заставить Искру поверить в то, что его волнует судьба мальчика, в то, что он действительно поможет ему, если она согласится.

Искра взяла яд.

* * *

Элеттра приехала в Уортшир. Болеслава Гордеевна попросила девушку отвести ее в церковь.

– Мне всегда так хорошо после службы, – сказала графиня уже на обратном пути. – Я обычно потом долго беседую с отцом Дармоди. Он очень мудрый, светлый человек. Я доверяю ему все свои тайны.

– У вас много тайн, миссис Монтемайор? – вежливо осведомилась Элеттра.

– Прилично, – хохотнула Болеслава Гордеевна. – И тайн, и грехов… Даже удивительно, как такая короткая человеческая жизнь способна уместить в себе столько всего, за что потом еще целую вечность придется расплачиваться.

– Вы для меня все равно святая.

Графиня остановилась. Слепые глаза тревожно забегали.

– Голубушка, ты все реже и реже приезжаешь ко мне, – с печальным укором произнесла она.

– Я привыкла проводить выходные в школе. Выбираюсь из Мэфа, только чтобы вас повидать.

– А как же твои дядя и тетя? Не расстраиваешь ли ты их своим долгим отсутствием?

– Напротив. Я только радую их этим. – После того недоразумения с дневником отца Эл больше не наведывалась в Бэллфойер. Назойливо мнилось ей, что Аделайн что-то затевает против нее. Она ведь убеждена, что племянница больна, ее никак не переубедить. Помочь обещала, вот только Эл становилось так жутко, когда она вспоминала тот огнемечущий взгляд, с которым тетя сообщила о своем намерении помочь ей. Как бы эта «помощь» не стала еще одним дополнением к ее долголетним мукам. – Любовь и теплота, которыми они окружили меня, оказались всего-навсего бутафорией. Нет у меня больше дома… и семьи, о которой я так мечтала, тоже нет.

– Как же я хочу помочь тебе! – всплакнула Болеслава Гордеевна.

– Вы уже помогаете. Слушаете меня, беспокоитесь, как будто я вам родная. Вы для меня больше, чем семья… Почему вы так добры ко мне?

– Если признаюсь, ты обидишься, – оробела миссис Монтемайор.

– Заинтриговали…

– …Ты – несчастный человек, Элеттра. А я всегда добра к несчастным. У меня так заведено.

Эл приняла оскорбленный вид. Совсем забыв о том, что вдова не видит, отвернулась, боясь, что та заметит ее слезы.

– Даже не знаю, что лучше: быть несчастной и любимой вами или счастливой, но ненавистной вам…

Болеслава Гордеевна поняла, что ее опасения сбылись, Элеттру задели ее слова. Она прямо чувствовала, как молоденькое избитое сердечко ее спутницы застучало набатом из-за обиды.

– Ну вот, я же говорила, твоя бабушка с Элеттрой. – Гарриет и Искра увидели графиню и Эл в тот момент, когда миссис Монтемайор обнимала свою юную подругу, ласково говорила ей что-то, а та плакала, с немой благодарностью приникнув головой к ее плечу. – Милая парочка. Не ревнуешь?

– Нет, Гарриет…

– Зря, – ощерилась мисс Клэри. – Ладно, пойду поздороваюсь с будущей хозяйкой поместий в Уортшире и Уэстермор.

– Почему ты назвала ее «будущей хозяйкой»?

– Искра, ты приехала, а миссис Монтемайор даже не вышла к тебе. Скажу по секрету, она всегда расстраивается, когда ты приезжаешь на выходные. А теперь посмотри, как она обращается с Элеттрой!

Искра побежала к дому. Пока бежала, гнусные мысли ледяным градом ломились в ее голову: «Элеттра получит наследство. Гарриет в этом уверена, и у меня теперь нет причин полагать иначе. Мите это не понравится. Он не заберет Анхеля. Анхель умрет. Умрет из-за Элеттры. Она мешает! Почему она есть? Как сказать Мите?.. Я должна помочь Анхелю. Это моя роль. Папа так сказал. Анхель… Он умрет. Умрет. Умрет!»

Искра закрылась в своей комнате, взяла фотографию с Анхелем, несколько часов просидела, не выпуская ее из рук. Думала. В каждом новом месте, где бы она ни оказалась, Искра встречала плохих людей. В «Греджерс» плохим человеком была Элеттра Кинг. Героева поняла, что относится теперь к Элеттре точно так же, как к убийце своего отца, как к Радмиле и Баро, к Еве Аверьяновой и Варе Кравченко. Чувство, испытываемое к ней, было сильное, всасывающее в себя все хорошее, что было в Искре. Ждать больше нельзя, заключила она. Хорошо, что Никки помогла ей, дала нужные подсказки. Искра уже знала, что сделает и к какому результату приведут ее действия. Не замедлю прибавить, что результат ее устраивал.

Осталось только дождаться конца выходных, вернуться в «Греджерс» и тогда…

Часть 4

Наказание

Глава 18

Какой же недалекой и смешной чувствовала себя Диана, скрываясь за углом конюшни. Иоланда находилась всего в нескольких шагах от ее «укрытия», и ни о чем не подозревая, беседовала с берейтором. После того случая с прудом и Вассаго Диана не могла показаться тренеру на глаза. Пожалуй, миссис Барклай была одной из немногих людей, которых Диана очень боялась огорчить. Рассчитывала Брандт лишь на то, что пройдет время – неделя, месяц… Иоланда оттает, и она снова сможет спокойно, не стыдясь, посещать конный клуб. А пока… пока ей приходится пробираться туда тайком, чтобы просто повидать Вассаго. Диана все еще была бессильна перед желанием вытащить коня из мрачной долины печали, даже приобрела множество увесистых книг про психологию лошадей, чтобы понять природу его страданий и искоренить их. Диана паниковала: соревнования начнутся совсем скоро, вернуть Вассаго к жизни необходимо в кратчайшие сроки, а тут еще это досадное недоразумение, что испортило ее отношения с тренером…

Иоланда наконец скрылась из виду. Подождав еще пару минут, Диана вышла из-за угла и быстренько потопала к резиденции.

– Мисс Брандт, какой сюрприз!

Оказалось, что все это время, пока Диана ждала удобного случая, чтобы покинуть конный клуб, за ней наблюдала Элеттра. Та шла на тренировку через парк и увидела Брандт, стоявшую спиной к ней, и трусливо поглядывавшую на Иоланду.

– Довольно неприятный скажу я вам, мисс Кинг, – гневно бросила Диана и, растерявшись от неожиданности, забыла, куда собралась идти. В итоге направилась в парк. Элеттра последовала за ней.

– Долго будешь прятаться от миссис Барклай? Неужели у Главной леди «Греджерс» не хватает смелости, чтобы поговорить с тренером? Ну подумаешь, ослушалась! Тебе ведь все можно, Диана. Что ж ты так сильно переживаешь-то? – Элеттра нарочно говорила медленно, с издевкой. Голос, жесты, мимика – все было преисполнено страстным желанием задеть собеседницу.

Диана ответила на это с глупой храбростью:

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Да? Тогда спроси у мистера Эверетта, о чем я. Он точно поймет.

Они уже прилично отошли от ипподрома. Диана резко повернулась к Кинг. Ее стальной взгляд, устремленный на Элеттру, говорил о том, что мимолетная слабость наконец уступила место ее врожденным стойкости и величественности.

– Элеттра, думаешь, все, что было между нами, – в прошлом? Спешу тебя расстроить. Смерть