– Рано или поздно, – ответил Эван и нажал на «отбой».

Женские всхлипывания всегда действовали ему на нервы.

Дэнни Слетчер находился в другом конце коридора от пустого кабинета, где Кэнди оставила Кэтрин Уайт, но даже отсюда он слышал ее хныканье. Они обустроились в здании у шоссе сто один неподалеку от Калабасаса, которое никто не арендовал, и, кажется, желающих сделать это не было. Здание у большой пустой парковки было выстроено в виде буквы «V». Два длинных коридора вели в офисы, комнаты для совещаний располагались сзади, окна выходили на поросший кустарником холм.

Кухня-атриум, пропахшая засохшими папоротниками, находилась на пересечении коридоров, будто застряв у здания в горле.

Слетчер стоял среди миазмов, источаемых мертвыми растениями, надев свои накладные ногти и вставив в глаз линзу.

Наконец виртуальный курсор сменил цвет с красного на зеленый.

Босс прислал один-единственный символ:

«?»

Пальцы Слетчера забегали по воздуху.

«МЫ ВЗЯЛИ ЕЕ. ИСПОЛЬЗУЕМ ЕЕ ЧТОБЫ ВЫМАНИТЬ ЕГО».

«КАК СПРАВЛЯЕТСЯ СИРОТА ВИ?» – написал босс.

«ХОРОШО», – ответил Слетчер.

«НАЕМНИКИ?»

«НЕ ТАК ХОРОШО».

«ПЕРЕБИРАЕШЬ?»

«ЕСТЬ ПРИЧИНА ПОЧЕМУ ОНИ НАЕМНИКИ, – набрал Слетчер. – ОНИ НУЖНЫ НАМ ЧТОБЫ ЗАГНАТЬ ЦЕЛЬ».

«СИРОТА ИКС УМНЕЕ ЧЕМ МЕДВЕДЬ», – пришло сообщение от босса.

«ДА, СЭР. УМНЕЕ».

Курсор сменил цвет на красный – босс не любил прощаться.

Дэнни снял оборудование, положил его обратно в продолговатую коробку и оставил вонь атриума позади, направившись к источнику всхлипов.

В холле ожидали новобранцы. У всех были квадратные головы и огромные мускулы; у всех не сложилось с военной карьерой, но это Слетчера не беспокоило.

Он уже давно выяснил, что люди, уволенные из вооруженных сил с лишением прав и привилегий, часто оказывались самыми безжалостными головорезами. Слетчеру нужен был щит из убийц вокруг Кэтрин Уайт и Кэнди Макклюр до тех пор, пока Сирота Икс не будет лежать на полу мертвым.

Когда Слетчер появился в холле, разговоры стихли, но он лишь прошел в соседний коридор. Дверь в кладовую была открыта. Кэнди сидела на корточках в пустой бетонной комнате, любовно проверяя свои пластиковые канистры с концентратом фтористоводородной кислоты. Она вышла наружу и присоединилась к Слетчеру.

– Скажем ей? – спросил он.

– Скажем, – кивнула Кэнди. – Это улучшит ее поведение.

Они вошли в последний кабинет слева. Кэтрин, наконец-то затихшая, сидела там же, где ее оставили, прикованная к столу. Рядом с ней стоял нетронутый пакет из «Макдональдса». Окно, выходящее на холм, было заколочено. Пот приклеил головную повязку Кэтрин ко лбу, ее глаза покраснели от слез. От удара Слетчера ее левая щека опухла, а в глазу лопнули сосуды.

– Ты не будешь есть? – спросила Кэнди.

Кэтрин едва взглянула на нее.

– Я не голодна.

Слетчер присел рядом с Кэтрин на корточки.

– С Сэмом все в порядке, – сказал он. – Нам нужно было тебя напугать. Нужно было, чтобы ты плакала по-настоящему. Перед Эваном.

Губы Кэтрин разомкнулись, но она не издала ни звука.

– Нет, – сказала она наконец. – Нет. Вы лжете. Вы лжете мне.

– Мы сделали то, что должны были сделать, чтобы заманить Эвана туда, куда нам было нужно. Сыграли на эмоциях. Мы хотели, чтобы он начал поступать безрассудно. Чтобы он готов был идти на риск.

Глаза Кэтрин бегали туда-сюда. Тонкие руки задрожали.

– Вы сделали это со мной просто для того, чтобы убедить его… убедить его…

– Смотри на меня. Смотри на меня. – Тяжелая рука Слетчера подняла голову Кэтрин за подбородок, заставляя женщину взглянуть вверх. – Если ты будешь сотрудничать с нами, Сэм будет жить. Поняла меня?

Кэтрин кивнула. Ее слезы капали на костяшки пальцев Слетчера.

– Я просто хочу, чтобы это закончилось.

– Это закончится, когда Эван будет мертв.

Слетчер отпустил Кэтрин, и она обмякла на полу, уронив голову на ковер. Рядом с ее лицом на пол накапал жир из пакета с фастфудом. Женщину затошнило от этого запаха.

Слетчер начал подниматься на ноги. Казалось, он делал это бесконечно.

Затем он вышел из комнаты.

Кэнди осталась внутри. Опершись на стол, она принялась рассматривать свои ногти. На миловидном лице отражалась скука.

Кэтрин делала один судорожный вдох за другим, но, казалось, не могла надышаться.

– Чертовы русские киллеры уничтожают отпечатки пальцев, – сказала Кэнди. – Они отрезают кончики пальцев жертв и кладут их в стакан с пивом, чтобы отпечатки нельзя было распознать. Но я не чертов русский киллер, я таким дерьмом не занимаюсь.

Плавным движением она встала из-за стола, будто перекатившись в стоячее положение. Ее ботинки оказались прямо перед лицом Кэтрин. Затем Кэнди наклонилась к ней, обдав запахом сладковатых духов.

– Я предпочитаю стирать человека целиком. Может, Сэм тут и ни при чем – пока. – Она склонилась и приблизила губы к уху Кэтрин. – Но мне этого очень хочется.

Кэнди возвышалась над ней, расставив свои ровные ноги, будто мелированный Колосс Родосский.

– Так что прошу тебя, – добавила она, – не сотрудничай с нами.

Даже после того, как она ушла, Кэтрин не могла надышаться.

Лежа на парящей кровати в темноте спальни, глядя в черную бездну потолка, Эван, сосредоточившись, вспоминал каждое слово своего разговора со Слетчером.

«Ты не поймешь, как много мы знаем. Возможно, в твоем доме наш агент».

Слетчер пытался оказать на Эвана психологическое давление, заставить его пуститься в бега, покинуть убежище.

Здесь были системы безопасности и оружие, парашюты и веревка, укрепленные окна и стены. Здесь он был в безопасности.

Но Кэтрин в безопасности не была.

Эван вспомнил, как они лежали вдвоем на матрасе, как его пальцы гладили ее бедро. Вспомнил татуировку из трех звезд за ее ухом. Иероглиф на левой лопатке. Пятна крови на полу чердака. Обещание, которое он ей дал: «Я найду тебя».

В двух футах от его уха заряжался телефон, лежавший на тумбочке. Эван ожидал, когда же звуковой сигнал оповестит его о том, что включился передатчик, – сигнал, который все не раздавался.

Ночь казалась куда более холодной, чем должна быть.

«Обещай мне». На его пальцах кровь. «Где ты, Эван?» Осколки телефона на полу. Всхлипы Кэтрин. «Где ты, Эван?»