class="p"> — Ты знал, что она будет здесь?

Он кивнул.

— Как думаешь, почему Джонас так старался попасть на этот фестиваль?

Я скользнул взглядом мимо Зои и ее группы. Джонас и Куинн выглядывали из своих гримерных и наблюдали за происходящим. Я наклонил голову и прищурился.

Джонас приподнял брови и медленно скрылся за дверью. Куинн только усмехнулась и кивнула в сторону Зои, но уходить не собиралась: хотела посмотреть, что я собираюсь делать. Что ж, я всегда лучше справлялся с работой перед аудиторией. Глубоко вздохнув, я прошел по коридору, словно был здесь хозяином.

Запах кокосов ударил прямо в нос, и я почти улыбнулся.

Я влюблен.

— Зои.

Она расправила плечи, вздохнула и повернулась. Я стоял очень близко (специально, чтобы юные рок-звезды это заметили), и поэтому ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на меня.

— Никсон.

Мне нужно было что-то сказать. Немедленно. Но, черт возьми, ее взгляд начисто лишил дара речи.

— Что случилось? — Зои раздраженно выгнула брови. Будто я для нее никто. Будто она не кричала мое имя в муках страсти так часто, что даже охрипла. Как будто она меня не любила.

— Я люблю тебя. — Сказать это оказалось легче, чем я себе представлял. Даже усилия не пришлось прилагать.

Зои широко распахнула глаза.

— Черт! — воскликнул один из сопливых рокеров. — Это же Никсон Винтерс.

— Я влюблен в тебя, Зои Шеннон, — повторил я, на случай, если она не услышала, хоть нас и разделяло всего несколько дюймов.

— Я услышала с первого раза.

Она слегка наклонила голову. Это означало, что она ведет внутренний спор, и я бы все отдал, чтобы оказаться сейчас в ее голове.

— И?..

— И она, очевидно, не чувствует того же, — встрял барабанщик. — Какая неловкость.

— Малышню никто не спрашивал. — Я не отводил взгляда от глаз Зои, в глубине которых клубилось смятение. Опасался, что упущу свой шанс, если потеряю зрительный контакт.

— Эй, мы всего на семь лет моложе тебя, — вмешался другой.

— Именно потому, что вы в курсе, сколько мне лет, а я даже ваших имен не знаю, вы — малышня. А теперь помолчите и дайте взрослым поговорить. — Уголки моих губ тронула улыбка.

— Не разговаривай с ними в таком тоне, — шикнула на меня Зои и добавила, обращаясь к парнишкам: — Ребята, он извиняется.

— Нет, — ответил я. — С чего они тебя так защищают? Безмерно благодарны за то, что ты привезла их на фестиваль или за то, что уволила дерьмового басиста?

— И то, и другое. — Она улыбнулась, совсем капельку, но это уже был успех. — Чего ты хочешь, Никсон?

— Тебя.

— Мы это уже пробовали, помнишь? А теперь иди, готовься. Тебе скоро на сцену. — Она вздернула подбородок.

В груди вспыхнула надежда — Зои до сих пор знала мое расписание.

— Мы можем обсудить все в моей гримерке или прямо здесь. Мне все равно. — Я бы предпочел свою гримерку, но справлюсь в любом случае.

— А если откажусь? — спросила она уже не так резко.

— Буду стоять здесь столько, сколько потребуется. Мне просто нужно, чтобы ты меня выслушала.

Джонас получит подзатыльник. Если бы он предупредил, что Зои будет здесь, я бы приготовил что-нибудь получше.

— Ты действительно готов задержать концерт? Заставить ждать целый стадион? — она покачала головой. — Что скажет Джонас?

— Я не против, — ответит тот у меня за спиной.

— И я, — добавила Куинн.

— Ты не помогаешь, — сказала ей Зои, не сводя с меня пристального взгляда.

— А мне кажется, что наоборот, — возразил Джонас.

— Боже, я так по тебе скучал, — прошептал я и сжал кулаки, чтобы не потянуться к Зои. — Я скучал по всему и сразу, и по отдельности.

Зои раздраженно выдохнула.

— Хорошо. Десять минут.

— Пятнадцать, — возразил я.

— Девять. — Она приподняла бровь.

Я пробормотал ругательство, но кивнул. Все же лучше, чем ничего.

— Не волнуйся, я присмотрю за малышней, — предложил Джонас, когда мы с Зои зашагали в мою гримерную.

Зои обняла Криса, но тот быстро отстранился, увидев выражение моего лица, затем распахнула дверь гримерной. Я последовал за ней.

Она быстро огляделась, что-то пробормотала и присела на край стойки.

— Что ты ожидала найти?

— Новую Шеннон. — Она оперлась ладонями о столешницу, когда я подошел. — Остановись. Уже и так достаточно близко. Что, черт возьми, там было?

Я остановился.

— Новой Шеннон нет.

— Да ладно? Я знаю, что Монику назначили твоей… Шеннон.

— Ее зовут Моника?

— А ты как думал? — она забарабанила пальцами по краю стойки.

— Поддельна Шеннон. — Я пожал плечами. — Но она — не ты. Новой тебя не существует. — У меня голос сорвался.

— На работе или в личной жизни? — от нее волнами исходило напряжение и гнев.

Эта маленькая искорка надежды разгорелась ярче. Она ревновала.

— После тебя у меня никого не было. После тебя никого никогда не будет. Есть только ты.

Она моргнула, пряча свои чувства.

Что ж, я это заслужил.

— Я влюблен в тебя, Зои. — Я начал все сначала.

— Прекрати это говорить!

— Нет, потому что это правда. Я люблю тебя. Мы должны во всем разобраться.

— Зачем? Потому что оба владеем ранчо в Скалистых горах? Или потому что Моника не умеет заваривать чай? Или потому что она плохо сосет твой…

— Потому что ты все еще любишь меня!

Не может быть, чтобы такая женщина, как Зои, отдала свое сердце, а потом быстренько забрала обратно.

— Не будь в этом так уверен. — Она скрестила руки на груди.

Черт возьми, она точно знала, как вывести меня из себя.

— Я же говорил тебе, что все испорчу. Что не знаю, как быть в отношениях. И я бы поселился в автофургоне на лужайке перед домом в Колорадо, но ты не возвращалась туда с тех пор, как я уехал.

— Ты следишь за мной?

— Да!

— Почему?

— Потому что ты моя!

— Ни хрена подобного! — каждая мышца в ее теле напряглась.

— Отлично, тогда я — твой! Довольна?