– И вы считаете, что сей факт доказывает егопричастность к убийствам? – не без иронии заметил Петр.

– Этот факт мне кажется подозрительным, – поправилГоловин. – Но еще более подозрительно то, что он решил нанести Ане визитвежливости именно в тот день, когда на ее жизнь было совершенопокушение… – Майор прикрыл глаза и загадочно посмотрел на Петра из-подопущенных ресниц. – Мне приходит в голову вот какая мысль: уж не для тоголи он приехал, чтобы удостовериться в том, что девушка действительно умерла? Даеще свидетеля с собой приволок, – Стас ткнул в него большимпальцем, – чтоб не самому милицию вызвать…

Петр хотел возразить, но не возразил. До него только чтодошел смысл сказанного Головиным, и он с ужасом понял, что майор может бытьправ.

Анна

Аня стояла у окна и смотрела на утопающий в снегу парк. ВМоскве уже чувствовалось приближение весны: сугробы осели, посерели, местамиподтаяли, превратившись в обширные лужи; тут же, за городом, еще вовсюхозяйничала зима – снег белый, искрящийся, на лапах елей пышные муфты, а нарябиновых гроздьях тонкий слой инея. Картину торжества матушки-зимы портилатолько влажно поблескивающая голым асфальтом дорога (она тянулась от крыльца доворот высокого забора и терялась в перелеске) с черными горками комков снегавдоль обочины.

Анна отошла от окна, прилегла на кровать, укрывшись одеялом.В комнате было прохладно, очевидно, в доме не жили, отопление на всю мощностьвключили недавно, и он не успел прогреться. Этот красивый двухэтажный особняквообще казался запущенным, потому что мягкая мебель в нем давно не выбивалась,ручки не чистились, портьеры не стирались (от них чуть пахло пылью), а изкухонных шкафов уже год не выбрасывались просроченные продукты. Можно толькопоражаться тому, что человек отвалил огромные деньжищи за дом, в котором неживет. Ладно бы хоть сдавал (она-то сдала свою халупу), так нет, держит особнякзапертым. Странные люди, эти богатые…

От нечего делать Аня взяла в руки бабусину книгу. Открыла. Вметро она прочла две первые страницы, но сейчас, убей, не могла вспомнить, очем там было написано. «Значит, будем начинать заново», – решила Аня иуглубилась в чтение.

Сначала она никак не могла сосредоточиться, поэтому то идело приходилось возвращаться на абзац назад, чтобы перечитать его и вникнуть всмысл написанного. Постепенно повествование захватило Аню. Спустя четверть часаона уже могла похвастать тем, что дошла до двенадцатой страницы. Она собраласьуже перескочить на тринадцатую, когда взгляд зацепился за обведенный красной ручкойпредлог «под». Зачем бабуся это сделала? Она очень трепетно относилась ккнигам, аккуратно их разглаживала, не перегибала, старалась не брать грязнымируками, а тут вдруг взяла и намарала корявый квадрат, заключив в него дурацкое«под». Аня перелистала страницы, внимательно вглядываясь в текст, и напятьдесят пятой нашла еще одно красное окно, из которого на сей раз выглядывалослово «зарыта»…

«Уж не собака ли?» – мысленно хихикнула Аня, продолжив поискстранных отметин. Какого же было ее удивление, когда на двухсотой странице онаобнаружила эту самую «собаку», заключенную в чернильную клетку.

Это что ж получается?

«Под» «зарыта» «собака».

Глупость.

А если слова переставить местами? Вот так, например:«Собака» «зарыта» «под»… Чем?

Перелопатив еще сотню страниц, Аня обнаружила только предлог«в» и существительное «сад». Тогда она начала листать с начала, вглядываясьвнимательнее, и нашла где-то ближе к концу слово «будка».

Та-ак, если изменить окончание, то получается, что «собаказарыта под будкой». Тогда при чем тут «сад»?

И тут Аню осенило…

«Собака зарыта под будкой в саду». Вот что хотела сказатьбабуся! И свой участок с будкой и сараем в дачном кооперативе «Усадьба» оназавещала Ане неспроста. То, что зарыто под будкой, должно стать Аниным… И еслипонимать буквально, то это будет какая-то собака… Наверное, мертвая, раз еезакопали в землю… Нет, что-то тут не так! Не могла бабуся эдак намудрить из-заостанков какого-то, пусть и некогда любимого, пса. Значит, «собака» – это нечетвероногое животное, а нечто другое, что в целях конспирации былопереименовано или зашифровано более заковыристым образом… Знать бы еще, что!

Тут горе-дешифровщицу осенило вторично – непонятные цифры вконце бабушкиного письма могли быть ключом к разгадке.

Уже порядком истрепанное бабусино послание в тот же миг быловновь развернуто, разглажено и изучено. Особого внимания удостоились циферки,выписанные с нарочитой тщательностью, и написанные через разные знакипрепинания: одни через тире, другие через точку с запятой. Шесть групп чисел,по три в каждой. Здесь была какая-то система!

219-6-3;55-10-6; 200-3-5; 301-12-2; 12-7-3; 600-29-2.

Похоже на телефоны, только не московские. Группы из шестицифр могли сойти за индексы, из пяти – за какой-нибудь сейфовый код. А изчетырех? 12-7-3. Что это может быть? Надо подумать…

Озарение пришло и на этот раз! Просто удивительно! То ниразу, а сегодня аж трижды… 12 – это номер страницы, именно на ней былообнаружено первое загадочное словцо, втиснутое в красно-чернильную оправу. На7-й строке, 3-им с начала стоял предлог «под». 12-7-3. Значит, остальные группычисел означают тоже самое: номер страницы, строчки, слова. И 219-6-3 это именнособака, и ничто другое…

Ладно, хватит ломать над этим голову! Надо действовать, а ссобаками – хоть живыми, хоть мертвыми – разобраться на месте!

Аня вскочила с кровати, стала лихорадочно переодеваться.Так, сейчас три часа дня, если она немедленно позвонит Сергею, то черезчас-другой он подъедет, заберет ее, и они вместе отправятся в дачный кооператив«Усадьба». К счастью, Аня знала, где он находится – бабуся ей как-то говорила,что до ее участка надо ехать сорок минут на электричке во Владимирскомнаправлении, а выходить на станции Клюевка. Сорок минут – это, конечно, немало,но они же не железной дорогой будут добираться, а личным автотранспортом, такчто должны успеть попасть в «Усадьбу» до темноты. О том, что на сегодняшнийвечер у нее запланирована встреча с представителями следственной группы, Анякак-то позабыла.

Одевшись, расчесавшись пятерней (вот оно – преимуществокороткой стрижки), она кинулась к сумке, достала сотовый, хотела было набратьномер Сергея, но оказалось, что телефон не работает: наверное, она его нечаянноотключила – постоянно забывала ставить клавиатуру на блокировку. Аня нажала накнопку с красной трубкой, экран зажегся, но только для того, чтобы выдать:«Аккумулятор разряжен!»… Черт возьми! Она совсем забыла, что его надо заряжать!Значит, придется звонить по городскому телефону – подзарядник она с собой невзяла.

В ее спальне аппарата не было, и Аня выбежала в коридор,утыканный дюжиной дверей. Аня убедилась, что все они заперты, а ключей нет.Значит, надо спускаться в холл – там точно должен быть телефон.