кайзера все чаще и чаще стали мелькать лица военных. Военный дух восторжествовал и во дворце императора Вильгельма, в роскошных залах которого все чаще и чаще звучали призывы «Дранг нах Остен». В словесной перепалке сторонников пангерманского миропорядка с миротворцами слышалось грозное бряцанье тевтонских мечей. В такой обстановке бундестаг более охотно выделял средства для армии и военно-морского флота, часть которых перепадала и военной разведке. Благодаря настойчивости Николаи и активной помощи со стороны полковника Фалькенгайна, разведывательное бюро пополнилось новыми сотрудниками, и дело закипело. Со временем агенты Николаи были внедрены практически во все сферы, включая политические партии и окружение русского императора. Среди них были светские дамы и дамы полусвета, профессора и театральные актеры, предприниматели и даже видные революционеры.

Однажды на приеме по случаю годовщины 4‐й Пехотной бригады, расположенной в приграничном городе Гумбиннен, Николаи в кругу офицеров откровенно заявил:

– Я русских держу в кулаке!

Это было не голословное заявление. Используя связи Альтшиллера в Киеве и Санкт-Петербурге, он имел самую достоверную информацию о положении дел не только в российской армии, но и в окружении самого императора.

Тщательно изучив личную жизнь генерала Сухомлинова, Альтшиллер быстро нашел его слабое звено, которое позволило ему наметить правильный путь к осуществлению своей цели. Шестидесятилетний генерал находился в интимных отношениях с женой киевского помещика Бутовича Екатериной. Молодая легкомысленная женщина, любительница разгульной жизни и роскошных нарядов, без особых затруднений была опутана шпионской сетью и стала деятельной помощницей щедрого и ласкового коммерсанта. Так, неожиданно для себя, Сухомлинов оказался в окружении германских шпионов.

День за днем Альтшиллер ловко входил в доверие генерала, а после того как успешно провел бракоразводный процесс Екатерины Бутович с ее первым мужем и дал возможность старику жениться на двадцатидвухлетней красивой авантюристке, он стал в семье Сухомлинова своим человеком. Екатерина, теперь уже в качестве генеральской жены, тратила большие деньги на наряды и любовников. Престарелый муж даже со своих губернаторских доходов не всегда имел возможность оплатить все расходы расточительной жены и периодически прибегал к помощи «друга семьи».

Так Сухомлинов оказался в руках германского агента, расплачиваясь с ним тем, что закрывал глаза на деятельность подручных Альтшиллера, вникавших не только в губернаторские дела, но и в дела Киевского военного округа. В конце 1908 года Сухомлинов был назначен военным министром, и Николаи получил возможность иметь ценнейшую информацию из первых рук уже не только по приграничному Киевскому военному округу, но и по всей русской армии, подчиненной военному ведомству.

Благодаря активности Николаи более целенаправленней и результативней заработали на германскую военную разведку и многочисленные торгово-промышленные фирмы и различные общества, в которых участвовал германский капитал. Они получили конкретное предписание систематически и широкомасштабно собирать разведывательную информацию в пользу Германии. Эти указания неукоснительно претворялись в жизнь, что всячески поощрялось правительством. Основными задачами, которые поставил Генеральный штаб перед немецкими промышленниками, работавшими в России, являлось осведомление о развитии производительных сил страны и противодействие этому развитию. Германский генштаб, в лице его промышленно-статистического отдела, разослал ряд секретных инструкций по организации экономической разведки. Каждое германское предприятие в России, согласно этим инструкциям, должно было допустить на работу определенное количество агентов германской разведки. Отличавшиеся предприятия получали субсидии из особых фондов генштаба.

В 1907 году Министерство финансов Германии издало инструкцию, по которой казначейство должно было выдавать особые премии тем фирмам, которые открывали свои отделения в России. Получая систематическую и щедрую поддержку от правительства, немецкие предприниматели активно насаждали на российской территории различные фирмы, общества, конторы. Предприятия Круппа, Гуго, Стиннеса, Сименс-Шуккерта, фон Грагенау, Шпана и многие другие глубоко проникли в богатейшие районы Российской империи.

Немалую роль в добывании разведывательной информации играли и германские страховые общества, широко развернувшие свою деятельность в России. По установленному ими порядку, клиенты были обязаны доставлять самые точные данные об имуществе, которое страховалось, включая планы фабрик, заводов, земельных участков, пароходов, опись материальных ценностей и их состояния и прочее. Сведения, которые получали таким путем страховые общества от своих клиентов об отдельных стратегических сооружениях, запасах продовольствия, производственной мощности фабрик и заводов, о рейсах пароходов и характере их грузов, потом суммировались и отправлялись через разведывательное бюро в Кёнигсберге в Берлин.

Для ведения разведки в России германские коммерсанты и промышленники широко практиковали применение двойного подданства. Нелегально оставаясь подданными Германии, они официально становились гражданами другой страны. Забегая вперед, хочется отметить, что в канун Первой мировой войны закон о двойном подданстве был вновь подтвержден германским правительством, что послужило с началом войны толчком к активизации диверсионной работы немецких коммерсантов на российских предприятиях.

На поприще шпионажа особенно выделялось акционерное общество «Зингер». Официально оно числилось американским. В США действительно существовало правление этой фирмы, но никакого влияния на дела в России оно не оказывало. Все руководство деятельностью акционерного общества на территории русского государства исходило из Берлина. Компания «Зингер» имела строго продуманную систему построения, обеспечивающую сбор сведений почти по всей стране. Территория России была разбита на 4 района, во главе которых стояли вице-директоры. Районы, в свою очередь, подразделялись на «депо», в распоряжении которых находились отдельные агенты на местах. Особенно тщательно они изучали частичные и всеобщую мобилизации, выясняя число и годы призывников, а также отношение населения к мобилизациям.

Вскоре Николаи и его сотрудники едва поспевали регистрировать поступающие из Петербурга, Киева, Варшавы и приграничных районов России самые разнообразные сведения. Такого нескончаемого потока самой свежей и объективной информации с Востока Берлин еще никогда не получал. Для работы с поступающими из России разведданными при Генеральном штабе германской армии был специально создан аналитический отдел. И теперь каждое утро вместе с утренним бразильским кофе, французскими круассанами и рюмочкой британского бренди к столу кайзера подавали аналитические отчеты военной и агентурной разведки. Теперь, прежде чем писать очередное послание своему «другу Ники», он заслушивал руководителя русского отдела германской военной разведки полковника Лауенштайна.

Однажды, выслушав очередной доклад полковника о заключении русским военным ведомством договора с французской фирмой, выпускающей артиллерийские орудия, а также о закладке на Петербургской судоверфи новых подводных лодок, кайзер нетерпеливо спросил:

– Какие лодки вы имеете в виду?

– Подводные крейсера новой серии «Акула», ваше величество, – доложил Лауенштайн.

– Тирпиц недавно показывал мне чертежи этой лодки, – задумчиво промолвил Вильгельм, – эти важные сведения, насколько мне помнится, доставил из России ваш сотрудник. Его имя, кажется… – замялся он.

– Николаи, – услужливо подсказал полковник, – начальник разведывательного бюро в Кёнигсберге, капитан Николаи, ваше величество.

– Как, наш герой еще не дослужился до майора? – искренне удивился кайзер. – Насколько я помню, вы рекомендовали его в штаб моего лучшего армейского корпуса в Кёнигберг как своего самого опытного разведчика. Припоминаю его беспристрастный доклад о положении в России. Признаюсь, я был несколько удивлен