лгать тем, кто ей больше всего дорог? Почему я не могу наслаждаться отношениями с Эйденом, не коря себя за постоянную ложь? Почему каждый раз, когда Эйден называет меня Амелией вместо Теи, у меня разрывается сердце? Как бы я хотела услышать свое настоящее имя из его идеальных уст.

Боже. Возьми себя в руки, Амелия. Ты говоришь, как какая-то влюбленная…

Нет.

Нет. Нет. Нет.

Держись подальше от этого слова.

Я вдруг осознаю интимность нашей позы – то, насколько мы близки. Во время спора моя правая нога оказалась перекинута через его левую. Его теплая ладонь крепко обхватила мое запястье и прижала к своей груди, а мое лицо находится всего в нескольких сантиметрах от его лица.

Взгляд Эйдена перемещается на мои губы, а затем снова поднимается и держит мои глаза в заложниках. Я чувствую, как учащается мой пульс, как дыхание становится неровным. И вот я не могу думать, не могу дышать. Сердце никогда в жизни не билось с такой скоростью, и все потому, что Эйден целует меня.

Эйден целует меня, и весь мир как будто исчезает.

Все тревоги, проблемы и заботы тают от мягкости его губ. Все вокруг перестает существовать, и я сосредотачиваюсь на теплом, покалывающем огне, исходящем от его прикосновений и распространяющемся по всему моему телу.

Я чувствую его сильные руки на талии, притягивающие меня ближе; его язык скользит по нижней губе, и я практически таю. Я никогда не ощущала ничего подобного и не хотела чего-то с такой силой. Меня никогда так не целовали. Сердце в груди не может решить, хочет ли оно остановиться или ускориться.

В глубине сознания я ощущаю раздражающий толчок, напоминающий мне, что не имею права чувствовать радость. Я не имею права быть счастливой. Неохотно я отстраняюсь, чтобы посмотреть на Эйдена.

– Отлично. Раз уж ты привел такой прекрасный аргумент, я оставлю деньги себе. Но я не буду их тратить, – шучу я, чтобы нарушить напряженное интимное молчание.

Эйден смеется, отпуская меня, и я с сожалением убираю ногу с того места, где она мирно лежала.

– Это твои деньги – ты можешь тратить их на все, что захочешь, – говорит он.

– Я найду способ потратить их на всех нас. Это будет награда за то, что мне пришлось иметь дело со всей этой драмой.

Как бы ни хотелось остаться здесь и целоваться с Эйденом всю ночь, уже поздно, и я устала. Мы желаем друг другу спокойной ночи, и он напоминает мне, что моя машина будет готова к утру понедельника.