совсем не понимал, на что согласился, когда решил отправиться в заснеженные горные перевалы. Когда Мика вступил на первый участок тропы, он ощутил, как земля твердеет под ногами, а солнце стало агрессивным и слепящим. На его ладони упал первый снежок, и он не мог скрыть своего удивления. Спустя несколько шагов его лошадь погрузилась в хрустящий снег, и это ощущение казалось ему совершенно чужим.

Уходя вглубь заснеженных просторов, Мика постепенно приобретал новые навыки и привычки. Он научился сохранять тепло, покрыл свое лицо маской, а руки прятал под пальто.

Его тело медленно привыкало к новым условиям, а его душа обогащалась новыми впечатлениями. Он устраивал короткие привалы, чтобы согреться и иногда находил следы, то лошадей, то диких зверей. Больше всего его напугали следы огромных кошачьих лап.

Сложнее всего давались ночи. Было так холодно, что ноздри и глаза слипались ото льда, а каждый вздох превращался в белую тучу перед лицом. Огонь, который Мика создавал волшебными зельями, становился его последней опорой в этой холодной безлюдной местности. Языки пламени танцевали и мерцали, словно они сражались со страшной морозной тьмой. Мика старался укрыться в пещерах и расщелинах, прижимаясь к теплой лошади и зажимая в руках свою последнюю порцию еды.

Шум ветра на горных вершинах напоминал стон природы. Каждый ветерок старался пробраться сквозь одежду и ледяными иглами впиться в изможденную плоть. Мике казалось, что в этом суровом климате время исчезает, и ночь тянется бесконечно долго, словно не хочет отпускать его. Он сталкивался с чувством бессилия, с ощущением одиночества, которое усиливалось в темноте. Он вертел свою карту, вглядывался в нее, но она уже давно закончилась, и была бесполезна. Всякий раз, когда он сомкнул глаза, его воображение рисовало картины уютного дома с теплым огнем, семьей и друзьями рядом.

Мика, находясь на грани отчаяния, оставшись без еды, уже готовясь к самому худшему, неожиданно столкнулся с настоящим чудом. Словно подарок судьбы, горы впереди начали расступаться, и перед Микой распахнулся райский пейзаж изумрудных лугов. Он остановил свою лошадь и смотрел на эту красоту с благоговением. Долина расстилались до самого горизонта, словно неприступное море зелени, усыпанное разноцветными цветами. Поющие птицы, пахнущие цветы, и тихий шелест травы были так близко, но все еще далеко. Усталость исчезла, даже Чичи внезапно приободрилась и понеслась во всю прыть.

Мысли разбегались, словно стадо диких коней на широкой равнине. Тяжелые и безрадостные думы исчезли, их место заняла эйфория. Восторженно улыбаясь, Мика оставил за спиной заснеженные горы и растворился в равнинах, где он смог найти гармонию с природой, а главное тепло и пропитание. Здесь, среди цветущей красоты всего было в избытке: ягоды, грибы, кролики, реки полные рыбы. Мика остановился на два дня у ручья, прежде чем нашел в себе волю двинуться дальше.

Двинувшись дальше по неведомому миру, похожему на рай, Мика совершенно сбился с пути. Не то чтобы он до этого знал куда идти, но в горах ориентироваться было куда проще. Его душа горела непреодолимым стремлением узнать правду, несмотря на все опасности, которые скрывались в его глубинах. Сразу за лугами начались густые леса, ничуть не похожие на леса родного королевства. Незнакомые деревья переплетались в ужасающие силуэты.

Над головой Мики с оглушительным ревом пронесся странный зверь. Величественное существо, воплощение древних легенд и мифов. Грациозный и одновременно устрашающий, словно предвестник страшных бед. Его тело было покрыто перьями огненно-красного цвета, сверкающими на солнце. Белая грива обрамляла его голову и контрастировала с оперением туловища. Мощные львиные лапы несли длинные когти, напоминающие стальные мечи и готовые сразить любого врага.

Охваченная страхом Чичи, вдруг встала на дыбы и рванула вперед с молниеносной скоростью. Мига паники был достаточно, чтобы Мика вылетел из седла и тяжело упал на землю. Удар оказался достаточным, чтобы на несколько минут он потерял сознание.

Очнувшись, Мика испытал головокружение и тошноту. Он вскочил на ноги и стал панически искать свою лошадь. Страх, что он не найдет Чичи, затмил боль от падения. Однако лес оказался беспощаден к нему. Листва и лианы скрывали следы лошади. В своих поисках Мика набрел на едва различимую тропинку, по которой пришлось пойти пешком.

Изможденный и обессиленный после долгого пути, он вышел из темного леса и не сразу поверил своим глазам. На опушке леса стоял массивная каменная статуя. Она была удивительно красива и внушительна — символ неизвестной силы и мудрости. Это была не просто каменная фигура, а своего рода ориентир в море однообразной зелени. Камень встреч из мифов — вспомнил Мика.

Прямо под статуей тропинка раздваивалась, а на земле хорошо читались свежие следы лошадей и телег. Отряд героев был где-то недалеко. Первая тропинка, по которой пришел Мика, уходила на юг, к горному перевалу, идти туда не было никакого смысла. А две другие тропы вели в неизвестность. Мика замер в размышлениях. Куда идти? Почему следы ведут и на север и на запад? Отряд героев разделился? И где Чичи? Мика немного погладил свой шрам на лице и решил немного пройти на север, а в случае чего вернуться.

Остаток дня Мика провел в полной тоске и апатии. Он так и не смог найти свою лошадь до наступления сумерек. Измученный и разочарованный, он решил остановиться на берегу реки на ночлег. Из всего снаряжения при нем остался всего лишь нож, но к счастью, ближайшие кусты были усыпаны орехами, и Мике не пришлось засыпать голодным.

Утро не принесло чудес, а небо затянуло тучами, предвещая дождь. Но оставаться на месте означало сдаться, а он должен продолжать свой путь, несмотря на трудности и неприятности.

Дождь, начавшийся как небольшая капелька, вскоре превратился в настоящий ливень. Мика взял свой нож в руку, это давало ему ощущение безопасности. Он старался сохранять оптимизм, хоть и вымок до последней нитки. Каждый его шаг становился все тяжелее, силы иссякали, земля превращалась в грязь.

Когда он уже начинал подумывать о том, чтобы найти укрытие от дождя и хотя бы попробовать просушиться, он увидел впереди столбы дыма, подпирающие небо. Удивление смешалось с тревогой — кто мог разжигать костры в этой глуши? Мика с новыми силами двинулся вперед, направляясь к месту, откуда поднимался дым.

По левую руку от тропинки предстал внушительный холм, и Мика решил взобраться