Она закрыла глаза.

— Никсон, мы не можем так поступить друг с другом. Возможно, ты с этим справишься, я — нет. Мне физически больно находиться так близко и не прикасаться к тебе.

— Тогда прикоснись!

Четыре шага — вот и все, что потребовалось, чтобы заключить ее в объятия. Я вложил в поцелуй все, что у меня было: страстное желание, потребность, любовь, и Зои могла делать с этим все, что хотела.

Она обвила руками мою шею и поцеловала в ответ, как будто в последний раз. Ощутив горьковато-сладкий привкус отчаяния, я умерил пыл.

— Я скучал по тебе каждую минуту, каждый день, — пробормотал я между поцелуями.

Она покачала головой и толкнула меня в грудь.

— Ничего не изменилось.

Мы встретились взглядами. В глазах Зои было столько грусти, смешанной с гневом, что у меня перехватило горло.

Тело кричало в знак протеста, когда я отстранился, но на этот раз я ему не поддался.

— Все изменилось, — заверил я ее. — Все, кроме моих чувств к тебе. Я хожу на терапию. Я трезв. Я не сплю ни с Моникой, ни с кем-либо еще. Мне не нужно, чтобы ты помогала мне оставаться трезвым, Зои, мне нужна только ты, и точка.

— Ты сделал мне очень больно. — Каждое слово было, как обвинение.

У меня внутри все сжалось.

— Знаю. Мне действительно жаль. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого больше не повторилось.

— Я тебе не верю.

Ауч.

— Я это заслужил. — Я провел большим пальцем по ее щеке.

— Неужели? — с сарказмом спросила она.

— Я верну твое доверие, — пообещал я. — И, честно говоря, сначала я должен заслужить свое. Ты сказала, что я использовал тебя как лекарство, и это заставило меня задуматься.

— Я правда им была? — она напряглась. — Я имею в виду, посмотри, что сейчас произошло.

— Возможно, — признал я, поглаживая ее губу большим пальцем. — Ничто не сравнится с тем, каково это — прикасаться к тебе.

Глаза у нее вспыхнули от удивления.

— Что? Я уже говорил это тебе раньше.

Она внимательно посмотрела на меня.

— Ты не отрицал, а сказал «возможно».

— Я работаю над эмоциональной открытостью. И пока не буду уверен, что ты не являешься моим любимым «наркотиком», не поставлю нас обоих в такую ситуацию.

Она многозначительно посмотрела на мой стояк.

— Верно. Вот почему мне понадобится еще несколько месяцев.

— Для чего?

— Нужно пережить весну и начать лето без ежегодного срыва. Таким образом, я буду знать, что могу справиться с этим сам, а ты будешь знать, что можешь сразить наповал мир менеджмента, не переживая из-за того, что я сорвусь в туре, пока тебя нет рядом. К тому же, я вроде как проигнорировал совет мозгоправа подождать год, прежде чем начинать новые отношения.

— Так ты просишь меня подождать?

— Думаю, да.

Это не было запланировано, но ожидание — единственное логичное решение. Для нас обоих.

Зои думала, решала.

— Что означают цифры на татуировке? На часах, здесь? — она постучала указательным пальцем по моей груди.

У меня возникло желание уйти от прямого ответа, но я подавил его и сосредоточился на глазах Зои.

— Двенадцатое июля. День рождения Кейли.

Она нахмурилась.

— Ты лег в реабилитационный центр в ее день рождения?

Я кивнул.

— Я пытался и раньше пройти всю реабилитацию, но у меня не получилось. В тот день, когда ей исполнилось бы восемнадцать, я зарегистрировался в центре и остался. — Моя сестра была бы уже достаточно взрослой, чтобы жить самостоятельно. Я был бы ей не нужен.

Зои несколько долгих мгновений обдумывала мой ответ.

— Значит, тебе нужно около трех месяцев.

— Да.

— Я подумаю об этом.

— Подумаешь? — я не знал, испытывать разочарование или облегчение.

— Да. — Она пожала плечами, затем толкнула меня в грудь. — Твои десять минут истекли.

— Пойдем. Отведу тебя обратно к клубу «Микки Мауса». — Я протянул руку, но Зои ее не взяла.

— Они не такие уж и юные, — пробормотала она.

— Такие, но ты сделала правильный выбор. Когда-нибудь они могут стать почти столь же кру́ты, как мы. — Я последовал за ней.

— Самоуверенный ублюдок. — Она покачала головой, когда мы вышли в коридор.

— По крайней мере, ты знаешь, во что ввязываешься.

— Да. Это часть проблемы, — пробурчала она себе под нос.

— Три месяца, — повторил я, пожирая ее взглядом и запоминая каждую деталь. — Все закончится раньше, чем ты поймешь, и тогда останемся только ты и я.

— Почему ты думаешь, что я буду ждать? — она выгнула бровь, но в глазах была искра.

— Потому что ты любишь меня. — Я скрестил руки на груди, борясь с инстинктивным желанием перебросить ее через плечо и умчаться обратно в Колорадо.

— Хм. Думаешь?

— Да, и я люблю тебя. — Мне было наплевать, кто нас слышал в коридоре. — Три месяца, Шеннон.

— Да, я слышала тебя первые несколько раз. Пока, Никсон. — Она развернулась и пошла к своей группе.

Куинн остановила ее и что-то сказала на ухо. Зои кивнула и исчезла за углом.

— Как все прошло? — спросил Джонас, когда двадцать минут спустя мы шли к сцене.

— Посмотрим, что произойдет в ближайшие три месяца, — ответил я, поправляя ремень на гитаре. Я выбрал тот, на котором было написано «Зои».

— Тогда ладно. — Он хлопнул меня по плечу.

— Эй, мне нужно кое-что сделать через несколько дней, но я подумал, что мог бы воспользоваться твоим приглашением приехать в Бостон на некоторое время. Если предложение все еще в силе.

— Оно всегда в силе. Буду очень рад видеть тебя у себя. — Он улыбнулся. — К тому же, это даст мне время уговорить тебя включить «Милосердный огнь» в альбоме.

— Я полностью «за», — вмешалась Куинн.

— Ни за что на свете. — Зои еще даже не слышала эту песню.

— Посмотрим.

19 глава

ЗОИ

— Так вы вместе или нет? — спросила Наоми.

— Не уверена. — Включив громкую связь, я положила