Разнообразие языков и культур Тверди объясняется крайне просто. Как мы знаем из Катренов, Двуединые создали людей и Драконов. Также Двуединые создали и время. То, что для людей время линейно и последовательно, вовсе не означает, что таковым оно являлось и для создателей нашего мира. Следовательно, если допустить, что различным группам людей, расселенных по разным территориям, было дано время для самостоятельного развития, мы и получим множество непохожих друг на друга культур, максимально приспособленных к выживанию на исконных территориях. Мы также помним, что Двуединые создали весь наш мир как площадку для игр, а Драконов и людей — как партнеров по играм. Что также косвенно указывает на заложенное самими Двуедиными разнообразие культур, то есть условий игры. Принимая данный постулат за основу, легко проследить закономерность распространения единого языка, дара Драконов, и влияние его на уже сложившиеся безмагические культуры.

Т.ш. Мойра Брайнон-Бастерхази, «Феномен смешения языков», изд. 828 г. до о.и.

24 день ласточек

Каетано шер Суардис

Каетано вылез из-под одеяла и, поеживаясь от сквозняка, — Зако опять раскрыл настежь окна, чтоб величество проветривалось, — пробудил ближний светильник. Желтый свет фейских груш рассеял предрассветную темень и заставил Кая сморщиться. Голова болела, словно вчера кувшинами пил вино.

— Зако? — позвал он и прислушался.

Тишина. Ни Зако, ни Энрике, ни Шуалейды с Мануэлем. Хоть бы сестренка пришла ругаться и обзывать нюней, только не оставаться с собой один на один. Мелькнула мысль: а что, если она выполнила угрозу и уехала во Фьону, поступать в Магадемию? Бросила никчемного братца, все равно у него не хватило мозгов прислушаться к ее предостережениям.

— Вы бестолковый тролль, ваше величество. — Кай ткнул пальцем в помятого, сгорбленного типа в зеркале. — Из вас король, как из дерьма шпага. Так вам и надо. Женитесь на дурочке Ландеха, сделаете такого же бестолкового наследника и навернетесь с лошади на ровном месте. А Валанта вздохнет с облегчением.

Несколько мгновений Кай прикидывал, как будет смотреться помятый тип в алых шелках, и пришел к неутешительной мысли: отвратительно. И никаких слез Таис по потерянной любви не будет, шера Альгредо не из тех, кто вздыхает и страдает. Не то что король, который нынче не король, а зимний выползень, не годный и свиньям на корм. Правильно Шу сказала. Нюня. Надо было действовать! Как — шис его знает. Да хоть прислушаться к Шу и не привечать эту Ландеха.

Кай передернулся. Вместо Таис, готовой обсуждать оснастку парусников или на спор высчитывать сложные банковские проценты — каждый день видеть Виолу Ландеха. Пышную, влюбленную и глупую. Какой же безмозглый тролль! Не сумел сохранить ничего, ничего!

— Ты еще не одет? — Бодрый Закариас без стука распахнул дверь. — Умывайся! Скоро рассвет!

Рассвет! Сейчас бы бегом к источнику, окунуться в ледяную воду, и сразу — на плац, хорошенько размяться. Вот была жизнь в Сойке, никаких интриг, предательства и тоски. И никаких костей и вина!

Полминуты под холодным душем вернули Кею подобие бодрости. Он растерся полотенцем, быстро оделся, пристегнул шпагу.

Вот глупость, слушать русалочьи песни в столице. Это в Сойке летом солнце поднимается под чуждые и завораживающие мелодии. А тут? Откуда в сотне лиг от моря русалки? Придумал же Зако развлечение!

Кай хотел было сказать: «К ширхабу русалок, пошли лучше в тренировочный зал!» — но передумал. Не годится обижать друга. Зако старался, вчера весь день шутил, играл в кости и обсуждал скачки, не попрекал и не взывал к совести. Русалок вот придумал. И все — чтобы поддержать и помочь.

— Новый образ для вашего величества, — шутливо поклонился Зако, подавая амулет-личину.

— Что за образ?

Не дожидаясь ответа, Кай глянул в зеркало: оттуда на него смотрел Зако Альбарра. Второй, то есть настоящий, Альбарра подмигнул из-за плеча и тоже надел амулет, тут же превратившись в красавчика-брюнета лет двадцати пяти.

— Морис Торрелавьеха? Слишком смазлив, — фыркнул Кай.

— Зато хорошо дерется и отсутствует в столице. Виконт Торрелавьеха позавчера поехал в глушь за каким-то наследством.

— А почему Мануэль не с нами?

— Потому что я его не позвал.

— Надеюсь, вы не поссорились.

— Нет, конечно. Просто позволил ему выспаться.

Не то чтобы Кай совсем-совсем поверил Зако, все же врать тот не умеет. Но и допытываться не стал. Не время бодаться с лучшим другом, и так уже одним местом ощущается реальная опасность его потерять. А Мануэль наверняка с Шу, прекрасная принцесса ему явно ближе и дороже, чем не слишком-то прекрасный король.

Выйдя за дверь, Кай удивленно огляделся: гвардейцы, его обязательная охрана, исчезли. За спиной усмехнулся «Торрелавьеха».

— Подарок от Шуалейды. Шесть амулетов-теней, — пояснил он. — Инкогнито, так инкогнито.

В подтверждение его слов раздалось шесть тихих голосов:

— Здравия желаем, ваше величество!

Кай только покачал головой: если в следующий раз Шу отправится вместе с ним играть в кости, самое время будет заказать алую погребальную тунику.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Шис! Что за глупости лезут в голову!

— Ну, идем, мой верный Оруженосец, — преувеличенно бодро скомандовал Кай. — Нас ждут славные дела!

У бокового крыльца уже собралось с полдюжины шеров. Почему-то не было баронета Харрераса и того осла, что позавчера вызвал Зако на дуэль. Надо ж быть таким дурнем, вызвать Зако, который дерется как сам Хисс! Кай усмехнулся, но тут же обозвал безмозглым троллем себя: забыл спросить, чем дело кончилось. Хотя чего спрашивать — вот он Зако, жив и здоров, а осла королевские гвардейцы уже похоронили.

— Светлого утра, — улыбнулся всем сразу Кай.

— Светлого утра, — тем же тоном повторил за ним Зако.

— Светлого, — растерянно отозвались шеры, переводя взгляды с «Закариаса» на «Торрелавьеха».

— Надеюсь, Морис не сочтет за обиду, что мы временно позаимствовали его лицо, — точь-в-точь голосом Кая сказал Зако и махнул в сторону ворот. — Вперед, благородные шеры!

Лица шеров просветлели, они наперебой бросились восхвалять оригинальную идею возлюбленного сюзерена.

— Не позволит ли ваше величество прочитать новую оду? — на ходу протиснулся к «Морису Торрелавьеха» Веслен. — Вчера, при виде мужественного бойца с обнаженным клинком, меня посетило вдохновение…