молодой муж по неопытности, разворачиваясь, застрял в снегу, но, непонятно откуда взявшиеся подозрительные типы, вызвались им помочь и… убили их, угнав автомобиль. Безутешные родители потом горько пожалели об этом «кровавом» подарке).

2001 год. На следующий год тоже в августе (15 числа) мы снова отправились в путешествие в Кременчуг отдавать долги. Выехали также в ночь, но на час раньше — в 10 часов. Та же, но уже не такая страшная ночь, та же, но уже не такая неизвестная дорога, то же, но уже не такое необычное пересечение границы под утро, тот же, но почему-то позже, чем в первый раз — около 12 ночи, приезд в Кременчуг. Мы уже были увереннее (и еще зимой, «путешествуя по картам», наметили интересный маршрут после Кременчуга — в Крым (Коктебель). Покидая Кременчуг, Вася остановился у киоска, купить шоколадку. Продавщица, совсем молоденькая девушка лет 18, узнав, что мы из России, вдруг разрыдалась, все повторяя: «Вы — из России! Вы — из России!!!». Какой смысл она вкладывала в эту фразу (муж не стал ее расспрашивать), но ее рыдания говорили о тоске по России и, возможно, о неприятии той страны, где она жила (или это было то же, как у меня год назад, мрачное предчувствие горькой судьбы этой страны — за 13 лет до роковых событий майдана?). Ночевка была спонтанной и очень напряженной — в какой-то Александрии (ясно, не в Египте), у какой-то заправки, с сомнительными типами вокруг (а машина все так же не закрывалась на ключ!), мы, не выдержав, быстро рванули в Кривой Рог (город весь утопал в зелени) и успели немного выспаться на троллейбусной остановке до 7 утра (никто не побеспокоил). Часов в 10 утра завтракали у какого-то поля с гудящими над головами проводами ЛЭП, а потом помчались по дороге, которая все время шла, с одной стороны, параллельно сказочным лиманам, а с другой — милым рощицам, в одной из которых мы немного отдохнули. А потом появился знаменитый Крымский канал, вдоль него мы ехали довольно долго (если именно этой водой снабжался украинский Крым, то мне их очень жаль — вонь стояла невыносимая). Но мы ехали в приподнятом настроении, постоянно пели «У моря, у синего моря» и вот, наконец, мы подъехали к Феодосии, решив заночевать на берегу моря. Дул очень сильный ветер. Место, где мы оказались, было диким пляжем, рядом с шоссе, но нас всю ночь «оберегала» от неожиданных хулиганов одна компания из примерно 10 человек, на двух машинах, которая оказалась очень интеллигентной (сквозь сон я со своим хорошим слухом поняла, что они отмечали какую-то годовщину окончания какого-то Московского института), было много шуток, негромкого смеха и — никакого мата! Редкая удача! Утром они уехали. А мы, позавтракав, поехали в Феодосию, которая нас очаровала — была похожа на вкусные розовые пирожные (из-за цвета домов). Но уже через несколько часов мы подъезжали (вдоль бесконечных виноградников) к Коктебелю (главной цели нашего путешествия). По сравнению с Феодосией он показался нам достаточно хаотичным, неуютным, грязноватым (сейчас, говорят, спустя 20 лет, он выглядит по-другому), но мы спешили к дому Волошина, который очень оригинально построен самим художником, и — с большим вкусом. Вася остался у незакрывающейся машины, а я с фотоаппаратом помчалась к дому Максимилиана. Когда я по набережной стала возвращаться назад, то через некоторое время поняла, что заблудилась и ушла далеко. Мобильных еще у нас не было. От страха не найти Васюшу (а как он меня будет искать?), я погрузилась в панику, но — на секунду. Включив логику, я поняла, что здесь много поворотов, поэтому я вернулась назад к дому Волошина, и стала медленно, как сталкер, двигаться — и в первый же поворот повернула … и увидела Васюшу — он мне махал. Такое пронзительное счастье испытала — почти с ревом кинулась к нему, а он сказал, что я долго отсутствовала — он тоже начал беспокоиться. Все наши страхи растворились в море (примерно в трёх километрах от Коктебеля). Мы по очереди сделали маленькие заплывчики, рядом возвышалась красавица Карадаг (на нее часто подымался Волошин — всегда без головного убора — и в жару, и в дождь), а потом вкусно перекусили кавказской едой. День был прелестный — мы неслись среди мягких дюн в сторону Керчи на грузовой паром. Сама Керчь сказочно красива, дома, в основном, белоснежные и очень много зелени, Мы ехали под кронами больших деревьев (нигде раньше такого не встречала). На таможне Вася оформлял документы недолго. Я сидела в машине и лопала булочку, но меня окружила стая собак и требовала поделиться. А рядом стояли автобусы с украинскими номерами в сторону Украины и я слышала, как один водитель говорил другому, что они уже дома, на Украине, что скоро их родной город — Винница (я удивилась — ничего себе — скоро! — еще впереди не одна сотня километров!), и что как хорошо быть дома и при этом — плакал. Я была потрясена. Конечно, чувство Родины и чувство дома — несказанные ощущения! И они у нас должны быть! Но с другой стороны — что они наделали?! — еще десять лет тому назад о таком чудовищном отчуждении и речи быть не могло. Наша общая страна — все дома. Мы впервые пересекали Керченский пролив и впервые были на пароме со своей машиной. Ощущения непередаваемые. Море немного штормило. Паром был, что называется, «под завязку», его кренило в разные стороны и было немного страшно. Когда лет 10 спустя я смотрела фильм режиссера Романа Полански «Призрак» (2010), где увидела мощный паром, поняла, на какой ненадежной посудине мы плыли (хотя разве есть после «Титаника» что-нибудь надежное?). Через полчаса мы уже резво скакали вдоль веселых полей в Краснодар, в который мы влетели уже в 11 часов. Была ночь. «Все пело и плясало» (наш ночной Волгоград, как нам показалось, был провинциальнее и гораздо спокойнее). В одном из уличных кафе выпили довольно противный кофе «на вынос». Но настроение не испортилось. Помчались дальше по ночным улицам теперь уже миллионника с вызывающими витринами магазинов. Река Кубань сверкала огнями. На ночевку остановились на ДПС далеко за городом. И это была вторая (после дикого пляжа под Феодосией) очень спокойная ночь. В Волгоград на следующий день мы вернулись днем, но за 20 км до города около переезда вдруг на своей полосе увидели двигающуюся на нас лоб в лоб легковушку — она на подъеме (!) обгоняла Камаз —