в окружении двух мужчин, которые обхватывали ее обнаженное тело руками и ногами, когда дверь комнаты открыла Эма с громким криком: — Ты мне должна помочь.

— И в чем же моя дорогая дочь? — раскрывая огромные зеленые глаза и обхватывая руками нагое тело одного из своих любовников.

— Накао притащила сюда мужа королевы, я хочу, чтобы ты сняла с него магическую клятву, он должен стать моим.

— Он сам этого хочет? Дочь моя, ты же знаешь что магические клятвы для того и даются, чтобы их никто не мог нарушить, если мужчина сам хочет разорвать ее, тогда можно попытаться. А если это лишь твое желание — прости, я не смогу помочь, — Эмер потянулась, показывая красивое точеное тело, черные волосы распались по белоснежным простыням, а ее мужчины уже сползали с кровати, становясь на колени и ожидая приказа. — Идите, я хочу побыть с дочерью.

Эма презрительно глянула на мужчин, выскользнувших из спальни матери и застонала: — Ну, мама, можно же что-то сделать?

— Можно, — Эмер встала, медленно обошла дочь и набросила на себя белоснежный халат, потом приподняла длинные волосы и распустив их по спине, продолжила. — Но тогда ты получишь лишь тело, мы ведь можем сломать его полностью.

— Я согласна на тело, — улыбнулась Эма и обняла матушку за пояс, уткнувшись ей в лопатки. — Спасибо мама.

— Пока не за что. А что скажет Накао?

— Ничего, зачем ей он. Он ведь не ее мужчина. А королева далеко, да и мужчин на этом свете много, может и поделиться одним. Зачем она тогда его сослала в это путешествие, да еще и со своей матерью.

— Логично, — вырываясь из объятий дочери и присаживаясь перед зеркалом. — Иди, переоденься, нам еще встречать советника.

Эма выбежала из комнаты, в полной уверенности, что матушка реализует все ее планы и даже глазом не поведет, чтобы сделать что-то против нее. Ей оставалось только ждать развязки.

* * *

Накао проснулась от того, что ее кто-то тронул за руку, осторожно так, но чтобы разбудить, а не напугать. Открыв глаза, она заметила Кииха стоящего у кровати и Усина, ее поверенного и казначея и кастеляна и советника в этом путешествии: — Что случилось?

Усин сделал шаг назад, а Киих наоборот вперед, становясь прямо перед советником и склоняя голову: — Я совершил ошибку.

Накао села, прикрывшись покрывалом, спросила: — Какую?

— Сегодня утром я отказал в притязаниях на себя Эме Огино. Простите госпожа, я не должен был допускать данной ситуации. Накажите меня, — Киих опустился перед ней на колени, и тут же опустив руки на пол, склонил вниз и голову.

— В притязаниях на тебя? А кто она такая? Дочь княгини, а ты муж королевы и я должна тебя наказать, а ее нет? — Накао разозлилась, и даже если еще минуту назад она была сонной и хотела лишь чтобы ей дали еще полежать полчасика, понежиться в кровати и досмотреть свои такие яркие сны, то теперь она была в бешенстве.

— Я был с женщиной в одной комнате, она была в прозрачном пеньюаре, я был неподобающе одет, в одних домашних брюках, босой, так что это наносит обиду моей госпоже и требует моего наказания, — проговорил Киих, так и не подняв головы.

— Ты так хочешь, чтобы я тебя наказала? — удивилась Накао, глядя на склоненную голову Кииха.

— Моя госпожа, — вступил в беседу Усин, — это единственное верное решение. Если Киих понесет наказание и не сможет несколько дней вставать с кровати, нам это даст фору чтобы все узнать и решить что делать дальше.

— И ты готов ради этого быть избитым? — Накао присмотрелась к Кииху, но тот лишь еще ниже опустил голову, почти склоняясь к полу и проговорил.

— Я не хочу вас подставлять. Вы мать моей госпожи и сейчас именно из-за меня будете поставлены в неловкую ситуацию, а так я понесу наказание, к вам никак претензий, я в кровати и под надзором лекаря и ваших людей. У вас будет несколько дней, чтобы понять, что здесь происходит и принять верное решение.

«Какой умный мальчик» — Накао восхитилась решением, которое принял Киих.

— Усин, не сильно его бей, но так чтобы крови было побольше, но без членовредительства.

— Я понял госпожа, крови будет много, но тело не пострадает. Кииха поселим в выделенном доме, чтобы к нему не было доступа, он там сможет отдохнуть и меньше глаза будет мозолить. Кого вам прислать?

— Самых страшненьких, если наши барышни так падки на чужое, то пусть наслаждаются видом самых некрасивых мужчин, и пусть они играют убедительно: зубаскалят, руки распускают. Короче не мне вас учить, натаскайте их хорошенько.

* * *

И вот Киих стоит распятый у столба, а Усин готовит кнут, чтобы привести наказание в действие. Чуть в стороне стоят его люди готовые броситься к Кииху и снять его с веревок, но сейчас ему придется принять пару ударов, пока стоящая на балконе Эма Огино не отвернется или не уйдет совсем.

«Он сам ей признался и сам попросил наказание. Я так тебе противна? Тогда пусть эта порка будет тебе уроком. Я не спущу тебе твоего поведения и даже если тебя всего изуродуют, ты будешь моим. Наиграюсь, а потом выброшу. Зачем мне использованная игрушка» — Эма даже улыбнулась своим мыслям, уже предвкушая эту новую игру в добренькую, чтобы приручить, а потом разорвать его слабое сердечко, чтобы смотреть как рушится его мечта о счастливой жизни. А внизу уже свистел кнут. Киих вздрогнул, но не дернулся, Усин кажется больше воздух сотрясал чем бил его, кнут лишь зацепил его плечо, но оставил красную полосу на обнаженном теле. Потом был второй удар, и Киих застонал, потому что этот удар лег прямо поперек спины, разрывая кожу. По спине потекла струйка крови, Киих сцепил зубы и застонал.

— Кричи, она не уходит, — прошептал Усин и даже рукоятью в бок ударил, вызывая желание у Кииха лишь выругаться, что он и сделал. — Сейчас еще ударю, так что кричи.

— Давай уже, — промычал Киих пытаясь сдержаться и не закричать от боли. Следующий удар был несильный, но он его не ожидал, отвлекся и действительно закричал, пытаясь сжаться и уйти от кнута даже дернулся, но веревки лишь натянули конечности, струйки крови показались на запястьях, но спина уже горела огнем, хотя и удар то был по кривой, лишь зацепил бедро.

Эма развернулась, больше смотреть, как избивают ЕЕ мужчину она не могла, а позади нее опустил кнут Усин, понимая, что Кииху и