– Марьяна? Ты ли это? Не верю своим глазам!

Изумленный голос с подозрительно знакомыми интонациями заставил подпрыгнуть сердце и… дальше оно вновь забилось в совершенно спокойном ритме.

Я обернулась и встретилась взглядом с тем, кого не так давно, буквально несколько месяцев назад, вспоминала. Моя первая любовь в Академии Магии. Тогда я подумала – интересно, если бы я вновь его увидела, что бы почувствовала? Какие эмоции вызвала бы наша встреча? Теперь мое собственное сердце подсказало мне ответ – ничего. Когда-то от его голоса огонь струился по венам и под кожей пылали искры, вздыхала душа и плакало сердце. Равнодушие и пустота – вот что я чувствовала теперь, глядя в дождливо-серые глаза Амаэля. Ничего не осталось – пресветлый Аш-Таар тому свидетель. Делайл Даркмун оказался не только отличным преподавателем и талантливым гитаристом, но и отменным душевным целителем, излечившим на корню мою тоску о несбывшейся любви.

– Здравствуй, Амаэль! – ответила я, отметив, сколь ровно и бесцветно со стороны звучал мой голос. – Какими судьбами?

– До меня дошла весть об ужасной смерти преподавателей Южной Академии, и я решил навестить их могилы. Как-никак я их бывший ученик, – поведал Амаэль. – Удалось выяснить, почему у них помутился рассудок?

Я отрицательно покачала головой.

– По приказу императора у всех взрослых жителей взяли кровь для исследования. На случай, если кто-то еще окажется заражен, чтобы выявить заранее. Но того, что было обнаружено в крови Латиары, лорда-ректора и профессора Мариланни, больше ни у кого не нашли. Остается только догадываться, что это было и чего нам теперь опасаться.

– Да уж… Ужасно это все. Я был шокирован, когда узнал, – промолвил Амаэль. – А ты здесь одна или с кем-то?

– С подругами, – ответила я.

– Как у тебя дела сейчас? Удается совладать с магией Триумвирата? – поинтересовался он. – Я слышал, что вы этой весной спасли империю от цунами и помогли задержать преступницу. Как вам это удалось?

– Долго объяснять. Это все благодаря пресловутой магии Триумвирата, – ответила уклончиво. – Мы постоянно тренируемся управлять ею.

– И как? Успешно?

– Было бы неуспешно, я бы тут так спокойно не сидела.

– Я слышал, вы с лордом Даркмуном обменялись анитари. Это правда? Честно говоря, безмерно удивлен, – признался Амаэль, а мне захотелось закатить глаза – наш диалог мне наскучил и стал раздражать, напоминая допрос у жандарма.

Мне вот совершенно все равно, как сложилась его личная жизнь. Хотелось просто выпить кофе с близкими подругами, обсудить что-то, не связанное с последними трагическими событиями, а не утолять любопытство бывшего парня. Его общество тяготило меня и вызывало смутное неуютное ощущение.

Я иронично выгнула бровь.

– А что тебя удивляет в моем выборе?

«Священный Союз, ну зачем я это спросила? – подумала про себя. – Мне ведь совершенно все равно, что он ответит».

«Подруга, мы с Гердой постоим тут недалеко, – послышался голос Эми в моей голове. – Думаю, наша компания будет сейчас лишней. Но если ты пожелаешь, чтобы мы подошли, зови».

«Угу», – так же мысленно ответила я.

– Мне казалось, что с тех пор, как ты приняла силу Триумвирата, то стала более придирчивой к мужчинам. Мало ли, вдруг ты интересна ему только лишь благодаря сему высокому статусу…

Было невозможно не уловить тонкий дым сарказма в его реплике. Боги всемогущие, неужели он все еще зол на меня за отказ от обмена анитари? Какой злопамятный, оказывается! Три года уж минуло… Пора бы и забыть.

– Я уверена в чувствах и намерениях лорда Даркмуна.

Амаэль едва успел открыть рот, чтобы вновь что-то сказать, но я его опередила.

– И у меня есть все основания верить ему. Но делиться своими мыслями на этот счет с тобой я не имею желания, уж извини. Ты мне не подружка, чтобы я с тобой тут откровенничала.

– Я и не настаиваю, – мягко улыбнулся Амаэль. – Просто неравнодушен к твоей судьбе. Ты ведь все же не чужая мне.

Он потянулся в мою сторону и прикоснулся лишь на миг к моей руке, и тут же отдернул свою. Внутри меня вспыхнуло и затихло неприятное чувство.

– Как раз-таки теперь чужая, – возразила я.

Амаэль шумно выдохнул и с тоской посмотрел на меня.

– Да. Ты права. Теперь чужая.

Я взглянула на него, и мне хотелось только одного – чтобы он оставил меня и ушел прочь.

– Я пойду, пожалуй, – произнес он как-то сдавленно и тихо. – Мир твоему дому.

И ушел. К столику вернулись Герда и Эмилия.

– Надо же, какой любопытный. Все ему расскажи! Тот еще сплетник, оказывается. Никогда бы не подумала о нем такого, – сказала Герда, задумчиво глядя вслед Амаэлю.

– Согласна, – поддержала ее Эмилия. – Хотя раньше я этого не замечала.

* * *

Делайл

У меня не было желания встречаться с этой особой, но поговорить с ней и предупредить насчет Марьяны стоило. Чтобы впредь даже не думала ей навредить. Я долго думал, где же нам увидеться. Ехать к ней домой не хотелось, встречаться в городском парке или таверне тоже весьма рискованно – нас мог увидеть кто-то из знакомых, а я не желаю провоцировать слухи и создавать себе проблемы в отношениях со своей нитар. У Мари и без того достаточно поводов для переживаний, с моей стороны было бы преступлением об этом не подумать.

Я знал, что Арианна в это время будет, скорее всего, в своем частном салоне. Так она его называла. Опальная для всех театров, оскандалившаяся балерина, Арианна Лэнгфилд тосковала по всеобщему восхищению и обожанию, по светским сплетням и собраниям, а потому арендовала помещение недалеко от центра города и организовала там Женский Клуб по интересам. Он не стал популярным из-за дурной славы леди Лэнгфилд, но тем не менее посетительницы там все же были – из числа самых преданных поклонниц и их дочерей. Ведь Арианна всегда славилась тем, что вращалась исключительно в кругах высокопоставленных и богатых мужчин, а значит, по мнению некоторых мам девушек на выданье, могла в этот круг ввести особо достойных.

Была б у меня дочь, клуб Арианны Лэнгфилд, пришедшей в театр через постель, стал бы последним местом в списке досуга юной леди. Да что там последним, он бы там и не появился!

Усмехнулся своим мыслям. Если б у меня была дочь… Интересно, на кого она была бы похожа? В мыслях возник ускользающий образ Марьяны с округлившимся упругим животом, и от этого внутри всколыхнулось нечто теплое, сладостное и нежное. Внезапно нахлынули мечты и унесли меня туда, где мы вдвоем и мы – одна семья, где у нас есть общий дом и общие ночи на двоих,