мысли. Опираясь спиной о стену, я задрал голову. По мере приближения лифта к цели, звуки зала с посадочными доками становились всё более отчётливыми. Вскоре нас слегка тряхнуло и ворота лифта, скрипя петлями, разошлись.

— Вам куда? — с нотками недовольства спросил охранник корабельной палубы, показывавшейся справа.

Не став капать ему на мозги, мы назвали номера своих подразделений и зашагали по решётчатому металлическому мостику, с которого открывался прекрасный вид на стройные снаружи, но пока весьма хаотичные внутри, квадраты полковых подразделений.

Тут находился не только наш полк, что в очередной раз заставляло поразиться размерам зала, в котором готические колонны соседствовали с технологичными космическими шлюзами. Перед каждым квадратом из гвардейцев стоял минимум один посадочный челнок. Вокруг них крутились разного рода рабочие и иногда даже рядовые механикусы, что пробуждало недавние воспоминания. Впрочем, с высоты мостика открывалась столь обширная гамма суеты и действий, что голова может закружиться. Мостик, по которому мы шли, был в целом обычным техническим проходом для осмотра и командования сверху, однако сейчас его предоставили для нас, дабы разгрузить поток людей. Руководители же находились на мостике противоположном, висящим над челноками. Я усердно искал глазами фигуру Бёрка, только пока попадались лишь чужие командиры, да особо суетливые товарищи в чёрно-красной форме, с которыми я предпочитал не встречаться взглядом.

Корабль тряхнуло.

По залу прокатились блики жёлтой сирены, которая предпочла предупредить нас без звука. Не сбавляя шаг, мы зацепились за перила. Суета внизу чуть возросла.

Огромные занавесы на сервоприводах, закрывающие гигантские треугольные окна между колоннами, начали ползти вниз, всё больше открывая нашему прикованному взгляду сиреневую карусель варпа. Буйство стихии Имматериума длилось не долго. Стоило занавесам полностью опуститься, как на его место, по повелению варп-двигателя, постепенно пришёл холодный космос нашего мира и, конечно же, цель путешествия в самом центре.

Несмотря на то, что уровень жизни на Маккраге был вполне отличный, данный мир вовсе не нуждался в тысячах гектарах благоухающих лесов или райских оазисов, чтобы обратить на себя внимание. Для всех, кто вырос и служил в ближайших секторах, его репутация была исчерпывающей причиной для того, чтобы испытать восхищение.

Я родился и вырос в Восточном Пределе, на самом краю гигантского Империума Человечества, владения которого не поддаются подсчёту. Я долго не догадывался об этом… лишь тогда, когда Бёрк показал мне галактическую карту, далеко на Западе я увидел светящуюся точку, подписанную как Священная Терра. Она так далеко… носит на своих землях тяжелейший груз тысяч городов, миллиардов людей и судьбоносных решений, иногда стирающих целые миры с карт и навигаторов. Именно там паломники готовы умереть, дабы узреть сердце огромной империи, именно там поют гимны Богу-Императору, разносящиеся на всю галактику, именно там и восседает сам Император… Именно там родилось человечество… Интересно как это случилось? Когда и как человечество покинуло Терру? Даже от мыслей об этом перехватывает дыхание, но задним числом я чётко осознавал, что наверняка мой удел умереть в Восточном пределе на каком-нибудь рядовом полузабытом имперскими властями мире, погрязшем в еретических культах, мутациях, коррупции, ренегатстве, где верхушка давно продалась ксеносам, а половина населения, как всегда, заражена всякими сраными мозговыми слизнями. А может и вовсе за пределами Империума, как это оказывается могло случиться во время операции по поискам Драака.

Но, возможно, сегодня мне всё-таки повезло. Маккраг и царство Ультрамар были жемчужиной восточной окраины. Каждый живущий в этом секторе имперского космоса хоть раз слышал о сильнейших воинах человечества, сыновьях Императора в синих доспехах, под три метра ростом и обладающих непомерной силой. То, что их царству позволяется даже не платить имперскую десятину, а распоряжаться собственными ресурсами самостоятельно. Они — несокрушимые защитники границ Империума и их столица настоящий островок цивилизации и военной мощи. Сегодня она заменяет нам Терру. Остановившись возле лестницы, я взглянул на своё оружие. И снова на гигантское окно.

Сияющую атмосферу Маккрага едва можно было рассмотреть за тучей космических кораблей, орбитальных оружейных станций, могучих боевых барж, тяжелых крейсеров флота космодесанта, легко вооруженных торговых кораблей и каперов, а также реквизированных гражданских кораблей, переоборудованных для тотальной войны. Орбитальное кольцо, неспешно вращающееся вокруг планеты, ежесекундно принимало сотни космических лифтов и отпускало со своей поверхности тысячи кораблей.

Сегодня жемчужина Восточного Предела, вероятно, превратится в руины. И если мне суждено разделить её участь, предстоит сражаться плечом к плечу с величайшими воинами человечества, я лучше умру здесь. Не на грязном умирающем булыжнике в космосе, но здесь, на своей личной Терре…

Затмение

Спустя минуту, лестница приличной высоты наконец кончилась, и наша обувь коснулась пола посадочных доков.

— Ну что, — Мелиса развернулась к нам, — говорить лишнего не стану, удачи что ли…

— Можешь сказать это чуть более позитивно и я поверю хотя бы в один процент вероятности такого исхода, — Ханс показал палец.

— Позитив больше по твоей части, — Мелиса смерила его взглядом, — хотя выкинь какую-нибудь сортирную шутку и всем станет ещё грустнее от осознания с кем они умрут в окопах.

— Я так не считаю, — обидчиво отвернулся Ханс.

Мелиса состояла в специальной группе, прикреплённой к разведывательному подразделению генерального штаба полка, что в целом не ставило её в положение наиболее вероятного пушечного мяса, так что на её месте я был бы более спокоен. Хотя, кто знает.

Гектору так же было немного в другую сторону, туда, где базировались боевые псайкеры.

Оба уже начали разворачиваться, чтобы уйти, но в последний момент я окликнул Гектора. Тот обернулся.

— Если видимся в последний раз, я не хотел бы завершать на плохой ноте… мы изменились. Изменилась и обстановка. Но… несмотря на все наши разногласия, я хочу, чтобы ты выжил.

Гектор грустно ухмыльнулся:

— Это будет трудно. Но я постараюсь. Побольше думай о себе. А то сам помрёшь ещё…

С этими словами он развернулся и последовал за Мелисой.

— Хм, вот блин, а мне ты такого не говорил! — иронично произнёс Ханс.

— Не волнуйся, для тебя это настолько очевидно, что даже не обсуждается, — ухмыльнулся я, — пойдём уже к нашим, вылет совсем скоро.

Мы шагали вдоль довольно хаотичных рядов гвардейцев. Место нашего отделения находилось практически в первых рядах, где уже можно было почувствовать лёгкий жар, от прогревающихся движков десантного челнока.

— Что-то они уже постоянно носятся вместе, походу Гектору невмоготу слить баки перед смертью.

Я рассмеялся.

— Тебе тоже ничего не мешает прямо сейчас это сделать самостоятельно, уверен все отнесутся с пониманием.

— Вряд ли у меня ствол поднимется, особенно под комиссарским взглядом. Кстати, о чём там может шептаться сержант