германской разведкой. Не знаю, как поступят русские, а кайзер за это тебя по головке не погладит. В лучшем случае отправит в отставку без заслуженной пенсии. Так что советую не спешить с вербовкой ротмистра. Лучше используй его «втемную», полагаясь на его радушное к нам расположение.

– Яволь, господин генерал, – восторженно и в то же время удивленно произнес Николаи. – Никогда не думал, что вы разбираетесь в тонкостях разведки…

– В этом нет ничего удивительного, – пожал плечами тесть, – ведь кроме уставов, инструкций и наставлений я иногда почитываю детективы и фантастику. Недавно с огромным интересом прочитал в подлиннике сочинения английского писателя Конан-Дойля. Советую и тебе ознакомиться на досуге с этим любопытным автором.

– Я не так хорошо, как вы, знаю английский. И к тому же считаю, что изучать сочинения авторов враждебных нам стран просто не патриотично.

– Не патриотично не знать, что пишут о нас враги, – возмутился генерал. – Ты путаешь высокое чувство патриотизма со своим бюргерским, брауншвейгским местничеством. Ведь не мне тебя учить, что настоящий германский патриот должен пользоваться любыми источниками информации, приносящими пользу отечеству.

– С вами, господин генерал, трудно не согласиться, – умиротворенно промолвил Николаи, – но меня сейчас больше всего волнуют не англичане, а русские, которые, по моим сведениям, имеют в восточных землях Германии достаточно широкую сеть своих агентов. После моего конфуза в Берлине мне трудно надеяться на помощь штабных в Кёнигсберге.

– Я немного знаю Тирпица и почему-то уверен, что он не даст тебя в обиду. Если не по долгу чести, то в надежде насолить своему недругу Мольтке, – решил утешить зятя Кольгоф. – Но пока что тебе придется немного покрутиться между молотом и наковальней.

– Вы правы, – согласился Николаи, – адмирал обещал мне помочь…

– Это, конечно, хорошо. Но ты особо не обольщайся, постарайся не прибегать к помощи военно-морского ведомства. Во избежание недовольства со стороны твоего берлинского начальства, обращайся к адмиралу только в крайнем случае. А вот на полковника Фалькенгайна можешь полагаться полностью. Пока ты шпионил в России, он, будучи в Берлине, заехал ко мне в гости. Скажу откровенно, полковник до сих пор о тебе хорошего мнения. Это для тебя сегодня самое главное. Я думаю, что нынешняя взбучка будет тебе полезной. Впредь не будешь нарушать прусских традиций, и прежде чем ставить последнюю точку в своем докладе, постарайся дознаться взглядов своего начальства…

– Но тогда может пострадать истина! – попытался возразить Николаи.

– Мне будет неприятно, если пострадаешь ты, а не истина, и прежде всего потому, что ты – муж моей единственной и горячо любимой дочери, отец обожаемой внучки, – сказал, словно отрезал, Кольгоф. – Кстати, ты уже нашел для своего семейства приличный дом?

– Нет, – с грустью в голосе признался Николаи, – по приезде в Кёнигсберг меня сразу же вызвали в Берлин…

– Больше бы думал о своей семье, а не о службе, – проворчал генерал. – Благодари Фалькенгайна, он уже побеспокоился о вас и нашел прекрасный домик с парком и вышколенной прислугой.

– Боюсь, что это будет мне не по карману… – возразил Николаи.

– Никогда не спорь со мной! – строго взглянул на капитана тесть. – Я хочу, чтобы моя дочь и внучка жили прилично и чтобы ты мог принимать гостей. Без этого, мой дорогой, сегодня не проживешь. Обстановку я уже заказал. Как только все будет готово, я тебя извещу. В конце осени жду приглашения на новоселье…

– Яволь, господин генерал, – вымученно улыбаясь, промолвил капитан, вытянувшись в струнку.

5

Вернувшись в Кёнигсберг, Николаи приступил к своей основной работе. При первом же знакомстве с обстановкой на германо-российской границе его ждало глубокое разочарование по отношению к своим приграничным землякам. Многие немцы, проживающие в приграничье, занимались контрабандой, и большинство из них с потрохами были куплены русской разведкой. Да по-другому и быть не могло, ведь хорошо поставленной русской разведке противостояли всего лишь несколько малопригодных для разведывательной деятельности отставных офицеров германской армии.

Отправив пожилых людей, занимавшихся своим делом спустя рукава, на заслуженный отдых, Николаи по совету полковника Фалькенгайна проехал по приграничным прусским частям и в результате этого вояжа выявил с десяток молодых, достаточно образованных и перспективных офицеров, способных при соответствующей подготовке заниматься нелегким ремеслом разведчика. С трудом преодолевая препоны, которые постоянно ставили перед ним штабные, многие из которых с прусским презрением относились к добыванию агентурных сведений о противнике, он перевел нужных ему офицеров в состав своего разведывательного бюро.

Создавая разведслужбу при первом армейском корпусе, капитан Николаи заложил в основу этой структуры свои, много раз обдуманные и частично апробированные нововведения, которые в дальнейшем использовал и при реформировании всей военной и агентурной разведывательной службы германского Генерального штаба. В составе разведывательного бюро в Кёнигсберге он сформировал четыре отделения, каковыми являлись агентурная разведка, корпусная (фронтовая) разведка, контрразведка и разведка при помощи печати. Наметив тем самым основные направления своей деятельности, Николаи первым делом развернул в пограничных районах России широкую агентурную сеть, ставя перед своими агентами четкие и ясные задачи. Они должны были выяснять точное количество вооруженных сил, состояние оборонной промышленности, транспорта, сельского хозяйства и многих других государственных сфер, иметь более или менее исчерпывающие данные о дислокации всех родов войск, о наличии оборонительных сооружений, местонахождении важнейших промышленных предприятий, работающих на военное ведомство, количестве подвижного состава на транспорте. В их задачу также входило изучение политической жизни страны, соотношение политических сил, степень их влияния на внешнюю и внутреннюю политику государства.

Вербовка агентов проводилась офицерами разведывательного бюро и осуществлялась традиционными для любой спецслужбы методами – путем подкупа, шантажа, угроз физической расправы, обмана и провокаций. Николаи, обучая своих сотрудников, постоянно напоминал:

– Господа офицеры, в основе подбора будущих агентов всегда лежат самые низменные человеческие интересы и желания пожить лучше своих возможностей, сладко поесть и попить, что, в свою очередь, рано или поздно приводит морально неустойчивого человека к материальным, финансовым затруднениям. Вот здесь-то вы и должны прибрать его к рукам, сыграв роль этакого спасителя. Обязанные вам агенты намного ценнее тех, кого вы заполучите путем шантажа или угроз.

Николаи прекрасно понимал, что деятельность агентов всегда сопряжена с громадным риском, что для удачного выполнения поставленных задач требовались не только природные способности, но и основательная подготовка. Поэтому каждому вновь завербованному агенту офицеры разведывательного бюро, как правило, ставили одну-две самостоятельные задачи, обычно не представлявшие больших затруднений при исполнении, и только затем, убедившись, что кандидат соответствует их требованиям, давались сведения в пределах необходимой будущей работы. Подготовительный период и объем преподаваемых знаний зависел от специальности.

Только отобранные и многажды проверенные наиболее ценные агенты должны были в совершенстве знать фотодело, уметь определить расстояние, прочность устоев мостов с точки зрения