Мы сожгли тонну топлива, совершая разворот, а затем двинулись в обратную сторону, выходя из прыжка каждые несколько секунд, все так же вдалеке от вектора. Каждый раз мы искали в небе Каллистру и каждый раз облегченно вздыхали, видя, что она все так же безмятежно сияет впереди.

В конце концов она исчезла.

Айвен разразился проклятиями, извергая их сперва шепотом, а потом во весь голос. Мы с Карой молчали. Наконец он повернулся к жене.

– Собирай вещи, дорогая, – заявил он. – Как только вернемся домой, улетим отсюда.

– Новая, – сказала Кара. – Но она очень далеко. Как она может нам повредить?

Чувствуя, как отчаянно колотится сердце, я прислушивалась к разговору, которому предстояло повлиять на события в масштабе Вселенной. Что случится, когда два миллиарда людей узнают о своей участи?

Мы еще раз прыгнули – назад, в сторону Салуда Дальнего, всего на несколько световых недель. Каллистра появилась вновь.

Еще прыжок, обратно к звезде. И снова вперед.

Наконец мы нашли нужную точку. Ярко-голубая звезда начинала выглядеть слишком яркой, увеличиваясь в размерах, словно отравленный плод.

– Уверен, что мы не на ее пути? – спросила Кара. – Как-то не хочется разделить судьбу «Лантнера».

Айвен переадресовал ее вопрос мне.

– Насколько она велика? – спросил он.

Я не имела ни малейшего понятия.

Мы оставались на месте – плыли в космической пустоте и наблюдали, как Каллистра становится все ярче и ярче, затмевая все небо. Айвен перешел на ручное управление. Если придется срочно сматываться, быстрее будет сделать это самим, чем давать указания Рэчел.

Возможно, разумнее было бы сделать еще один прыжок в сторону звезды, чтобы ее гибель произошла у нас за кормой. Но зрелище завораживало.

Айвен начал зачитывать данные о Каллистре: масса, температура на поверхности, диаметр. Масса была в сто двадцать раз больше, чем у Мории, их солнца, а обычная яркость – в миллион двести тысяч раз. Одному Богу было известно, насколько возросла ее яркость сейчас. Нет, не сейчас, а тысячу двести лет назад, когда все случилось на самом деле: когда звезда взорвалась, выбросив в ночь потоки радиации и бог знает чего еще.

– Она всегда отличалась низкой стабильностью, – сказал Айвен. – По крайней мере, так указывается. Если даже раньше об этом не знали, наверное, было понятно, к чему все идет.

Звезда стала ослепительно-яркой.

– Ого, – пробормотал Айвен. – Пора убираться отсюда.

– Думаю, ничего страшного, – ответила я. – Окажись мы на ее пути, мы уже были бы мертвы.

Когда мы наконец нашли то, что искали, оно показалось вполне безобидным – туманное светящееся пятно в пустом небе.

– Часть взрыва? – спросил Айвен.

– Скорее всего, вспышка гамма-излучения.

– Она что, сносит все на своем пути?

– Нет. Не сносит, но облучает.

– Не может быть.

– Почему?

– Это никак не объясняет тот факт, что на астероиде исчезли два корабля или участники церемонии. Если только их не унесло в космос.

Я рассказала им то же, что рассказывал мне Алекс: вероятно, все подстроил Клив, чтобы удержаться у власти.

– Вот сукин сын!

– По этой же причине им пришлось убить Дженнифер Келтон и Эдварда Демери.

– А их за что?

– Демери обо всем догадался, так же как Викки, а потом и Алекс. Правда, Алекс так и не смог поверить в это.

Я попыталась воспроизвести последовательность событий. Демери подозревал, что звезда могла взорваться: в этом случае часть взрыва вывела из строя мониторы возле Сипы. Другая его часть столетия спустя уничтожила тех, кто участвовал в церемонии открытия памятника на астероиде. Промежуток составил несколько сотен лет – именно настолько Сипа была ближе к Каллистре.

Вероятно, Демери, желая подтвердить свои предположения, отправился к Дженнифер. Та согласилась и совершила ошибку, поделившись с кем-то из представителей власти. Впрочем, возможно, что ее совершил сам Демери. В итоге оба погибли.

– Об этом я знаю, – сказала Кара. – Но, насколько я понимаю, в ту ночь погибли семнадцать или восемнадцать семей. Не все же они были причастны к этому?

Рассуждай, как Алекс.

– Остальных убили, чтобы скрыть свои истинные намерения. Чтобы отвлечь внимание от Демери.

– Разумно, – кивнула Кара.

Вспышка в иллюминаторах казалась совсем маленькой, вроде далекой кометы.

– Когда Викки отправилась на астероид, – сказал Айвен, – она лишь хотела убедиться, на месте звезда или нет?

– Конечно.

– Думаю, – заметил Айвен, – этим же объясняется исчезновение Хэйли Хана.

– Да, – кивнула я. – Наверняка он тоже знал.

– Но Клива давно нет, – возразила Кара.

– Знаю. Но во власти остались его люди.

Кара закрыла глаза:

– Какой ущерб, по-вашему, может причинить эта вспышка?

– Рэчел?

– Если мои расчеты верны, вспышка достигнет Салуда Дальнего ровно через три года и шесть дней. Событие продлится три дня, четыре часа и шесть минут. Коэффициент ошибки – четыре процента. В отличие от астероида определенную защиту обеспечит атмосфера. Тем не менее событие станет смертельным для незащищенных высших форм жизни.

Айвен вышел на связь со станцией Сэмюелс.

– Что ты собираешься делать? – спросила я.

– Предупредить людей.

– Нет, Айвен.

– Нет? – Лицо его исказилось. – Черт побери, почему?

– Айвен, если ты поднимешь шум, начнется хаос.

– Что ты предлагаешь? Просто молчать, чтобы спасти наши чертовы шкуры?

– Нет. Послушай, я пока не знаю. Я, как и ты, всего лишь пилот. У меня нет опыта в таких делах. Но я совершенно уверена: убраться отсюда подальше и орать во все горло – это неправильно.

– А что правильно?

– Этим должен заняться тот, кого все уважают.

Айвен закатил глаза:

– Ты с ума сошла, Чейз. Кто за такое возьмется? Твой приятель-антиквар? Тебе еще надо его освободить.

Откуда мне знать, черт побери?

– Послушай, у меня сейчас не больше идей, чем у тебя. Давай успокоимся и попытаемся все обдумать. Хорошо?

Для каждого из нас, дорогая, когда-нибудь настает время войти в дом с привидениями.

Ночной скиталец

Совершив прыжок назад к Салуду Дальнему, мы вышли из него примерно в тридцати часах пути от станции Сэмюелс. Каллистра безмятежно сияла в спокойном небе, над краем галактики.