− Господа, я готова.

Окна в карете занавешены. Алису заставили сесть между офицерами, словно она могла сбежать. Тот, который молчал, достал из кармана чёрный платок.

− Завяжите глаза, княгиня Репнина.

− Это ещё зачем? Всё равно ничего не видно.

Второй, который отдавал приказания, заметил:

− Выполняйте распоряжения или мы вам поможем.

Алиса содрогнулась от одной мысли, что он может прикоснуться к ней. Выхватила повязку. Шляпку пришлось снять, чтобы завязать платок. Подумала, что зря причёсывалась. Хотя, может, там причёска и не понадобится. Водрузила шляпку сверху. Мир погрузился в темноту, звуки стали отчётливее. Только без паники. Выдержка ещё понадобится.

Им всё же пришлось к ней прикоснуться, сама бы Алиса споткнулась. Один из них, придерживал за локоть, пока они шли, командовал. Прямо, направо, налево, ступеньки. Вошли в здание. Под ногами поскрипывал паркет. Как тяжело слепым, думала Алиса. Вспомнила: так же водили на допрос декабристов. Завязывали глаза, потом при ярчайшем свете снимали повязку.

− Пришли. Повязку можете снять.

Когда глаза привыкли к свету, огляделась. Большая комната со спущенными портьерами в пол. Дубовый стол под зелёным сукном. На нём кипы бумаг, чернильница, канделябр со свечами.

− Можете присесть, − буркнул высокий, указывая на жёсткий стульчик.

Ждать пришлось долго. Алиса ругала себя за любопытство к этому веку. Ипотека и предательство мужа казались детскими игрушками. Несколько раз смотрела на шрам, оставшийся после клятвы. Где ты, Стас-Николаша? Увидимся ли? Сидеть прямо уже не было сил. Алиса не знала, сколько прошло времени. Час или два. Закрыла глаза. Шагов не слышала. Проснулась от деликатного покашливания.

Встретилась с большими запавшими голубыми глазами. Император собственной персоной. Или ещё великий князь. Спросонья Алиса выпалила:

− Здравствуйте!

Глаза у императора разве что на лоб не вылезли. Тут же сообразила. Вскочила со стула. Шляпка, которая на коленях лежала, покатилась по полу. Присела в низком реверансе.

− Добрый вечер, ваше высочество.

Ноги спросонья и от страха не держали, чуть не упала, когда наступила на юбку. Хорошо, ещё «привет» не сказала. Сидеть ей на каторге уже за одно это непочтение.

− Присаживайтесь, княгиня Репнина. Вы, наверно, устали от дел, даже задремали.

Алиса вздрогнула. Намекает.

Читала, что Николай очень хитёр. При допросах с каждым декабристам имел свой подход. То был ласков, как друг, то суров и запугивал.

− Простите, поздно уже. Привыкла рано ложиться.

Алиса прикусила язык. А как же балы-приёмы? Нужно собраться срочно.

− Ну, когда дома. А сегодня ещё ночью не спала. После болезни бессонница замучила.

Великий князь царственно кивнул.

− Вы догадываетесь, зачем вы здесь?

Глаза его высочества, словно два буравчика, вонзились в её лицо. Алиса почувствовала, как на лбу выступил пот.

− Пока нет, − Алиса натянула улыбку, удерживаясь, чтобы не вытащить платок и не промокнуть лоб.

− Вы забыли наш разговор? В это сложное время мне нужна помощь каждого, кто мне предан.

− Конечно, я помню. Только вот ничего узнать не удалось. К сожалению.

Лицо у великого князя стало совсем отстранённым. Он словно и не слышал Алисы, отвёл взгляд. Посмотрел на висевшую в углу икону. Перекрестился.

− Я не хотел вас погубить, Мари.

Алиса замерла на стуле, не в силах пошевелиться. Не хотел, но теперь погубит. Что-то я не так сказала. Вскинулась на него:

− Но, ваше высочество, я ни в чём не виновата. Пожалейте ради детей. Ведь у них нет никого.

− А что же вы раньше думали, княгиня Репнина? Зачем вас, хрупкую женщину, понесло в самое логово моих врагов. Я думал: вы мне преданы.

Знает про Рылеева и бумаги Андрея, подумала Алиса. Проследили.

− Не понимаю, о чём вы, ваше высочество?

− Да прекратите, княгиня Репнина. Вас видели, как вы входили в дом, где живёт Рылеев. Что вы там делали?

Сердце издало стук и остановилось. Алисе показалось, что она сейчас упадёт и умрёт прямо у ног будущего императора. Хороший момент: покинуть тело Мари и вернуться в свою жизнь. Мысль, как ни странно, придала храбрости. Что бы ни сделал тот, кто пройдёт к престолу по крови своих лучших подданных, душа всегда останется на свободе. Декабристы об этом знали.

Алиса выпрямилась, услышала в груди слабый стук сердца, слабый, но осмелевший. Посмотрела в самую глубину мутных покрасневших глаз императора и поняла, что он боится. Боится этой горстки людей, которые осмелились желать лучшей участи для народа. Из-за этого и на престол никак не сядет. Хотел бы, уже сделал. И с братом бы договорился. Тот уже давно от престола отказался.

− Государь…

− Я ещё не государь, − резко перебил её великий князь Николай.

Алиса улыбнулась. В голове план созрел. Как будто его кто-то туда закинул. Сумасшедший такой планчик. Но, как у нас говорят, авось пронесёт.

− Станете государем! − уверенно сказала Алиса. – Я после болезни стала видеть будущее. Могу, ваше высочество, вам всё рассказать, если угодно будет. Даже день назову, когда армия вам присягнёт.

На лице у великого князя такое удивление проступило, что даже страх испарился. Губы властные слегка приоткрылись, словно хотел сказать и не мог. Боялся достоинство царское потерять. Алиса, участвующая во многих переговорах на работе, некоторым тактикам была обучена. Знала: инициативу надо удержать. И она быстро продолжила, пока его величество губы приоткрыл, словно ждал, что туда конфетку положат.

− Тринадцатого декабря с курьером письмо придёт об окончательном отречении вашего брата Константина. Утром, четырнадцатого в полдень, вы манифест подпишите о восшествии на престол, − Алиса только сейчас заметила, что сказала в полдень. Она прекрасно помнила, что восстание началось в одиннадцать, а Николай объявил себя императором в семь утра. Если он ей поверит, а должен поверить, потому что курьер придёт тринадцатого, то будет ждать до двенадцати и у декабристов будет больше времени.

Великий князь, между тем, нахмурился. Обдумывал. На Алису не смотрел. Поверил − не поверил, непонятно.

− Четырнадцатого, говорите, − великий князь головой покачал. – Что-то долго ещё. Вздохнул. – Скорее бы всё решилось. Может, ещё что расскажете, княгиня Репнина?

− У вас в тот день зубная боль будет очень сильная. Ночью плохо спать будете.